получает очередь из пулемёта, которая проходит от паха до самой головы, буквально разрезая тварь напополам.

Вновь ухожу влево, и просто огромная туша, состоящая из одних мышц, проносится мимо, после чего получает удар мечом прямо по шее. Цепь взвизгивает, разрывая кожу и тело, но полностью не отрубает голову.

Приходится выронить пулемёт, чтобы успеть схватить бросившуюся на меня бестию, худую и покрытую шипами, которая острыми когтями оставляет борозды даже на броне. Моя рука смыкается на шее, но мне даже не хватает сил сломать её. Зато получается пнуть ещё одну тварь, которая прыгает на меня спереди…

Только вместо того, чтобы отбросить её, моя нога попросту протыкает живот существа, проходя внутрь, и та оказывается насаженной прямо на неё. Даже не стряхнуть сволочь. В этот момент меня уже оплетают щупальца другого сектанта, который больше теперь похож на осьминога. Ударами я перерубаю их, заставляя её зайтись в крике боли, когда на спину напрыгивает недобитая тварь из мышц.

Значит так?

— ТЯГА! — взревел я, и сопла ударили мощными струями огня в пол, сжигая то, что застряло на моей ноге. Что есть сил я подпрыгиваю метров на пять, после чего… — ТЯГА! — уже на ускорении реактивной тяги врезаюсь прямо в землю, припечатывая тварь в каменный пол.

Демон в моей руке ещё продолжает визжать и резать броню когтями, пытаясь добраться до меня, когда я пропихиваю ей прямо в пасть цепной меч, словно озверевший стоматолог. Она давится цепным лезвием, которое разрывает ей глотку, после чего резко взмахиваю мечом, распиливая её голову пополам, и бросаю труп в существо с щупальцами.

Оборачиваюсь и втыкаю цепной меч в этот мешок мышц. Двигатель меча натужно ревёт, цепи крутятся как сумасшедшие, прорывая себе проход вглубь твари, забрызгивая меня кровью, и вновь тело оплетают щупальца.

Пинком я отбрасываю тварь вместе с мечом, после чего рву на себе щупальца голыми руками. Самый слабый из этих демонов, его я притягиваю к себе, накручивая самое большое щупальце, словно трос, на руку, пока оно сопротивляется, визжит и пытается вырваться. Но поздно, оно рядом, и мои ладони делают хлопок прямо на его голове, лопая ту, как шарик с красной водой.

Мышечный мешок ещё жив и даже пытается бороться, но я доделываю начатое, хватаясь за меч и начав им двигать внутри неё, пока та не начинает биться в конвульсиях, после чего пинком сбрасываю с лестницы вниз.

За всё это сражение главенствующая тварь даже не пыталась вмешаться. Возможно, она даже улыбалась, что было невозможно определить по её оскалу.

— Думаешь, это как-то остановит нас? Думаешь, ты что-то можешь изменить⁈ Всё движется по великому плану! И даже если это та жертва, которую я должен принести богам, я сделаю это с радостью! — заорало оно, словно сумасшедший проповедник.

Я не чувствовал страха от него. То, что раньше было человеком, действительно не боялось отдать свою душу на съедение демонам, возможно, попросту не понимая, что его ждёт в подпространстве. У богов хаоса есть любимчики, однако они так же спокойно ради забавы готовы отдать на растерзания и вечные муки тех, кто служил им верой и правдой. И если тварь действительно хочет этого, я готов дать ей билет в один конец.

Тем временем шар начинает раскручиваться, светясь всё ярче и ярче. Из него начинает подниматься луч, который ударяет в потолок этого места, но вместо того, чтобы прожечь его, он будто раздвигает плоть, разъедает её, создавая воронку, которая с каждой секундой становится всё больше.

И я вижу глаз этой бури, вижу фиолетово-лиловое свечение из самого центра этой воронки, где реальность, кажется, теряет свою чёткость, истончаясь. Я не эксперт в демонических делах, но это слишком сильно похоже на открытие портала, через который виднелись жутковатые образы совершенного другого места, в которое мне меньше всего хотелось бы попасть.

Я бросил взгляд на тварь, что подвывала мерцанию шара, и стряхнул с цепного меча ошмётки плоти, после чего сделал шаг в его сторону.

— Ты думаешь, что победил? Думаешь, что если ты часть из нас и над тобой не властна эта сила, то она не подчинит других?

Меч хищно зажужжал, разгоняя цепь. Я не обращал на его слова никакого внимания. Чеканя каждый шаг по камням, двигался в его сторону, желая пропихнуть этот меч ему туда, куда посторонние предметы не засовывают…

И резко обернулся, услышав, как пикнули сенсоры, предупреждая о приближении слева.

Я едва успеваю обернуться, и цепные мечи сталкиваются, высекая из друг друга искры. Ноги скользят по камню, пытаясь хоть за что-то зацепиться под страшным давлением, но меня неустанно тянет к краю пирамиды. Ещё немного, и я кубарем покачусь вниз в то болото.

— ТЯГА! — рявкнул я и тут же получил ускорение.

Удар ногой в корпус, и он отлетает назад, приземлившись на одно колено, после чего медленно поднимается.

Это не враг. И это не предатель в активной броне. Компьютер регистрирует его как союзную цель. А если быть точнее, как…

— Грог?

Об этом тварь говорила, что если не действует на меня, то не значит, что не подействует на других? Я до сих пор чувствую все те негативные эмоции, которые вызывает шар, от ярости до похоти, но я могу с ними бороться, могу не обращать на них внимание, сопротивляться. Но что насчёт остальных?

Ответ пришёл в то же мгновение.

— Грог, стой!

Он сорвался с места под злорадный хохот твари, замахнувшись мечом. Я уклонился от удара, но тот всё равно слегка резанул по броне, оставив царапину.

— Грог, успокойся! СТОЯТЬ! — я пытался дозваться до него, но услышал лишь одно.

— Ты убил её…

Хриплый голос человека, потерявшего не только надежду, но и рассудок.

Можно было предположить, что если я отчасти демон и мне эта сила по-своему родна, из-за чего и есть иммунитет, то для него, без пси-обработки и защитных имплантов, она попросту вывела эмоции из-под контроля, заставив забыться.

Он вновь сорвался с места, пытаясь меня достать, и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы уклониться от атаки. Шаг назад, шаг в бок, наклон влево, наклон вправо. Я едва поспевал уворачиваться от ударов, пока над нашими головами разверзался мир хаоса.

— Грог, твою мать! — рявкнул я, но он не слышал. Я не видел его лица, но мог предположить, что он обезумел в конец.

А если это так, то время для переговоров прошло. Его