Диана, впервые очутившись в новом коллективе, не переставала удивляться поведению Игоря. Ей нравилось, что он в центре внимания. Гордость девушки была уязвлена, когда Кропоткин на первый танец пригласил Свету. Наблюдая, как они двигаются в своем стремительном секс – танце, она невольно почувствовала зависть к этой девушке. Глядя на Абрамову, Князева поняла, что та без ума от Игоря. «Неужели его все любят?» – задала себе, уже в который раз, один и тот же вопрос Диана. Танцуя с Вьюновым Димой, она невпопад отвечала на его вопросы, наблюдая, как Аня прижимается к Игорю. «Я тоже так хочу», – пронеслось у нее в голове.

– «Белый танец»! – объявил диск – жокей.

– Разрешите Вас пригласить? – вежливо осведомилась Картова у Игоря.

– А меня еще раньше Диана пригласила, я обещал ей танец, – улыбнулся учитель и, подойдя к Князевой, обнял за талию.

Лена побледнела от ярости и стиснула зубы. Игорь не хотел мириться с ней, его глаза по-прежнему холодно смотрели на нее. Она вернулась на свое место и, подняв фотоаппарат, стала кадр за кадром снимать, как танцуют Кропоткин и Князева.

Диана, очутившись в объятиях парня, прижалась к нему всем телом и вдохнула аромат его тела.

– Ты сейчас без бронежилета? – полувопросительно – полуутвердительно сказала она, поглаживая его по спине.

– А ты без лифчика? – спросил он, прижимая ее к себе.

От трения об его грудь она почувствовала нарастающее возбуждение. Игорь, обнимая ее, чувствовал то же самое. Он договорился с охранниками, чтобы они покараулили в школе. Поэтому он снял бронежилет и оставил пистолет. Ему нравилось чувствовать острые груди партнерши сквозь одежду.

– Сейчас мы покажем секс – шоу, – прошептал он на ухо Диане и закружил ее.

Князева вошла во вкус и даже не заметила, как закончилась музыка.

– Что, уже все? – огорченно спросила она.

– Ты просто великолепна, – улыбнулся парень и, поклонившись, поцеловал ее ладонь. – Спасибо за танец.

Ответить Князева не успела, потому что заиграл рэп, и все стали танцевать. Ошеломленная от только что пережитых мгновений, девушка зашагала к выходу. У школьных дверей стояли двое молодых мужчин спортивной внешности и внимательно ее изучали. Она отправилась в туалет и, подойдя к зеркалу, поправила платье и прическу.

– Что, уже подрочила? – раздалось рядом, и Князева, вздрогнув, как от пощечины, резко повернулась на голос.

В дверях стояла Картова и зло ухмылялась. По гороскопу Диана считалась Львицей и сейчас вполне оправдала свой знак. Мило улыбаясь, она подошла поближе и вцепилась в волосы Лены. От резкого рывка та потеряла равновесие и упала на грязный пол. Не теряя времени, Диана потащила ее вглубь туалета. Картова отчаянно сопротивлялась, но силы оказались неравными. Стукнув соперницу пару раз по ребрам, Князева запихала ее голову в унитаз и спустила воду. Лена расплакалась, и Диана её отпустила.

– Не путайся у меня под ногами, а то раздавлю, – пригрозила Диана. – Я – не Лера, голову оторву сразу. И не вздумай мешать в отношениях с Игорем. Не советую, малышка.

– Я до тебя еще доберусь, – хныкала Картова, но ее никто не слушал.

– Сука! – зло выругалась Лена и, услышав как хлопнула дверь, добавила пару матерных фраз.

Потом поднялась с мокрого пола. Платье и прическа пришли в негодность.

– Чтоб ты сдохла, тварь, – процедила она, вставляя после каждого слова мат, и стала приводить себя в порядок.

Все это оказалось бесполезно. Старясь ни с кем не встречаться, Лена прошмыгнула в раздевалку и стала одеваться.

– Куда – то уходишь, красотка? – улыбаясь, спросила Диана, появившись в дверях. Картова молча оделась и быстро вышла. Связываться с Князевой снова ей не хотелось.

– А куда это Лена пошла? – спросил громко Кропоткин.

– Она себя плохо чувствует. Голова у нее разболелась, – улыбнулась Диана.

– Ты, случайно, не врач? – улыбнулся краешком губ Игорь.

– А почему бы и нет? – засмеялась Князева и пошла танцевать.

В одиннадцать вечера ребята и девчата быстро навели порядок в спортивном зале и отправились переодеваться. Игорь нехотя облачился в бронежилет, проверил оружие, потом надел многострадальную куртку. Закрывая зал, он с удивлением посмотрел на подошедшую к нему Абрамову Свету.

– Игорь, ты меня проводишь? – спросила она.

– Извини, зайчонок, но я хочу пойти по другой дороге.

– С Дианой, да? – спросила Света, чувствуя, что вот – вот разрыдается.

– А при чем здесь она?

– Не притворяйся, Игорь. Я ведь видела, как вы смотрите друг на друга.

– К чему ты клонишь?

– Ты променял меня на Диану, – твердо произнесла Абрамова.

– Послушай, Света, – заговорил парень, чувствуя что, начинает злиться. – Я глубоко уважаю тебя и поэтому прошу – не унижайся сама и не унижай меня.

– Ты забыл сказать, что любишь меня, – печально проговорила девушка.

– Да, люблю, – сухо ответил он. – Но это не дает тебе право оскорблять меня. Ты не имеешь на меня никаких прав. Я не принадлежу тебе, точно так же, как и ты, мне. Я вообще НИКОМУ не принадлежу. И я требую, чтобы ты относилась ко мне с уважением. Если тебя это не устраивает, то стань подругой Картовой. Лена так нуждается в соратниках.

– Не смей так говорить со мной, – заплакала ученица.

– А ты не смей указывать мне, как жить.

– Ты ее любишь? – тихо спросила Света.

– Кого? – не понял он.

– Диану, – пробормотала, всхлипывая Абрамова.

– Она неплохая секс – машина, – попытался пошутить Игорь.

– Негодяй, – разозлилась собеседница. – Ты и обо мне также думаешь, как о подстилке.

Она так гневно сверкнула глазами, что Кропоткин не выдержал и улыбнулся. Пораженная ученица замерла, потом резко развернулась, чтобы уйти. Игорь легко схватил ее и прижал к себе.

– Отпусти меня, отпусти. Не хочу тебя видеть, – вырывалась Света и замерла, когда его губы нашли ее.

– Я люблю тебя, зайчонок, – тихо проговорил он. – Не ревнуй меня к Диане. Она здесь не причем. Мне просто нужно побыть одному. Понимаешь, малышка? Я пойду домой один. Не злись на меня. Скажи, что любишь меня. Для меня так много значат эти слова, пушистик. Ну, скажи.

– Я люблю тебя, – прошептала она, целуя его.

– Мне так тяжело, девочка. Пожалуйста, хоть ты не причиняй мне неприятностей.

– О чем ты?

– Я очень скоро тебе обо всем расскажу, крошка.

– Обещаешь?

– Обещаю.

– Прости меня, Игорь. Я совсем голову потеряла. У меня, кроме мамы и тебя, никого не осталось.