И я хочу заполучить эту магию навсегда. Эту силу. Эти божественные способности. Все это мое.

Мое.

Мое…

– Амора? – Я напрягаюсь, когда Феррик присаживается рядом. На его бровях осели пот и пепел, а лицо покрыто слоем пыли, но я сосредотачиваюсь на беспокойстве, промелькнувшем в его глазах. – Что это?

Змеиная чешуя больше не теплая – она обжигает. Я вскрикиваю и кладу ее на палубу. Еще немного, и она проела бы мне руку. Присутствие Феррика помогает мне прийти в себя, и я с нарастающим ужасом понимаю, что эти мысли были не совсем моими.

Эта магия могущественна и опасна.

– Это чешуя пробужденного. – Сопротивляясь желанию снова прикоснуться к ней, я прижимаю ладони к коленям. – С ее помощью я собираюсь все исправить.

Когда Бастиан тянется вперед, чтобы дотронуться до чешуи, я инстинктивно шлепаю его по руке и тут же замираю на месте. Теперь на меня смотрят даже Шанти и Ватея, не говоря уже обо всех остальных. Я сцепляю свои подрагивающие пальцы.

– Я… Прости меня за это. Только, пожалуйста, не прикасайся к ней.

Бастиан озабоченно хмурит брови, но тем не менее убирает руки.

– О чем ты думала, отправляясь туда в одиночку? Тебя могли убить.

С трудом заставив себя подняться на ноги, я молча хватаю чешую и снова прижимаю ее к себе. То, что я видела этой ночью, просто невозможно описать словами. Я не смогу объяснить, что мне довелось пережить.

Теперь у меня есть шанс вернуть отца. У меня есть шанс вернуть всех, кто погиб в ту ночь. Все, что мне нужно сделать, – это воспользоваться им.

Даже если это означает, что Визидия не будет восстановлена, а мне придется найти другой способ снять свое проклятие.

Даже если это означает, что я потеряю свою команду.

Мое тело дрожит от тяжести божественной магии, которую я держу в своих руках, и нетерпеливого предвкушения, что же будет дальше.

– Держим курс на Ариду.

– И это все? – медовый голос Ватеи отдает горечью. Я бросаю на русалку пристальный взгляд, но ничто не может сравниться с той яростью, которая бушует у нее в глазах. – Бастиан прав. Не сказав ни слова, ты улизнула посреди ночи после того, как на тебя совершили несколько покушений, и в итоге чуть не попала в пасть к гигантской змее. Мы твои друзья или твои подданные? Потому что я чуть не умерла за тебя, Амора. И я никак не могу понять, почему ты бросилась навстречу опасности, даже не предупредив тех, которые о тебе переживают.

Я еще крепче прижимаю к себе змеиную чешую, наслаждаясь ее силой. Этот зов сильнее песни сирены, и больше всего на свете я хочу ему повиноваться. Я просто не знаю, какой путь выбрать: изменить прошлое или принять будущее.

– Вы – мои друзья, но также и мои подданые, – почти шепчу я, но у меня просто нет сил говорить громче. – Мне очень жаль, что рядом со мной вас всегда поджидает опасность. Как подруга, я бы хотела вас защитить, и я надеюсь, что вы бы согласились доверить мне свои жизни. Но как ваша королева, я прошу вас подчиняться приказам.

Ватея отворачивается, сжимая кулаки, а Бастиан кладет руку мне на плечо.

– Просто скажи нам, все ли с тобой в порядке.

Я пытаюсь сосредоточиться на магии, пульсирующей под моими пальцами. На возможном будущем, которое я могла бы дать Визидии, если бы повернула время вспять. Если бы у меня было больше сторонников. Если бы рядом со мной был отец, а мой народ больше доверял своему правителю. Огненный змей хотел, чтобы я примирилась со смертью отца, но созданное им видение только заставило меня еще больше желать настоящего воссоединения.

Если бы я вернула его назад, то смогла бы снова засыпать по ночам. Больше никаких мертвецов, наблюдающих за мной из мира грез.

Но с каждым днем цена этой реальности становится все более серьезной. И если отвечать на вопрос Бастиана: нет, я не знаю, все ли со мной в порядке. Возможно, и нет. Но я не могу тратить время на раздумья. Так или иначе скоро все изменится навсегда.

Я вспоминаю о всепоглощающем чувстве, которое я испытывала, стоя рука об руку с Бастианом, когда мы объединили наши души. Даже сейчас мне кажется, будто наши внутренности, сырые и кровоточащие, были вскрыты и выставлены напоказ друг для друга. И все же я не могу отвести взгляд.

Я не хочу отводить взгляд.

Потому что, открывшись ему, я узнала правду.

Бастиан Альтаир – мой дом, и я не хочу его покидать.

Я беру его за руку и коротко сжимаю ее всего один раз. Прежде чем эмоции возьмут надо мной вверх, я говорю:

– Встретимся в твоей каюте. Мне нужно кое о чем с тобой поговорить.

Войти в каюту капитана – все равно что погрузиться в воспоминания. Я пересекаю комнату и с тяжелым сердцем смотрю на роскошную кровать с балдахином. Теплое мерцание масляной лампы напоминает мне о первом настоящем поцелуе с Бастианом и о первых днях, которые я провела здесь, после того как потеряла свою магию

Мои пальцы скользят по столу Бастиана, и я мысленно восхищаюсь аккуратно разложенными атласами и картами. Мне еще не доводилось встречать людей с такой любовью к порядку. Его шкаф разделен на цветные секции, которые обозначают наряды с разных островов, а под ними выстроился целый ряд обуви, тщательно выровненной в соответствии со стилем и высотой голенища. Каждая вещь находится на своем, строго определенном месте, и от этой мысли я невольно улыбаюсь. Бастиан совершенно несносен, но эта своеобразная привычка добавляет ему очарования.

Время тянется бесконечно долго, пока я иду к его кровати и усаживаюсь на темно-синие простыни, скрестив ноги. Я спрятала змеиную чешую в своей каюте, чтобы уберечь себя, от искушения прикоснуться к ней, так что здесь нет ничего, что помогло бы мне отвлечься от бурлящих нервов, которые заставляют меня ковырять кожу вокруг ногтей, сдирая ее до крови.

Когда дверь в каюту капитана с треском распахивается настежь, этот клубок нервов подскакивает к моему горлу, сжимая его так сильно, что я боюсь навсегда потерять голос. Бастиан закрывает дверь, медленно ступая по скрипучей деревянной лестнице. При виде меня он нерешительно сглатывает и замирает на месте.

– Я знаю, что на тебя слишком много всего навалилось, и мне очень жаль. – Он осторожно садится на край кровати, стараясь меня не потревожить. – Но… ты ведь знаешь, что можешь с нами поговорить? Мы все хотим тебя поддержать.

Должно быть, Бастиан чувствует мое волнение, потому что он ободряюще протягивает мне руку. Поджав губы, я принимаю ее, переплетая наши пальцы. В тот момент, когда наши руки соприкасаются, вся тяжесть мгновенно улетучивается. Рядом с ним мне становится легче дышать.

И, хотя раньше это ужасно меня раздражало, теперь я склоняюсь к нему, желая навсегда выжечь ощущение его прикосновения в своей памяти.