– Спросите лучше, чему я научился, – буркнул рядовой Краснов.

Андрей выжидательно посмотрел на него.

– Сегодня половину ночи играли в летающие пластиковые тарелки, – поделился новостью Эдик. – Ну, знаете эту пляжную игру. Линда нашла в отделе игрушек целую кучу этих тарелок. Когда-то я учил ее их ловить. Вот, вспомнила. Пришлось играть.

– Так что же тебе не понравилось?

– Посмотрел бы я на вас, когда нет возможности отказаться?

– Что, все так серьезно?

– Так она силком заставляет. Как будто я обязан с ней играть!

«Вот оно – начинается!» – подумал Андрей.

Эдик заинтересованно понизил голос:

– Это ведь ваш Грозный научил ее каким-то телепатическим штучкам? Передал ей дар, я так понимаю. Это ведь она с ним там столкнулась, в степи?

– Даже если и так, ты еще радуйся, что она не заставила тебя сделать метательную машину.

– Ага. Радуюсь, – недовольно пробурчал рядовой Краснов. – Я, между прочим, так же как вы под арестом. Жду не дождусь, когда ваш Грозный и моя Линда сержанту Кропалю достанутся. Тот, наверное, спит и видит, когда от них щеночки пойдут. Сколько вашему?

– Да еще полгода только, вряд ли больше.

– Рановато, – хмыкнул Эдик. – Но моя тоже еще пока не готова.

– Так ты, значит, властелином мира становиться не собираешься? – спросил Андрей.

– С чего бы мне? Я же не маньяк какой-нибудь.

– Это верно.

Рокотов снова наклонился к собаке и пытливо заглянул в глаза Линды:

– Ну-ка, покажешь мне что-нибудь?

И Линда, не отрывая своего взгляда, заставила Рокотова испытать пульсирующую дрожь. Не такую мощную, как у Грозного, но все же достаточно чувствительную, чтобы пробрало до костей. Вспыхнули картинки увиденного ею, знаковые для собаки впечатления.

На мгновение Андрея до тошноты накрыло густой волной запахов, каких он никогда в жизни не слышал. Они хоть и напоминали привычные ароматы, но были нестерпимо гуще. Когда он понял, что ему передались чувства Линды, сообразил, что так и должно быть. Сразу после этого Андрей увидел фигуру Грозного, неожиданно выпрыгнувшего из травяных зарослей. Он испугался, как Линда в момент разборки между ней и щенком. А затем Андрей вдруг увидел себя – в памяти Линды, которая узнала, что Грозный ищет Человека, который запечатлен был в ее памяти, в которую проник Грозный, который учуял, что Линда видела Человека. Такая странная и сложная получилась комбинация – голова шла кругом.

Андрей вырвался из видения.

– Я не думаю, что Кропаль теперь выпустит нас, – сказал он через некоторое время, проглатывая комок тошноты.

– Это верно, – вздохнул Эдик.

Снаружи зашумели. На пороге закутка показалась здоровенная фигура Костяка.

– Эй, тут сержант вам сюрприз велел передать. Развлекайтесь!

И к ним втолкнули тех девчонок. Фонарь висел почти над ними и целиком освещал обнаженные фигурки. Ближе к Рокотову оказалась та девушка с трогательной прической, которая вчера предстала перед солдатами в одной рубашке. Она смотрела на Эдика и Андрея почти безвольно, как будто равнодушно.

«Если не смотреть ей в глаза…» – мелькнуло вдруг в голове Рокотова, когда он скользнул взглядом по ее плечам, по груди и уставился на низ живота девицы, на притягивающий взгляд треугольник волос. Тут же мысленно Рокотов заставил себя встряхнуться, перевел взгляд на лицо девушки, скользнул по пустым глазам второй и только сейчас заметил, что обе мелко дрожат и стучат зубами.

Велел Эдику тащить одеяло.

Андрей вдруг вспомнил о той девушке из своего вчерашнего сна, которая ушла с Грозным. Что было бы с ней, если бы она угодила в лапы солдат?

– Что же происходит-то, а? – прервал его мысли Эдик.

Андрей взял из его рук накидку и медленно приблизился, чтобы укрыть голых девушек. Первая попятилась, откуда-то в ней проснулся испуг, и она вжалась в стену, а Рокотов заметил пятна синяков на ее руках и на бедрах.

– Не бойся, – как можно тише и ласковее обратился он, чуть не по миллиметру приближаясь к ним обеим.

Он угадал верно, и только так, не делая резких движений, смог укрыть их, не рискуя вызвать новую порцию страха. Заметно успокоившись, обе почти безвольно приняли его заботу, и ничего не отразилось на их лицах. Рокотов нашел снотворное и вколол им. Обернулся на Эдика, обратил внимание, с каким тоскливым и жалким выражением тот смотрел на девушек.

– Как же теперь с ними быть? – чуть не плача произнес паренек. – Неужели ничего нельзя исправить?

– Вероятно, уже нет.

– Но что же все-таки случилось? Почему они такими стали? Что с нами-то будет?

– Не знаю! – раздраженно ответил Рокотов.

Когда снотворное начало действовать, Андрей подхватил первую девушку и перенес ее на лежанку Эдика. Рядом положили вторую. Едва они уснули, он достал вакуумные пробирки и взял у обеих кровь. Запустил все анализаторы.

– А сейчас давай спать, – приказал он Эдику.

Они с Эдиком устроились на полу, Рокотов ближе к выходу. К нему подползла Линда и легла рядом, подсунув нос под плечо. Андрей уже понял, что собака испытывает к нему гораздо более сильное чувство привязанности, нежели к Эдику. И связано это было, конечно, с Грозным. Паренек, похоже, воспринимал это в качестве факта, и даже если ревновал, то старательно скрывал это.

Андрей выключил свет и долго-долго в темноте разглядывал чуть блестевшие глаза Линды, поглаживая суку между ушами. Он чувствовал, что от собаки исходит пульсация. В точности такая же, как у Грозного.

– Давай-ка еще раз, – еле слышно прошептал он.

Сначала на Андрея хлынула тошнота. Ему даже хотелось вскочить, чтобы случайно не вырвало, но первоначальный спазм прошел, и сразу стало легче. А затем он увидел нечто такое, что поразило его со страшной силой…

Находясь в полудреме, он вдруг увидел собственный дом!

Точнее, дом родителей, их старый уютный коттедж, который он не спутал бы ни с одним жилищем в мире. Перед закрытыми глазами Андрея показался камин и легко узнаваемые предметы мебели, находившиеся в ней. А кроме всего прочего Рокотов увидел спящую девушку, лежавшую на ковре в центре комнаты.

Неожиданно изображение шевельнулось, и Андрей понял, что он смотрит не своими, чужими глазами.

«Грозный!..» – ошеломленно прошептал он про себя и сразу после этого пульсации в его голове участились. Андрей внезапно почувствовал давление в ушах и услышал звук, похожий на скулеж. Странно было ощущать разницу между тем, что он видел, и тем, что передавали ему собственные руки. Где-то на задворках сознания он понимал, что на самом деле в этот именно момент лежит на спине и поглаживает голову другой собаки, он даже мог ощупать пальцами ее шерстинки. А мозг его, тем временем, видел совершенно иную картину.