проворчал Джаспер.- Глупое название. Лучше пусть они зовутся… эээ… ммм…- он на мгновение задумался, после чего улыбнулся: - Придумал! «Клуб Заговорщиков»! Под руководством таинственного и коварного интригана мистера Блохха. Вот это я понимаю – звучит!

Доктор тяжело вздохнул.

- Ты согласен со мной по поводу Вамбы?

- У господина комиссара ему будет безопаснее,- вынужденно признал Джаспер.- Но надо сказать ему, чтобы он не отдавал Вамбу Бэнксу и Хопперу – они будут над ним издеваться.

- Непременно. Что ж, пойдем сообщим гостю наше решение. Только нужно это сделать осторожно, учитывая его пугливость.

Натаниэль Доу и Джаспер вернулись в гостиную.

Доктор не успел ничего сказать, поскольку в кресле у камина больше никого не было. Вамба исчез.

***

Полицейское ведомство Тремпл-Толл можно было сравнить со старой трухлявой подушкой, забытой в сарае. Это сырая, промозглая, покрытая плесенью подушка, под ветхую полосатую наволочку которой вам ни за что не захотелось бы заглядывать. Вы бы лишь увидели это мерзкое копошение внутри, и тут же отдернули бы руку с омерзением.

Вальяжно бродили по коридорам и по лестнице вверх-вниз опытные констебли и сержанты, суетились молодые, торопясь исполнить поручения и не получить при этом нагоняй. Гудели пересыльные трубы внутренней почты, постоянно что-то звякало, звенело, дребезжало. Громко стучали клавиши пишущих машинок, раздавались топот ног в тяжелых башмаках, смех, чьи-то крики, а старый констебль Лоусон, которому было под сто лет, шамкая беззубым ртом, жаловался о том, что за все годы никто так и не удосужился установить здесь лифт.

Младший констебль Дилби был простым парнем. Служил он уже около трех лет, старался не выделяться, старшим коллегам предпочитал не перечить. Дилби вообще был исключительно неконфликтным человеком, и эта его неконфликтность заметно отличала его от прочих служителей Дома-с-синей-крышей. Если поставить десять констеблей в ряд, то Дилби можно было бы узнать по отсутствию злобы и коварства в глазах и по существенно менее выпуклому животу. У него было широкое открытое лицо, и, не будь он полицейским, что все же накладывало свой отпечаток, его можно было бы даже счесть довольно милым парнем.

- Эй, Дилби!- прокряхтел толстый констебль Брюзггс, медленно поднимающийся по лестнице на третий этаж и столкнувшийся с Дилби и его спутником на угловой площадке.- Не подсобишь? Нужно отнести эту треклятую тяжеленную папку к архивным крысам. А то я уж запыхался, да и без того полным-полно дел.

- Простите, мистер Брюзггс,- ответил Дилби.- Господин комиссар велел мне сопроводить почтенного доктора.

Брюзггс окинул доктора взглядом, ничего почтенного в нем не увидел и кряхтя двинулся дальше по лестнице. Сам же Дилби и его спутник продолжили путь вниз.

- Вы, сэр, как я заметил, на особом счету у господина комиссара,- сказал Дилби доктору.- Он мало кого принимает лично.

- На это есть свои причины,- таинственно ответил доктор.

- У нас тут говорят,- продолжил констебль,- вы расследуете какое-то дело.

- Весьма неоднозначное дело,- кивнул Натаниэль Доу.

- Из таких, которыми обычно занимается мистер Мэйхью, значит,- прокомментировал Дилби.- Он и его сыскное бюро как раз таки специализируются на неоднозначном.

- Я слышал, он отстранен.

- О да, сэр, совсем недавно.- Было видно, что Дилби не хочет вдаваться в подробности.

За спиной раздались голоса и громкие шаги: вниз поспешно направлялись два огромных, совершенно идентичных констебля – судя по всему, братья-близнецы. Дилби и доктор Доу уступили им дорогу, поскольку, очевидно, останавливаться они и не думали.

Завидев коллегу, один из них воскликнул:

- Эгей, Дилби! Ты сегодня с нами?

- Конечно!- ответствовал сопровождающий доктора полицейский.- Не могу дождаться конца смены!

Близнецы захохотали и ускорили шаг.

Когда констебли скрылись на втором этаже, доктор поинтересовался:

- Могу я узнать, что за шум стоит? Что происходит?

И верно, что-то происходило в Доме-с-синей-крышей: как один полицейские были чем-то взбудоражены, а еще веселы… опасно веселы… Единственным хмурым существом, встретившимся доктору Доу под этой самой синей крышей, была пожилая дама в клетчатом платье, которая угрожала какому-то громиле-констеблю скормить его своему плотоядному растению в горшке, если она услышит от него хотя бы еще одно ругательство. При этом плотоядное растение – зеленая пасть на извивающемся стебле – будто бы понимало ее и хищно облизывалось при виде здоровенного полицейского, а тот самый полицейский заметно опасался безобидную с виду старушку.

- О!- обрадовался Дилби.- Хорошая новость. Господа Бэнкс и Хоппер, констебли с вокзала, раскрыли запутанное дело и арестовали убийцу. Сегодня они проставляются в «Колоколе и Шаре».

- Но я слышал, дело еще далеко от завершения,- заметил доктор.- И что арестованный ими – всего лишь свидетель.

- Это еще нужно доказать, а пока что он и есть убийца – раз сидит за решеткой-то.

Доктор на это хмуро промолчал.

Вскоре они спустились на первый этаж. У сержантской стойки их внимание привлек оживленный спор.

Дежурил сегодня сержант Гоббин, существо злобное, мстительное и исключительно коварное. На своем высоком стуле за стойкой напротив главного входа сержант походил на важного ворона, восседающего в гнезде. Гоббин являлся обладателем отекшего лица, вечно суженных глаз с бельмом на правом, угольно-черных бакенбард, переходящих в подкрученные усы, и вечно распухшего красного носа. В случае с этим вот сержантским носом доктор Доу не имел ни малейшего представления, что из многочисленных лекарств в его коллекции могло бы здесь помочь.

Обычно у сержантской стойки посетителей не бывает: жители Саквояжного района не приходят сюда жаловаться или подавать какие бы то ни было заявления, а последние записи в толстой сержантской книге обращений датированы еще временами, когда констебли работали на благо общества, примерно шестьдесят лет назад, при деде нынешнего бургомистра.

Но сейчас, напоминающий крошечную лодчонку, которую шторм несет прямо на скалу, у стойки стоял и возмущался некий джентльмен с очевидной склонностью к суициду.

- Это неслыханно! Возмутительно!- вопил он, а сержант Гоббин лишь криво усмехался. Злобного полицейского забавляло то, как пыжится этот нелепый человек в темно-сером костюме, как шляпа-котелок едва ли не подпрыгивает на его макушке, как трясутся его ручонки, сжимающие портфельчик для бумаг.

- Мистер Пиммз, что здесь происходит?!- спросил доктор подойдя.

Мистер Пиммз резко обернулся, но увидев, кто его окликнул, даже обрадовался.

- О! Господин доктор! Хорошо, что вы здесь! Они… эти…- он гневно замолчал, сдерживая ругательство,- отказываются отпускать мистера Келпи! Вы можете с этим