Он снова связался с управлением и попросил выяснить, где находится преподаватель физкультуры Владимир Сыроватых. Если нет в городе, нужно разыскать его в областном центре и доставить в Светлый.

«Эх, если бы пришел в себя этот отец Авенир – единственный настоящий свидетель, к тому же жертва преступления. Случай с ним – самый запутанный. Кто бил или бросал, зачем? Да и Голавль, надо думать, кое-что знает. Но его нет как нет. А жена, она куда делась? Вчера он посоветовал ей в квартире не ночевать. Вышла ли она на работу? Нужно выяснить». И он снова взялся за телефонную трубку.

Следующее утро началось для майора Тарасова с доклада руководству о событиях в роковом доме. Не вдаваясь особенно в подробности, он сообщил, что, по его мнению, в обеих квартирах бесчинствовали одни и те же люди, хотя отпечатки пальцев и следы не совпадают. Зато в квартире Кочубеев обнаружены отпечатки пальцев и следы, аналогичные найденным в жилище Сыроватых, и принадлежат они, по-видимому, молодому журналисту Олегу Горбатову, который пока не найден. На вопрос, как затесался в эту историю священник отец Авенир и откуда и зачем появилась пресса, вразумительного ответа майор дать не смог, за что и получил суровый выговор.

– Кстати, – сообщили ему, – этим делом заинтересовалась госбезопасность, поскольку, видимо, Кочубей каким-то боком к ней причастен.

– Вот и хорошо, – обрадовался Тарасов, – пусть они этим и занимаются.

На что было объявлено, что заниматься этим будет именно он и от него незамедлительно требуют результатов. С тем и отпустили.

Дело все больше принимало неприятный оборот. Тарасов представил, что было бы, если бы он сообщил начальству, что видел в квартире Кнутобоевых.

«Наверняка отстранили бы, – подумал он. – Но вот последствия?..» Позвонил в больницу. Священник до сих пор не пришел в сознание.

Другие сообщения тоже не радовали. Ни Голавль, ни его жена на работу не вышли. Никаких письменных объяснений своего отсутствия они не оставляли. Куда делись – неизвестно. Не обнаружилось следов директора овощторга, не объявлялся и пропавший журналист. И наконец, никак не могли разыскать Сыроватых. Ситуация была настолько запутанной, что майор не знал, что предпринять. С нетерпением ждал он возвращения Кулика, и наконец после обеда тот появился.

– Ну что у вас тут происходит? – с любопытством спросил Кулик у майора.

– А ты что-то узнал?

– Нет, давай сначала ты. – Иван усмехнулся и посмотрел на Тарасова. – По лицу вижу, что есть что сообщить.

На протяжении всего рассказа он молчал, изредка кивал головой, а услыхав о событиях в квартире Голавлей, не удержался от удивленного возгласа.

– Действительно, впечатляет, – заявил он, когда майор закончил рассказ. – Ну и что же ты?

– Я в полной растерянности. Даже не знаю, с чего начать. Начальство теребит, требует результатов, а какие тут результаты?

– Ты поставил в известность, что привлек меня к этому делу?

– Пока нет.

– Итак, я расскажу о своих исследованиях, а потом сопоставим факты.

Естественно, я прежде всего пошел в областное управление, хотел нащупать хоть какую-нибудь ниточку. И можешь себе представить! Перерыл уйму дел, никаких следов. Хотя что я знал. Только фамилию Петухова. Да и в ней был уверен не полностью. Словом, пусто. Я попытался расспрашивать старых сотрудников – ничего никто не знает. Посоветовали мне обратиться к одному старому оперативнику, теперь он на пенсии. Говорят, память замечательная, может, что вспомнит. Пошел я к нему. Очень интересный дядька. Хорошо встретил, чаем напоил. Представь себе, вспомнил. Было что-то такое. «Я, – говорит, – этим делом не занимался, но слышал, что вроде какое-то убийство, очень странное. И замешана в это дело была директриса библиотеки». – «Петухова?» – спрашиваю. «Вроде Петухова, – отвечает он. – Да, – добавляет, – помню я, все документы к этому делу были изъяты КГБ». – «А кто вел дело?» – «Умер, а другого перевели неизвестно куда».

Поблагодарил я его и стал выяснять адрес этой Петуховой. Имени-отчества не знаю, возраст только примерно. Словом, Петуховых много, а такой нет. А время идет. Думаю, пойду в библиотеку, а в какую? Короче, подался в областную, к заведующей. Отвечает, да, была такая, но давным-давно не работает. «Где же узнать?» – «Обратитесь по месту ее работы», – называет адрес. Иду туда.

– Ты покороче не можешь? – раздраженно промолвил майор.

– Ну что ты нервничаешь? – Кулик серьезно посмотрел на товарища. – На нервах тут нельзя, дела такого у нас с тобой никогда еще не было. В общем, нашел я ее. Оказалось, не Петухова, а Воробьева. Вышла замуж сразу после тех событий, кстати, за одного из участников. Пожилая, конечно, но держится неплохо. Муж ее умер, сама живет в небольшом домике на окраине. Квартиру, говорит, поменяла на этот домик. Богомольная очень оказалась старушка, все стены иконами увешаны. Но, в общем, неплохая бабка. Но вот когда я начал рассказывать, зачем приехал, она переменилась.

«Не хочу, – говорит, – вспоминать о тех делах. Конечно, – продолжает, – они мне всю жизнь переменили и любимого человека помогли отыскать, и к вере в господа наставили, а все равно не хочу. Страшные эти дела, да и в нашей стране о таких вещах запрещено говорить крепко-накрепко».

«О каких делах?» – спрашиваю.

Она словно воды в рот набрала. Я ей давай рассказывать о наших с тобой видениях. Она с интересом слушает, но в ответ помалкивает. Потом интересуется:

«А Лиходеевка цела?»

«Цела, – говорю, – только кругом дома городские».

«А кладбище?»

«Какое кладбище?» – спрашиваю.

«Ну старинное кладбище километрах в пяти от деревни».

«Так на этом кладбище новый микрорайон построен, и дом этот, где все эти чудеса происходят».

Она побелела, перекрестилась.

«Это, – говорит, – еще не чудеса. Чудеса все впереди. Лучше бы вам, молодой человек, к этому отношения не иметь. Потом долго раскаиваться будете, если чего хуже не случится».

«Что же вы, бабушка, все загадками говорите?» – пытаюсь я направить разговор в нужное русло.

«Что сказала, то сказала, – ответствует она. – А больше ни слова не скажу».

Давай по порядку. Итак, мы стали свидетелями настолько необычного зрелища, что я даже не подберу термина, чтобы его обозначить. Скажем, это был гипноз. Но зачем нас гипнотизировать? Но для гипноза, как известно, необходим гипнотизер, требуется соответствующая подготовка объектов, то есть нас. Ничего этого не было. Дальше. Ведь есть и материальные свидетельства нашего соприкосновения с неведомыми силами. Испанская монета, ведь ты ее не на улице подобрал? Каким-то образом она очутилась в твоем кармане.

Майор задумчиво кивнул.

– Далее. Эти события в доме. Разгром в двух квартирах с совершенно непонятной целью. Исчезновение одних людей, физические и психические травмы – у других. Чья это работа, а главное, зачем? Ответа, увы, нет.