серебрушек, но их было маловато, я собирался докупить… Осталось всего четырнадцать и медь…».

Олла все продолжала голосить, а у меня внутри резко начал пульсировать комок злобы, проясняя мысли…

Я подошел к Олле, твердо прихватил ее за локоть и сказал:

-- Мама, ничего страшного. Пойдем в дом – нет смысла дышать дымом.

-- Да как же ж! Как же ж это, сынок… -- Олла беспомощно хлопнула себя свободной рукой по груди, но я только упрямо повторил:

-- Пойдем в дом, мама.

В дверях испуганно жались Мари и барон. Я пропустил вперед Оллу, захлопнул дверь и сказал своей семье:

-- Все поправимо. Сегодня я закуплю новые дрова, и мы сложим их здесь, на первом этаже. Больше они не сгорят. Мама, раз уж мы все проснулись так рано, займись, пожалуйста, завтраком. Мари, отец – мне нужно с вами поговорить.

Оставив Оллу на кухне, мы потянулись на второй этаж, встрёпанные, неумытые, а я еще и с грязными ногами. На беседу устроились в нашей с Мари спальне. Она кинула мне рубашку, они с бароном уселись за стол, а я, стараясь подавить злость, заговорил:

-- Мари, сколько времени тебе понадобится, чтобы изготовить пробную партию мармелада?

Она удивленно пожала плечами и ответила:

-- Оскар, тебе не кажется, что у нас есть проблемы поважнее?

-- Нет. Ответь мне.

Она вновь пожала плечами, теперь уже с некоторым раздражением:

-- Смотря сколько тебе нужно!

-- Килограмм пять-шесть, мне хватит. Да, и еще – сколько его можно хранить в свежем состоянии?

Мари с минуту подумала, что-то прикидывая, и довольно четко ответила:

-- Мне нужно будет еще пять-шесть корзин водорослей, минимум два дня на получение агар-агара – и это в лучшем случае, и день на мармелад. Нужны будут еще фрукты и сахар. Примерные пропорции я знаю, так что в любом варианте это будет съедобно.

-- А хранение?

-- Ну, чисто теоретически, дней пять-шесть он будет вполне свежий. Но вот если его засунуть в глиняный горшок с плотной крышкой и залить все воском – думаю, что и больше месяца нормально будет. Но ты представляешь, сколько нам придется потратить?! Нам ведь еще дрова нужны…

Мы говорили на русском, и я заметил, как хмурится барон, отмахнулся от ее причитаний и обратился к дель Корро:

-- Отец, через несколько дней мне нужно будет уехать. Это очень важная поездка и она решит все. Вы же понимаете, кто сжег нам дрова?

-- Понимаю. Но что ты хочешь от меня?

-- Мэра не будет в городе всего несколько дней. Потом он вернется. Мне не хватит денег забрать вас с собой. У вас есть какие-то мысли, как можно обезопасить семью?

Совершенно неожиданно барон улыбнулся, хмыкнул и ответил:

-- Сын, родовое гнездо дель Корро пережило не одну войну. Насколько я знаю, башню так ни разу и не взломали. Конечно, двери уже не те, но выламывать их точно не станут – за такое мэра ждет виселица. Это слишком шумно, будет много свидетелей.

-- Вы предлагаете…?!

-- Да, Оскар, да, мой мальчик…

Мари растерянно переводила взгляд с меня на барона и неуверенно спросила:

-- Это будет вроде как осадное положение? А как же…

-- Что тебя смущает, Мари? Вода у вас есть, еды полный погреб, дрова мы сложим внутри, на первом этаже. Главное – не открывать дверь и не выходить на улицу.

Мари порозовела, гневно глянула на меня и по-русски спросила:

-- А в туалет мы как будем ходить?

Женщины! Черт возьми, ведь вменяемым же человеком была! Особо выбирать выражения я не стал и ответил на местном так, чтобы понимал барон:

-- Ты будешь ходить на горшок, и выливать его в окно. Понадобится – ты высунешь в окно задницу и сходишь так!

Может, я и ответил резко, но я был зол. Барон усмехнулся, Мари залилась краской. Я решил немного подсластить «пилюлю».

-- Мари, лучше во дворе будет вонять, чем я по приезду найду тебя изнасилованной или убитой. Понятно?

Она дернула плечом, но промолчала – уже хорошо. Барон задал вопрос, на который я не хотел отвечать:

-- Ты можешь объяснить, куда ты поедешь?

-- Нет. – и извиняюще добавил: -- Это не потому, что я не доверяю вам, Это потому, что слишком много вариантов, и я не знаю, какой из них сработает. Не хочу давать ложную надежду.

Мы помолчали, думая каждый о своем, потом я скомандовал:

-- Идем завтракать, потом я еду за водорослями, потом на рынок, и буду разгружать вам дрова. Мари, если нужна какая-то еще помощь, скажи.

-- Оскар, на рынок за фруктами и сахаром я бы предпочла сходить сама. Мне надо будет выбрать из того, что есть.

Секунду подумав, я кивнул:

-- Хорошо. Сходим вместе. Но ближайшие два дня ты занимаешься только этим самым агаром. Бери все сковородки, блюдца и тарелки и суши свое зелье. Чем быстрее, тем лучше.

К брату Селону я выбрался только к вечеру. Разговор был долгий. Сперва сама идея перепугала его чуть не до смерти:

-- Помилуйте, ваша светлость, да как же я могу! Да и нет у меня таких знакомств, и отродясь не было!

Я давил на него совершенно безжалостно:

-- Брат Селон, я не всемогущий волшебник из детских сказок. Я не могу по щелчку пальца организовать себе войска. Так что выбор у вас простой – или вы едете со мной и делаете, что скажу, или ваша младшая дочь пойдет экономкой к господину мэру. И еще, нам нужна будет лошадь с телегой и все деньги, которые вы смогли отложить на черный день. Считайте, святой брат, что он настал…

Сахар действительно стоил очень дорого. Из фруктов на рынке Мари выбрала яблоки, почти такие же, как росли в нашем мире, некое подобие груш, темно-бордового цвета, но, совершенно грушевой формы и вкуса. Это и были те самые маратусы.

Заодно, поговорив с торговцами, я узнал, что здесь, в нашем районе маратусы плодоносят мало, потому и дорогие.

-- Так ить, ваша светлость, тепло они любят. Где поюжнее – дак там и просто так растут, без всякого саду. А здесь-то у нас и тряпьем укутать дерево на зиму надо, и хвойничком обложить, и все равно, -- торговец чуть раздраженно махнул рукой, – вымерзают зимой частенько. Потому и цена этакая!

Кроме этого, Мари выбрала еще какую-то кисло-сладкую ягоду, уже слегка