–И сколько же оргазмов у тебя было во время беременности, Скайлар?

–Ну я не знаю… сотни?

У меня отвисает челюсть, а все тело напрягается.

Она смеется над моим потрясением.

–Это не то, что ты подумал.

Мои брови ползут вверх.

–И что же я подумал?

–Что я спала сДжоном.

–Ты с ним не спала?

В предвкушении ответа уголки моих губ ползут вверх. Когда я осознаю, что она говорит, волна облегчения проходит сквозь все кровеносные сосуды в моем теле. Мое воображение неистовствует. А улыбка расплывается до ушей.

Скайлар качает головой.

–Нет. Ты единственный мужчина, завладевший этим телом за долгое, долгое время.

Я в недоумении смотрю на нее.

–Сотни?.. Правда?

–А что я, по-твоему, делала на этом диване с твоими фотографиями?

Смущенная тем, что только что сказала, она прячет лицо у меня на плече.

Я пытаюсь осознать, в чем она только что созналась. Сотни оргазмов. На диване в моей студии. Глядя на мои фотографии. Я готов сбросить ее с себя и начать бить себя в грудь кулаками. Да я просто чертов Тарзан!

Я отодвигаю ее от своего плеча и заставляю посмотреть мне в глаза.

–Мы ни за что не выбросим этот чертов диван.

Скайлар хихикает:

–Не чертыхайся.

Я громко смеюсь:

–Это моя реплика.

Я приближаюсь к ней ртом и вдыхаю в нее каждое слово:

–Тебя это тоже возбуждает, Скай?

Она слезает с меня и начинает расстегивать мне штаны.

–А у тебя? Сколько оргазмов было у тебя с той ночи?

Она берет мой член в ладонь, и мне приходится напрячься, чтобы вспомнить вопрос, потому что, когда ее руки меня обхватывают, мне кажется, что я попал в рай.

–Примерно столько же, сколько и у тебя,– отвечаю я.– И по точно такой же причине.

Скайлар улыбается так широко, что я вижу крошечные морщинки возле ее прекрасных глаз.

–Хочешь заняться со мной сексом, Гриффин?

На секунду я почти забываю, что она ласкает меня рукой. Я открываю рот, еще раз проигрывая ее слова у себя в голове. Я очень хочу крикнуть: «Еще как!», но вместо этого шучу:

–Это ты называешь «не спешить»?

Она убирает руку и смущенно смотрит на свой живот.

–Если ты захочешь подождать, пока я не вернусь в форму, я пойму.

Я хватаю ее руку и кладу на свой пульсирующий член.

–Это похоже на то, что я хочу подождать, Скайлар?

Я обхватываю ее голову ладонями и смотрю ей в глаза.

–Если бы у меня был выбор: заняться с тобой любовью прямо сейчас или когда-нибудь еще взять в руки фотоаппарат, я бы выбрал первое.

Ее горящие желанием глаза говорят мне все, что мне нужно знать. Я через голову стягиваю с нее футболку. Ее волнистые локоны застревают в футболке, но потом спадают ей на грудь – одна чашечка бюстгальтера все еще остается приспущенной. Я спускаю и вторую чашечку, оставляя бюстгальтер застегнутым, и ласкаю ее голую плоть, от чего из груди Скайлар вылетают глубокие стоны.

Она тянет меня за футболку, и я быстро стягиваю ее с себя. Скайлар пожирает каждый сантиметр моей груди – сначала глазами, потом руками.

Я соскальзываю с края дивана и располагаюсь у нее между ног, наклоняясь над ее выступающим животом, чтобы покрыть поцелуями ее губы, шею и грудь. Я стягиваю с нее юбку и трусики и впервые вижу ее очень беременное тело.

Никогда бы не подумал, что буду так возбужден подобным зрелищем. Она так хорошо переносит беременность, что, пока не увидишь ее живот, ни за что не догадаешься, что она вообще беременна. У нее подтянутые бедра и икры. У нее сильные руки. На ее лице в форме сердца нет ни грамма лишнего веса. Впрочем, я настолько ослеплен любовью и желанием, что уверен, что она показалась бы мне невероятно прекрасной, как бы она ни выглядела.

Я хватаю ее за бедра и подтягиваю к краю дивана. Я опускаю голову, готовясь прикоснуться языком к ее центру и заставить ее кончить еще сильнее, чем раньше.

Она хватает меня за плечи, и я вижу, что желание в ее глазах сменилось беспокойством.

–Нет, Гриффин,– она яростно качает головой.– Я не видела свой пах уже больше месяца. Я и понятия не имею, что там происходит.

Я опускаю взгляд: мягкие кудряшки под ее животом едва различимы. Мне совершенно наплевать, делала ли она эпиляцию, или депиляцию, или брилась – или что там еще девушки делают. Я несколько месяцев мечтал о том, как снова попробую ее на вкус. Снова почувствую, как она теряет голову от прикосновений моего языка. Я провожу пальцем по ее ноге до верхней части бедра. Я чувствую, какая она мокрая. Насквозь мокрая от желания. Я легко ввожу в нее палец и прижимаюсь своей эрекцией к ее ноге.

–Скайлар, ты прекрасна. Каждый сантиметр твоего тела прекрасен.

Она вдавливается в мои пальцы, погружая их глубже в себя.

–Пожалуйста, Гриффин. Я хочу почувствовать тебя внутри. Мне нужно почувствовать тебя внутри.

Я быстро стаскиваю с себя джинсы. Я задерживаюсь у входа, словно спрашивая разрешения.

–Да!– Она просовывает руку между нами и направляет меня внутрь.

Какая она тугая. Еще более тугая, чем я запомнил. Ее стенки плотно обхватывают меня, и я чуть не кончаю в ту же секунду.

–Скай,– выдыхаю я, замирая у нее внутри: мне нужно пару секунд, чтобы успокоиться.

Когда я начинаю двигаться, я беру ее за руку и переплетаю наши пальцы. В таком положении, когда она отклонилась на спинку дивана, я не могу поцеловать ее из-за живота. Но от этого то, что мы делаем, становится еще более сокровенным, потому что при каждом толчке мы смотрим друг на друга.

Она опирается на мои руки, чтобы я вошел в нее еще глубже. Скайлар ахает, когда я вхожу в нее до конца.

–О боже!– стонет она.

Ее глаза темнеют, а наши взгляды опьяняют. Наши глаза говорят то, чего не могут произнести наши губы. Мир исчезает, в нем существуем только мы и ничего больше.

Эта женщина стала смыслом моей жизни. Источником света в темноте. Я тихо напеваю несколько строк из нашей песни – со мной никогда такого не случалось. Я напеваю строки про то, что это наша судьба. Слова, которые еще раз повторяют, что я принадлежу ей.

Ее взгляд затуманивается. Она близка. Я близок. Я отпускаю одну руку и нахожу ее клитор. Я ласкаю его аккуратными круговыми движениями, а она размыкает губы, откидывает назад голову и мечется на подушках.

–Гриффин!– выкрикивает она мое имя.– О боже, да!

Я вижу, как она кончает, чувствую, как ее стенки плотно сжимают меня, и прыгаю в бездну вместе с ней. Я замираю, излившись в нее, мои неясные слова экстаза смешиваются с ее словами.