— Ты? — Венден тяжело поднялся из-за стола.

— Я, — ответила тихо. — Здравствуйте, ваше величество.

— Мы снова на «вы». — Венден очаровательно улыбнулся, но я больше не верила его улыбке. Фальшь, одна сплошная фальшь. И маска похуже, чем у Эдмонда. Эд свою может снять, а король — нет.

— Давайте не будем? — сказала я. — Вы ведь и так знаете, зачем я пришла.

— Знаю, — Венден качнул головой. — И пришла ты зря.

— Я так не думаю.

Король насмешливо изогнул бровь, а я замечала в нем то, чего не видела раньше. Передо мной был игрок, который доигрался, и теперь не знал, куда сделать шаг. Он будто балансировал на грани. И любой вариант для Вендена оказался бы проигрышным. Может, Эд делал его характер более уравновешенным? Мешал принимать рискованные решения, и Венден посчитал, что проще избавиться от излишне могущественного друга.

— Отпустите Эдмонда, — попросила я. — Вы же знаете, что он ни в чем не виноват.

— Знаю. И не могу. — Венден присел на край стола. — Иначе будет война. Он тоже это понимает, поэтому и вернулся в Адиаполь.

— Война? А вы не думаете, ваше величество, что, если Затрия того хочет, война будет в любом случае? Смертью Эдмонда вы развяжете затрийцам руки. Кто их тогда сдержит?

— Я обдумал все. — Венден устало потер виски. — Поверь, Лесса, обдумал сто раз, и не вижу другого выхода.

— Другим выходом была бы ваша свадьба. Но вы не желали жертвовать своей свободой в угоду политике. Зато жизнь человека, которого называли другом, для вас ничего не стоит.

— Ты неправа. И потом, я бы женился, если бы ты не убила Шейлу.

— Хотите сказать, за принцессой не следили? Разве ваши шпионы не видели, что она куда-то направляется ночью? Почему её никто не остановил? Нет, это было вам выгодно, ваше величество. И первое покушение на меня в теле Эда произошло после того, как вы узнали, что я — не Эд. Решили избавиться, пока вам не могли дать отпор? Или выставить Затрию в черном цвете и заставить её пойти на попятную?

— А ты сильно выросла, Алессия Адано, — усмехнулся король.

— У меня были хорошие учителя. Один мне показал, что никому нельзя доверять, даже самой себе. А другой — что нужно до конца стоять за то, что тебе дорого. Эд готов жизнь отдать за Виардани. А что готовы сделать вы?

— Ты слишком дерзкая. — Венден почти что смеялся. В его глазах плясали странные всполохи, как тогда, когда он впервые пришел ко мне, как к Лессе. Неужели Тьма была права, и Венден одержим? Мне было бы проще думать, что он безумен, чем принять такое предательство.

— Мне нечего терять, — ответила после затянувшейся паузы. — Того, кто мне дорог, вы и так забрали.

— Послушай, Лесса, — Венден принялся мерить шагами комнату, — ты совсем не знаешь Эдмонда.

— Я знаю его. И люблю. И если вы не отмените приговор суда, выйду на площадь и всем расскажу, что король Виардани — лжец. И признаюсь, что это я убила вашу невесту, потому что она всадила кинжал мне в грудь. Её задачей было лишить страну канцлера. Шейла не справилась, но справились вы.

— Думай, что говоришь.

Кажется, Венден начинал злиться, но мне не было страшно. Наоборот, было горько оттого, что Эдмонд считал этого человека другом и верил, что Венден рассудит по справедливости. До последнего верил, несмотря на то, что король пытался нас уничтожить. Вот только он ли?

— Ваше величество, покажите руки, — попросила я.

— Что? — Король замер.

— Пожалуйста, покажите ваши руки, — повторила просьбу. — Если вас не затруднит.

— Зачем? — прищурился Венден.

— Я хочу знать, правда ли то, о чем рассказала Тьма.

Венден протянул мне обе руки. Я взглянула на него — и закатила один рукав. Кожа была чистой, но призвала магию — и ощутила непривычное жжение.

— А без иллюзии? — попросила тихо.

Венден усмехнулся. Будто налетел ветер — и на его коже проступили черные пятна. Их было слишком много.

— Почему вы не боретесь? — спросила я. — Ждете, когда демон захватит ваше тело?

— Он уже захватил. — Венден вернул иллюзию на место. — А я устал бороться. Поверь, Лесса, эта борьба была достойной. И говорим мы сейчас не обо мне. Тьма рассказала Эду?

— Нет.

— И на том спасибо. Иначе он бы поднял шум. А я не хочу. Мне многое надо успеть, Лесса, а из памяти исчезают целые дни. Иногда потом возвращаются, иногда нет.

— Демона надо изгнать!

— Думаешь, я не пытался? — Венден обхватил голову руками. — Но решение об аресте Эдмонда — это не влияние демона, Лесса. Оно мое собственное.

— Как вы можете быть в этом уверены?

— Я еще в своем уме, чтобы отличать. Пойми, меньше всего на свете я хочу, чтобы Эдмонд пострадал. Он — мой друг, и останется им, что бы ни происходило. Но я слишком слаб, чтобы защитить Виардани от Затрии. И ни на кого не могу положиться.

— Вы всегда могли положиться на Эда.

— Да? — Венден хмыкнул. — А кто поведет войска? Эд — хороший политик, но неважный воин. Он предпочитает все решать пером и умом. Я не знаю, как быть, Лесса. Хотя, зачем я тебе это говорю?

— Затем, что я могу предостеречь вас от самой большой ошибки в жизни, ваше величество. Прошу, отпустите Эдмонда. Если хотите, мы уедем так далеко, что вы больше о нас не услышите.

— Лесса, говори за себя, не за него. Эд не оставит Виардани.

— Вы так просто дадите его убить?

— Я не знала, что еще сказать. Венден меня не слышал. Выла ли в этом вина демона, или же его собственная душевная гниль, но я видела, что король мыслями далеко. Он уже все решил.

— Значит, вы не отступите, — опустила голову. — Что ж, тогда будьте прокляты, ваше величество. За то, что предали друга и за то, что предали Виардани.

И пошла прочь. Кажется, я только что призвала на голову короля проклятие. Не магическое, нет. И оно не имело силы. Но это было искренне. Я снова плакала. Понимала, что зря — и не могла остановиться. Ожидала удара в спину, но король не торопился меня убивать. Значит, буду действовать так, как решила. Признаюсь во всем.

— Ты так его любишь, — долетело вслед. — Неужели согласна мириться с Тьмой?

— Я готова мириться со всеми демонами и богами мира, — обернулась через плечо. — Но Эда не оставлю. Если он умрет, умру и я.

— Я даже завидую, — рассмеялся Венден. — Такая преданность! И чем он это заслужил? Ты ведь была в его шкуре. Должна знать, какую тяжкую ношу он несет.

— Я знаю, и поэтому не отступлю.

— Глупая. Тебе ли тягаться с сильными мира сего? Эд бы расстроился, если бы был обязан тебе жизнью.

— Я так не думаю.