Ну что ж, за все приходится чем-то платить, – усмехнулась я мрачно, встала со стула и, держа в руках цепь, направилась к лжемужу.

– Что уставился, скотина? Думал, я тебя жалеть буду? Привык, что все тебе прощаю? Ты зачем меня сюда притащил? Что тебе пообещал тот гад, Неджериз? Обмануть меня решили? Я давно подозревала, что ты мною просто играешь из-за моих способностей! Да я до сих пор помню, как ты пялился на ту девицу в зеленом платье! Вот чем ты думал, когда ввязывался в делишки проклятых черных колдунов?

Черт, никогда не умела я скандалить… Помню, была у нас в одной экспедиции практикантка, тощая такая, невзрачная, но голос имела пронзительный, как сирена… пожарная. Когда она с кем-нибудь разборки устраивала, с окрестных деревьев птицы улетали. И кричать она могла по часу, не меньше, припоминая все, что только могла припомнить или придумать, и вменяя в вину такие вещи, которые даже близко не были изъянами. А я выкрикнула три фразы, и больше придумать не могу, как бы его отругать, этого злосчастного верховного магистра, с его дурацким дуршлагом на голове. Он вообще как выстраивал собственную защиту, когда планировал свою дурацкую ловушку?

– Заткнись, пустоголовая женщина, – о, наконец-то мой союзник сообразил, что неплохо бы и подыграть, – твое дело вообще молчать и слушать, что приказывают. Думать – дело мужчин.

– Ах вот как ты заговорил, – обрадовалась я подсказке и забегала по комнате, будто бы в ярости. – Думать твое дело? Чем же ты тогда думал, раз стоишь теперь на коленях с дуршлагом на голове и в цепях?

– Что такое дуршлаг? – зло рыкнул он, наблюдая за мной исподлобья.

– Сито такое, лапшу процеживать, – отмахнулась я, останавливаясь рядом с крюком, к которому крепилась моя цепь, вернее, теперь уже дракошка.

– Глупой ты была, такой тут и сдохнешь, – мерзко заухмылялся он, скептически наблюдая, как я дергаю за крюк. – Это шлем против моих ментальных способностей.

– Почему это я сдохну? – возмущенно топнув два раза, опираюсь спиной о стену. – Мне дедушка обещал, что если найдет ключ, то отпустит. Ну а я ему, конечно, открою дверь, куда он там хочет. Небось сокровищницу какую-то решил ограбить. Зато ты тут так и останешься, потому что от тебя никакой пользы. И не надейся, что я начну плакать, мне тебя за твою подлость прибить хочется!

– Да кто, кроме меня, на тебе захочет жениться! – ехидно захохотал колдун. – Прибежишь еще, запомни мои слова! Вот только я к этому времени буду тут повелителем. Мне красотка Зардилиона это еще в прошлый раз предлагала, да я молод был, глуп!

– Ах ты, мерзавец! – заорала я, чувствуя, как скользнул в разрез кофты кончик цепи, и бросилась на колдуна с кулаками.

Но, едва оказалась рядом, вцепилась магистру в руку и вмиг перенесла нас в ту самую башню, где проклятый свекор и задумывал такую неудачную интригу.

Конечно, переносясь именно в тот укромный уголок, откуда в прошлый раз подглядывала за Вандерсом, я очень надеялась, что тут будет хоть кто-нибудь, потому что цепи, опутывающие колдуна, оказались просто напоены злой магией. И она не замедлила впиться мне в ладони острыми колючками, остро прижечь зелеными язычками пламени, пронзить болью до самого позвоночника.

– Ай! – невольно вскрикнула я, зажмурившись от боли, и отпустила Неджериза.

А в следующий миг вокруг загрохотали падающие стулья, затопали ноги… Оказывается, тут уйма народа! А еще через секунду меня неистово стиснули крепкие и такие родные руки.

– Любимая!

– Ага… – сказала я, прислонилась лицом к его груди и горько всхлипнула: – Руки обожгло.

В следующую минуту я сидела на столе, а Дэс, потемневший и осунувшийся, как после продолжительной болезни, сосредоточенно водил руками над моими ладошками. А я, не отрываясь, разглядывала любимого, ощущая, как тает в груди последняя бледная тень недавних подозрений. Нет, не мог быть муж в курсе замыслов своего жуликоватого папочки, иначе вел бы себя совершенно по-другому, я его уже изучила. Это обстоятельство радовало меня просто неописуемо и одновременно заставляло задуматься над проблемой дальнейших отношений с его отцом.

Скосив глаза в угол, где оставила темного магистра, обнаружила, что колдуны уже распутали его цепи и немного подлечили раны. И теперь он, почти не покачиваясь, идет к нам, теряя по пути всякое сходство с моим мужем.

– Отойди! – Дэс заметил его секундой позже и заслонил меня своим телом.

– Я только хотел попросить прощения и сказать спасибо, – твердо глядя в глаза Дэса, произнес вышедший из чужой личины мужчина. Еще далеко не старый на вид, но судя по исходящей от него уверенности и внутренней силе намного более зрелый, чем кто-либо из присутствующих колдунов.

– Считай, что сказал, – процедил Дэс сквозь зубы и, повернувшись ко мне, крепко обнял за талию. – Пойдем домой, родная?

– Подождите… пожалуйста, – чувствовалось, что непривычные слова просьбы даются магистру нелегко, и эрг пренебрежительно усмехнулся:

– Нет.

– Да, – вздохнула я обреченно, хотя спорить сейчас с мужем совершенно не входило в мои планы, и нежно посмотрела ему в глаза: – Дэс, я прошу, пусть он скажет. Ты не видел эту бородатую скотину, – он способен на все.

– Спасибо, – тихо сказал магистр. – Только открой на секунду дверь в мою потайную комнату, я уйду, и вы больше никогда меня не увидите.

– Я пойду с тобой, – изрек непререкаемым тоном Вандерс, – только амулеты возьму.

– И я! – категорично заявил Райвор, старательно избегавший моего взгляда.

– И я, и я, и я…

Странное тут эхо.

Я обвела пристальным взглядом колдунов, Терезиса, вставшего рядом с ними… И внезапно с неимоверной отчетливостью поняла: как бы Дэс сейчас ни злился на них, как бы ни ненавидел за интриганство и обман, потом всю жизнь будет чувствовать себя предателем, если не встанет сейчас с ними в один строй. Вот так уж странно они устроены, эти мужчины. И поскольку этот мрачно сопящий в шею экземпляр мне дороже всего и всех, придется сейчас идти и против себя, и как будто даже против него. Но на самом деле за наше с ним общее будущее.

– Д-А, всех сюда! – скомандовала я и вопросительно заглянула в любимые глаза: – Мы ведь не можем им позволить проиграть, правда, любимый?

– Прости, Таресса, – свекор смотрел сумрачно и виновато, – но мы и так тебя использовали как приманку. Потом я все расскажу, нам нужно спешить. А сейчас вам и правда лучше идти домой.

– Мы идем с вами, – сверив свои слова с выражением лица Дэсгарда, отрезала я, – а никакого «потом» не будет. Это последний наш совместный поход. Ты никогда не научишься общаться со мной как с равным тебе человеком.

И отвернулась к магистру:

– Куда открывать?

– Вот, – прикоснувшись к шару, показал он помещение, и вдруг мягко добавил: – Ты зря боишься сама ходить через сферу. Это же твоя дверь. Просто шагни в другой мир, крепко возьмись за что-то надежное, и спокойно отпускай сферу. Она никогда не останется в мире ухода. Я знал Леорбиуса.