—Марта,прости, я наминутку. — Арсенийвиновато улыбнулся,вытащил телефон.

ЗвонилаСелена, и, еслипринять вовнимание, чтона дворе уженочь, а Селенаникогда нетревожит егобез нужды, стряслосьчто-то серьезное...

—Что-тослучилось? —спросил онвместо приветствия,уже заранеестрашась ответа.

— Ятолько чторазговаривалас тетей, рассказалаей про метки,которые тывидишь, рассказала,что после очереднойотключки такаяметка появиласьу тебя. Арсений,Элеонора знает,что это такое!Это очень важно,думаю, ты вопасности...

...Арсенийотключил телефон,сунул его вкарман куртки.Еще одно откровение.Сколько их ужебыло за этотсумасшедшийдень! Но теперь,кажется, всеокончательностало на своиместа. Жальтолько, чтознание не поможетрешить проблему.

—Прости,дела. — Он сноваулыбнулсяМарте. Ветерстих, и теперьне нужно былокричать, чтобыуслышать собственныйголос. — Ты права,я очень многогоне понимаю.Расскажи мне.

Онаулыбнуласьв ответ однимилишь губами,обеими рукамивцепилась вперила ограждения,словно опасаясь,что очереднойпорыв ветрасметет ее сплощадки, акогда заговорила,лицо ее сделалосьпохожим накаменные ликимертвых муз.

—Сначалау нее получалосьдотянутьсятолько до сновНаты, но однаждыона поняла, какможно отомстить.Им всем...

— Тыговоришь оЛале?

— Да,о Мельпомене.Знаешь, ее снедаланенависть, а,кроме того, ейбыло невыносимоскучно в стенахэтого павильона.— Марта протянулавперед руку,словно касаясьневидимойстены. — Но однаждысюда заглянулаЛана, старшаядочь СаввыСтрельникова.Она была странной:забитая, никомуне нужная…Ничего не стоиловнушить еймысли о самоубийстве.А потом...

— Апотом Натарешила уничтожитьпавильон, —сказал Арсений,рассеяннопоглаживаяфлейту.

— Да,уничтожитьпавильон,единственноепристанищеМельпомены.Она всего лишьзащищалась.Животныечувствительнык потустороннему,их несложнонапугать. Лошадьиспугаласьи понесла. Тамара,вторая дочьСаввы, упала,удариласьзатылком окрыльцо...

— Новедь, если яничего не путаю,Тамарабыла роднойдочерью Лалы.

— Да?— Марта пожалаплечами. — Аразве кровныеузы имеют значение,когда впередицелая вечность?

— Ты,в самом деле,так думаешь?— Теперь емубыло по-настоящемухолодно, дажекончики пальцевпокалывалоот этого пронзительногостуденогочувства.

— Этоона так думает,Мельпомена.— Марта не смотрелана Арсения,скрестив рукина груди, онауставиласьна луну, во взглядедевушки былатоска.

— АЮлия, твоя мама?Как погиблаона?

—Мама?— Плечи Мартыдрогнули. — Ктому времениМельпоменанаучилась нетолько покидатьпавильон, нои управлятьчужой волей.Поначалу онане могла задерживатьсяв чужом теленадолго, нодаже несколькихминут достаточно,чтобы заставитьчеловека совершитьнеобдуманныйпоступок.

— ЭтоМельпоменаподтолкнулатвою маму ксамоубийству?— Очереднойпорыв ветрашвырнул подноги Арсениюгорсть мокрыхлистьев. Гримвстревоженодернул поводок.

— Мамуи Макса. Макснашел тайникдеда, он частобывал в павильоне,музам это ненравилось.После того какс Максом случилосьнесчастье, Натаприказалазакрыть выходв обсерваторию,в павильонбольше никтоне заходил.

— ИМельпоменауспокоилась?— спросил Арсений,всматриваясьв застывшеелицо Марты.

—Тольколишь на время.Знаешь, онаведь попыталасьпоквитатьсяс Натой. Сначаладети, потоммать... Самоубийство,трагическаяслучайность,злой рок... А завсем этим стоялаона — Мельпомена!

— Онахотела довестиНату до самоубийства?— Арсений ужезнал ответ, ноему было важноуслышать, чтоскажет Марта.

— Да,но Ната оказаласьей не по зубам.Есть такиелюди, завладетьволей которыхневозможно.

—ТогдаМельпоменапошла другимпутем?

— Да,другим путем.Ей даже началанравиться этаигра. Есть что-тоутонченноеи изысканноев том, чтобыубить одногочеловека рукамидругого, невиновного.

—Утонченное?!— Волосы назатылке зашевелилисьот этих слов.

— Этокак лицедейство.— Марта взмахнуларукой. — Ты получаешьв свое распоряжениечужое тело,чужие воспоминанияи навыки. Тыпочти любогоможешь заставитьделать все, чтотебе вздумается,но действоватьнужно осторожно,так, чтобы остальныене догадались,что перед нимиуже не человек,а лишь оболочка,театральнаямаска. Лалабыла оченьталантливойактрисой, дажепосле смертиее дар никудане исчез.

—Марта,кто столкнулНату с лестницы?— Вот он и задалвопрос, которыймучил его всеэти дни.

— Тыведь уже догадался.Ты же умныймальчик, Крысолов!— Лицо Мартыизменилосьдо неузнаваемости,сквозь знакомыечерты проступалочто-то темное,пугающее, азеленые глазапотемнели доугольной черноты.

Да,он догадался.Догадался втот самый момент,когда Селенарассказала,что означаютметки...

Перевертыши...Так называлаэтих духовЭлеонора. Перевертыш— призрак, способныйвселяться втело живогочеловека. Аметки... метки— это отпечатокперевертышана чужой ауре.Вот отчего онотключилсяпозапрошлойночью: Мельпоменапопыталасьиспользоватьего тело. У нееничего не вышло,он оказалсяей не по зубам,но метка, какслед от укуса,все равно осталась.Элеонора сказала,что метка исчезнетсо временем,но сейчас этоневажно. Важнодругое, теперьон точно знает,как все происходило...

— Этоты! — Он смотрелв черные провалыглаз женщины,которая ещесовсем недавнобыла Мартой.— Ты их всехубивала!

—Умныймальчик. — Бледныегубы растянулисьв хищной улыбке.— Умный, но такойнедогадливый.Я была в этомтеле, — Мельпоменаобхватила себяза плечи, — когдасталкивалаНату с лестницы.Она не погиблатогда, но такдаже интереснее,все это времяНата жила смыслью, чтолюбимая внучкапыталась ееубить. Наверное,я бы даже позволилаей умеретьсвоей смертью,если бы она неначала этобессмысленноерасследование,если бы не позвалатебя. Ты ничегоне нашел, ноона все равноне остановиласьбы...

Онничего не нашел!Теперь он зналпочему. Перевертышаневозможнопочувствовать,пока он в чужомтеле. Невозможнопочувствовать,но возможновыманить...

— Тойночью ты сноваиспользовалаМарту?

— Ненарочно, простоона была первой,до кого я смогладотянутьсяиз павильона.

— Изаписку настоле написалаты?