Мы привлекали немало украдкой брошенных взглядов, как завсегдатаев подобных сборищ, так и слуг — впрочем, неудивительно, учитывая, что Эмберли всё ещё не сняла свой доспех — но никто не осмелился влезть в наш разговор. — Думаю, отследить его людей в этом особняке будет просто.

— Я уже занялся этим. — Заверил её Дефрой. Я всё ещё не был уверен, что произошедшее с Эвандером вычеркнуло командира гвардии из списка подозреваемых[187], но сейчас он был нам нужен, и стоило рискнуть, положившись на него. Он кивнул Эмберли, продолжая разглядывать толпу, чего он не прекращал делать, даже когда говорил. Должен признаться, я бы впечатлен — не так много людей в силах говорить с инквизитором, одновременно сосредотачиваясь на своей работе. — Это займёт какое–то время, но мы их всех переловим, можете быть уверены.

— Правда? — Переспросила Эмберли. — Как успокаивает.

Дефрой снова кивнул, будто не заметил сарказма, и продолжил выискивать в толпе возможных возмутителей спокойствия.

— Кроме того, это поможет нашему расследованию покушения на вас, комиссар. — Добавил он. — Его явно устроил кто–то из людей Эвандера в шпиле. Это сужает круг подозреваемых до достаточно небольшого числа лиц.

— Очень приятно слышать. — Откуда–то из темноты появился Веккман. — А где ваши остальные аколиты?

— В других местах. — Ответила Эмберли тоном, который должен был закрыть эту тему. К счастью, Веккман понял намёк.

— А что с Ракель? — Спросил я. Псайкерша была с нами, старалась держаться подальше от Юргена, но кажется, это ей не сильно помогало. Женщина забилась в угол, её изящное пурпурное платье выглядело так, будто его владельцу запихнули внутрь, не озаботившись, подходит ли оно по форме и размеру, а глаза смотрели в никуда. Всё как всегда, но кроме того Ракель бормотала себе под нос одни и те же фразы — я расслышал «Почти здесь» и «Оно приближается», и ни первое, ни второе, не звучали обнадеживающе. — Она нашла камни душ?

— Они здесь. — Сказала Ракель обведя рукой всё вокруг. — Близко. Они кричат в ужасе.

Это было не совсем то, что я хотел услышать.

— Можешь сказать точнее? — Спросил я, но псайкерша уже вернулась в свой мир, так что я не стал ничего говорить — хоть дыхание сберег.

— Здесь слишком много всего происходит. — Эмберли повторила её жест, видимо имея в виду толпившихся в садах гостей. — Их разумы не дают Ракель сосредоточиться.

— Но она убеждена, что что–то должно произойти. — У меня снова закололо ладони, как это бывает всегда, когда происходит что–то неправильное, но я сам не пойму что. — Нам нужно найти губернатора и отвести в безопасное место. — А ещё это даст мне отличный предлог быть подальше, когда тут все станет плойново.

Дефрой рассмеялся.

— Я точно знаю, где он сейчас, комиссар. Плохой бы из меня был командир гвардии, если бы я не знал. В лабиринте он в безопасности как нигде.

— В лабиринте. — У меня уже мелькала эта мысль, но тогда я не сумел ухватить её за хвост, а теперь переживал весьма неприятное осознание. — Камни душ отнесли в центр лабиринта!

— Откуда вы знаете? — Спросил Веккман, и я бросил взгляд на Эмберли, гадая, как смогу объяснить свою уверенность, не выдав постороннему тайны Юргена.

— В губернаторском багаже был ящик, который отнесли в центр лабиринта, а не в дом. — Сказал я. — Я это точно помню, это был тот ящик, на котором сидел Юрген.

Эмберли кивнула, и я с облегчением осознал, что она поняла меня. Ракель не могла почувствовать камни, когда мы были в грузовике рядом с ними из–за ауры моего ординарца, и вновь почуяла их, когда мы его покинули. Камни душ точно были в ящике, на котором он сидел.

Конечно, Дефрой ничего не понял.

— В этом ничего необычного. — Сказал он. — Губернатор всегда устраивает приём для особых гостей в центре лабиринта. Это традиция.

— В том самом лабиринте, где люди порой пропадают без следа? — Уточнил я, постаравшись поддать в голос легкомыслия, чтобы не выдать себя перед теми, кто мог нас подслушивать.

Дефрой рассмеялся.

— Да это просто байки. — Сказал он. — Я же говорил вам, найти дорогу сможет и ребёнок. Заблудиться там невозможно. — Но одного взгляда на Эмберли и Веккмана мне хватило, чтобы они поняли, что я имею в виду. Жертвоприношения — обычное дело в культах Хаоса, и как бы еретики не были осторожны, слухи и сплетни появляются всегда, даже если никто не принимает их всерьез или не знает истинной подоплёки.

— Нам нужно попасть в лабиринт, немедленно. — Решительно заявил Веккман, и Эмберли кивнула.

Дефрой был смущен и немного раздражён.

— А ты стал тут распоряжаться, потому что…?

— Потому что так сказал Император. — Отрезал Веккман, показывая электуировку на руке.

Командующий на миг растерялся, увидев узнаваемый символ Инквизиции, а потом повернулся к Эмберли.

— Я думал, это она — инквизитор.

— Да, она инквизитор. Как и я.

— Поспешите. — Ракель подняла голову, на её лице было ещё более затравленное выражение чем обычно, а нотки страха в её голосе придавали ему необычную ясность. — Пока не поздно.

— Верно. — Я потянулся за оружием, принимая решительную позу, которой все от меня ждали в таких обстоятельствах, но в душе надеясь, что первыми вперед пойдут инквизиторы. — Неплохо будет послать туда же один-два ваших отряда. — Добавил я, обращаясь к Дефрою.

— Нет. — Эмберли опередила его. — Мы разберемся сами.

— Как скажете. — Бросил командующий, явно раздосадованный тем, что воинским искусством его подчинённых пренебрегли.

— Как скажу. Если тут замешано колдовство, то чем меньше людей ему подвергнутся, тем лучше. — Произнося это, Эмберли кивнула мне, и я уловил скрытый смысл её слов — хотя огневая мощь никогда не помешает, она хотела, чтобы свидетелями примечательных способностей Юргена стало как можно меньше людей.

— Это разумно. — Дефрой колебался, явно слегка напуганный упоминанием колдовства, но настроенный исполнить свой долг до конца. — Но позвольте мне тогда оцепить лабиринт, после того как вы войдёте.

— Здравое предложение. — Оценил я, решив, что Дефрой не будет доставлять неприятностей, если почувствует себя нужным. — Тот ковен, что мы обнаружили на Дречии, призвал демона. Не хочу,