– У вас есть что-то для Эммы? – спросил Джулиан. – Тогда почему вы привели сюда только меня?

– Я желаю кое-что тебе сказать. И, возможно, ты предпочтешь, чтобы она этого не знала. – Королева тонко улыбнулась и сделала шаг к нему. Теперь она стояла так близко, что Джулиан разглядел перья на ее платье – капельки крови выдавали, что их с корнем рвали из птиц. – Проклятие парабатаев. Я знаю, как его снять.

Джулиан словно задохнулся. Именно это и сказал ему у Врат пука: «В стране фэйри ты найдешь того, кто знает, как можно снять проклятие парабатаев».

С тех самых пор, как они сюда попали, он носил это знание в глубине души и все гадал, кто же это может быть. Но это, конечно же, оказалась Королева – существо, которому совершенно не следовало доверять.

– Проклятие? – тихо и немного удивленно переспросил он, старательно прикидываясь, словно понятия не имеет, почему она это сказала.

В глазах Королевы промелькнуло нечто неуловимое.

– Я бы сказала «связь парабатаев», но для тебя ведь она проклятие, не так ли? – Она поймала его за запястье и заставила повернуть руку. Следы от впивавшихся в ладонь обгрызенных ногтей почти исчезли, но все еще были различимы. Джулиан подумал о гадальном стекле, о том, как Королева следит за ними с Эммой в комнате Фергюса. Ну конечно же, она следила. Она знала, когда Эмма заснет, а он будет уязвим, и знала, что он влюблен в Эмму. Он мог скрывать это от родных и друзей, но для Королевы Благого Двора, привыкшей искать слабости и уязвимости, безошибочно и жестоко находившей неприятную правду, это было совершенно очевидно.

– Как я и говорила, – с улыбкой сказала королева, – мы принимаем раны любви с благодарностью, не так ли?

Джулиана захлестнула ярость, но любопытство пересилило. Он отнял руку.

– Расскажите мне, – сказал он. – Расскажите, что знаете.

Рыцари-фэйри в алых, золотых и зеленых одеждах явились за Эммой, чтобы проводить ее в тронный зал. Отсутствие Джулиана немного испугало ее. Но тут перед ней предстали Марк и Кристина с таким же эскортом, и Марк тихо сказал ей, что кто-то из стражи проговорился, мол, Джулиан уже ждет их в тронном зале, и она успокоилась.

Эмма проклинала собственную усталость. Как она могла не заметить, что он ушел? Она заставила себя заснуть, не в силах выносить больше ни секунды такой физической близости к Джулиану без возможности его обнять. А он был так спокоен – спокоен до глубины души; он смотрел на нее отчужденно и дружелюбно – и даже по-доброму, когда убеждал ее, что их дружба никуда не делась – и это было адски больно, и Эмма хотела лишь, чтобы усталость прогнала все это прочь.

Она коснулась привязанной за спиной Кортаны. Прочие их с Джулианом пожитки были у нее в вещмешке. С оружием поверх тонкого, как паутина, платья она чувствовала себя на редкость глупо – но о том, чтобы переодеваться перед Королевской гвардией, не могло быть и речи. Стражники предложили понести за нее меч, но она отказалась. Никто не смел прикасаться к Кортане, кроме нее.

Кристина чуть не приплясывала от возбуждения.

– Тронный зал Королевы Благого Двора, – прошептала она. – Я про него читала, но даже не думала, что когда-нибудь воочию его увижу. Его облик меняется в зависимости от настроения Королевы – вместе с ней.

Эмма вспомнила, что Клэри рассказывала ей о Дворе – о покоях изо льда и снега, о том, что Королева вся была в золоте и серебре, о занавесе из живых бабочек. Но, когда они вошли в тронный зал, тот выглядел иначе. Как Марк и сказал, Джулиан был уже там. Тронный зал представлял собой пустое овальное помещение, заполненное сероватым дымом. Дым стелился над полом и потрескивал под потолком, где мелькали зигзаги крошечных черных молний. Окон не было, но вдоль стен серый дым сгущался в узоры – стену увядших цветов, волну, разбивающуюся о берег, крылатый скелет.

Джулиан сидел на ступеньках, которые вели к большому квадратному камню, на котором стоял трон. Одет он был частично в доспехи, частично в обычную одежду, а поверх футболки накинул куртку, которую мог раздобыть только тут, в стране фэйри. Она сверкала ярким шитьем и парчой; подвернутые рукава открывали предплечья. На запястье Джулиана поблескивал браслет из морского стекла.

Когда они вошли, он поднял глаза. Даже на бледном лице они сияли синим и зеленым.

– Подожди, не говори ничего. Сперва я должен кое-что тебе сказать, – произнес он. Эмма только отчасти следила за его словами. Она пыталась понять, почему он держится с таким странным облегчением.

Джулиан казался спокойным, а обычно это бывало тогда, когда связываться с ним было страшнее всего. Но он всё не умолкал, и Эмма начала постепенно понимать, что именно он говорит. Малкольм: умер, ожил и снова умер? Артур убит? Аннабель восстала из мертвых? Черная книга пропала?

– Но Малкольм же умер, – глухо произнесла она. – Я его убила. Я видела, как унесло его труп. Он был мертв.

– Королева предостерегала меня – не стоит считать смерть чем-то окончательным, – сказал Джулиан. – Особенно если речь идет о колдунах.

– Но Аннабель-то жива, – заметил Марк. – Чего она хочет? Зачем ей Черная книга?

– Все это очень правильные вопросы, Миах, – раздался голос на другом конце зала. Все, кроме Джулиана, изумленно обернулись.

Королева в серых одеждах выступила из серых теней: длинное платье из крыльев мотыльков и пепла, в низком вырезе видны выступающие ключицы. На худом треугольном лице горели синие глаза. Рыжие волосы были гладко причесаны и убраны под серебряную сетку. В глазах Королевы плясали чертики: признак злого умысла… или безумия?

– Кто это – Миах? – спросила Эмма.

Королева указала рукой.

– Он, – произнесла она. – Племянник моей фрейлины Нене.

Марк явно такого не ожидал.

– Нене назвала Хелен Алессой, – вспомнила Эмма. – Так, значит, их фейские имена – Алесса и Миах?

– Не полные, нет, ибо полное имя дало бы над ними власть. Но звучит намного мелодичней, чем Марк и Хелен, вы не находите?

Королева подошла к Марку, одной рукой придерживая подол, а другой коснулась его лица.

Марк не пошевелился. Он словно застыл на месте. Страх перед знатными эльфами, и в особенности – перед монархами, ему внушали годами. Это Джулиан сузил глаза, когда Королева положила ладонь Марку на щеку и погладила.

– Прелестный мальчик, – произнесла она. – Зря ты достался Дикой Охоте. Мог бы служить при моем Дворе.

– Они меня похитили, – сказал Марк, – а вы нет.

Даже Королеву это привело в некоторое замешательство.

– Миах…

– Меня зовут Марк, – сказал он: без враждебности и без бунтарства, а просто констатируя факт. Эмма заметила, как, когда Королева отняла руку, глаза Джулиана сверкнули гордостью за брата. Королева прошествовала обратно к трону, и Джулиан поднялся и сошел вниз по ступеням, присоединившись к остальным у подножия камня, меж тем как Королева заняла свое место.