class="v">120 Я не сьмею пода́ть милосьтинки всё спасёною;

Не давать-то ведь царишшо всё Идолишшо

Поминать-то он Христа, царя небесного,

Во вторых-то поминать да Илью Мурамця.

Я живу-ту князь — лишилсэ я полат всё белокамяных;

125 Ай живёт у мня поганоё Идолишшо

Во моих-то во полатах белокамянных;

Я варю-ту на ево, всё живу поваром,

Подношу-ту я тотарину всё кушаньё».

Закрыцял-то тут Илья да во трете́й након:

130 «Ты поди-ко, князь Владимир, ты ко мне выйди,

Не увидели шьчобы́ царишша повара ево:

Я скажу тебе два тайного словецюшка».

Он скорёхонько выходит князь Владимир наш,

Он выходит на широ́ку светлу улоцьку.

135 «Шьчо ты, красно нашо солнышко, поху́дело,

Шьчо ты, ласков наш Владимир князь ты стольнё-киевской?

Я ведь чуть топерь тебя признать могу».

Говорит-то князь Владимир стольнё-киевской:

«Я варю-ту, всё живу за повара;

140 Похудела-то кнегина Опраксея Королевисьня,

Она день-от ото дьня да всё ише́ хуже». —

«Уж ты гой еси, моё ты красно солнышко,

Ище ласков князь Владимир стольнё-киевськой!

Ты не мог узнать Ильи да Ильи Мурамця?»

145 Ведь тут падал Владимир во резвы́ ноги:

«Ты просьти, просьти, Илья, ты виноватого!»

Подымал скоро́ Илья всё князя из резвы́х он ног,

Обнимал-то он ево своей-то ручкой правою,

Прижимал-то князя Владимера да к ретиву́ серьцю,

150 Человал-то он ево в уста саха́рныя:

«Не тужи-то ты теперь, да красно солнышко!

Я тепере изь неволюшки тебя повыручу;

Я пойду теперь к Идолишшу в полату белокамянну,

Я пойду-ту к ёму на глаза-ти всё,

155 Я скажу, скажу Идолищу поганому:

„Я пришол-то, царь, к тебе всё посмотрять тебя“».

Говорит-то тут ведь красно нашо солнышко,

Шьчо Владимер-от князь да стольнё-киевськой:

«Ты поди, поди к царишшу во полатушки».

160 Ай заходит тут Илья да во полатушки,

Он заходит-то ведь, го́ворит да таковы слова:

«Ты поганоё, сидишь, да всё Идо́лишшо,

Ишше тот ли, сидишь, да царь неверной ты!

Я пришол, пришол тебя да посмотрять теперь».

165 Говорит-то всё погано-то Идолишшо,

Говорит-то тут царишшо-то неверное:

«Ты смотри меня — я не гоню тебя».

Говорит-то тут Илья, да Илья Мурамець:

«Я пришол-то всё к тебе, да скору весь принёс,

170 Скору весточку принёс, всё весь нерадосьню:

Всё Илья-та ведь Мурамеч живёхонёк,

Ай живёхонёк он, всё здорове́шенёк;

Я встретил всё ево да во чисто́м поли;

Он осталсэ во чисто́м поли поезьдить-то,

175 Шьчо поезьдить-то ёму да пополяковать;

Заутра́ хочёт приехать в красен Киев-град».

Говорит ему Идолишшо, да всё неверной царь:

«Ище́ велик ли — я спрошу у тя, калика, — Илья Мурамець?»

Говорит-то калика-та Илья Мурамець:

180 «Илья Мурамеч-то будёт он во мой же рос».

Говорит-то тут Идолишшо, выспрашиват:

«Э по многу ли ест хлеба Илья Мурамеч?»

Говорит-то калика перехожая:

«Он ведь кушат-то хлеба по единому,

185 По единому-едно́му он по ломтю к выти». —

«Он по многу ли ведь пьёт да пива пьяного?» —

«Он ведь пьёт пива пьяново всёво один пивной стокан».

Росьсмехнулсэ тут Идо́лишшо поганоё:

«Шьчо же, почему вы этим Ильёю на Руси-то хвастают?

190 На доло́нь ево поло́жу, а другой прижму —

Остаётце меж руками шьто одно́ мокро́».

Говорит-то тут калика перехожая:

«Ище ты ведь по многу ли, царь, пьёшь и ешь,

Ты ведь пьёшь, ты и ешь, да всё ведь кушаёшь?» —

195 «Я-то пью-ту, я всё цяроцьку пью пива полтора ведра,

Я всё кушаю хлеба по семи пудов;

Я ведь мяса-та ем — к вы́ти всё быка я сьем».

Говорит-то на те речи Илья Мурамеч,

Илья Мурамеч да сын Ивановиць:

200 «У моёво всё у батюшки родимого

Там была-то всё корова-та обжорьцива;

Она много пила да много ела тут —

У ей скоро ведь брюшина-та тут треснула».

Показалось-то царишу всё не в удовольствии;

205 Он хватал-то из нага́лища булатен нож,

Он кина́л-то ведь в калику перехожую.

Ай помиловал калику Спас пречистой наш:

Отьвернулсэ-то калика в другу сторону.

Скиныва́л-то Илья шляпу со головушки,

210 Он ведь ту-ту скинывал всё шляпу сорочиньскую,

Он кина́л, кинал в Идолишша всё шляпою,

Он ведь кинул — угодил в тотарьску са́му голову;

Улетел же тут тотарин из простенка вон,

Да ведь вылетел тотарин всё на улицю.

215 Побежал-то Илья Мурамеч скоре́шенько

Он на ту ли на широ́ку, светлу улицю,

Он рубил-то всё он тут силу тотарьскую,

Он тотарьску-ту силу, бусурманьчкую;

Он избил-то, изрубил силу великую.

220 Приказал-то князь Владимир-от звонить всё в большой колокол,

За Илью-ту петь обедьни-ти с молебнами:

«Не за меня-то молите́, за Илью за Мурамця».

Собирал-то он поц́есен пир,

Ай поче́сён собирал для Ильи да всё для Мурамча.

44. ССОРА ИЛЬИ МУРОМЦА С КНЯЗЕМ ВЛАДИМИРОМ[172]

Ай во славном было городи во Киеви,

Собирал-то князь Владимер-от почесен пир,

Ай почесен-то пир на тех-то собирал, которы — в Киеви:

Собирал он больше на князей да всё на бо́яр же;

5 Позабыл в чисто́м поли могуцих он бога́тырей,

Да он не дал им вестоцьки, скоры́х гонцёв;

Некакого он бога́тыря да не почёстовал.

Как веде́тьце у них всё пир изве́сели,

Ай узнал про то Илья-та как да Мурамець:

10 «Я поеду-ту топерь да в красен Киев-град,

Я надену, братцы, шубу долгополую,

Назовусь-то я Никитой всё зале́шанин».

Тут поехал Илья, да Илья Мурамець,

Илья Мурамець поехал свет Ивановиць.

15 Приежаёт ко городу ко Киеву,

Ай ко ласкову князю ко Владимеру;

Он оставил ко́ня доброго на широко́м двори,

Сам заходит во полаты белокаменны;

Он ведь крест-то кладёт да по-писа́нному,

20 Он поклон-от ведёт да по-учоному:

«Уж ты