Поворачивать такие процедуры с учётом линий символа было нелегко. То ли дело в былые времена, когда для поддержания огня нужно было всего лишь подкинуть дров. И после этого кто-то считает, что "прогресс" — это для облегчения жизни? Три раза ядовитое хаха.

Когда с контролем зелья было закончено, я вернулась в комнату. Села на кровать, задумчиво зажгла пламя в ладони. Сила текла по венам, бурлила, ища выход. Такое странное ощущение. Будто горный ливневый поток прокладывает себе новое русло, с грохотом летит меж монолитных камней, сминая и переставая под себя все, что не могло ему сопротивляться.

Вдох, выдох.

Я погасила магическое пламя и прижала кончики пальцев к вискам, концентрируясь. Мир поплыл, пошатнулся, и я откинулась на спину, закрывая глаза. Ну же, ну! Где-то должна быть верткая, сияющая нить связи, крепкими оковами сшивающей целые миры.

Но я ничего не могла найти. Пыталась, но не могла. Давно не чувствовала себя такой... Неумелой. А ведь подобные вещи — моя стихия!

Пришлось наскоро чертить дополнительные элементы и усложнять заклинание. Благо, мел в доме был, а за ровную поверхность и небольшой столик в гостиной сошел. Если не можешь найти человека — найди магию, из-за которой не можешь найти человека. И в этом деле мне повезло немного больше — след колдовства был, причем довольно четкий. Знакомый до зубовного скрежета.

Значит вот так мы в современном мире решаем вопросы. Хотелось бы мне посмотреть на того колдуна, который пафосно рассказал, что он решил все наши проблемы.

Я закончила заклинание и откинулась на спинку дивана. Немного ошалевший от действительности и новых ощущений разум заполошно просчитывал возможные варианты решения проблемы. И тут раздался звонок в дверь.

А потом зазвонил телефон, и это было настолько характерно, что я даже скривилась. Только этого не хватало для полной картины. Закон подлости гласит — если все идет гладко, значит вы просто не видите подкрадывающиеся проблемы. И я не то, чтобы их проглядела, просто позволила себе понадеяться, что столь незначительное в мировом масштабе событие, как воскрешение пятисотлетней ведьмы, останется без внимания таких вот законов.

Впрочем, мои надежды и их развеивающийся в со-реальности мироздания прах никоим образом не освобождали меня от необходимости реагировать на происходящее. Вздохнув, я отправилась в прихожую.

— Зачем вы пришли?

Открывать дверь не стала, спросила прямо так. Из-за непроницаемой створки тут же повеяло... Не понимаю, как она может это не чувствовать.

— Хотел предложить помощь.

— Вам нечем мне помочь.

— Даже не откроешь?

Да, это было не в ее стиле. Она всегда все говорит в глаза, ни за чем не прячется. Разве что только за своими масками.

Щелчок замка, я открыла дверь и посмотрела на него.

— Вам нечем мне помочь.

Он в буквальном смысле втянул носом воздух и тут же помрачнел.

— Где моя женщина?

— Я всегда говорила, что оборотни чуят слишком многое, — я фыркнула и отступила в сторону, позволяя ему войти.

— Мы чуем правду, — он прищурился, проскользнул в квартиру змеей, самостоятельно закрыв за собой дверь.

— Тогда почему ты за столько лет не учуял, что она тебя любит?

— Потому что она никогда не говорила обратного, ведьма. А теперь рассказывай.

Я развернулась и пошла в гостиную. Не в дверях же столь долгий разговор вести. Села на диван сама, указала на кресло ему:

— Прошу. Чаю не предлагаю, там зелье варится.

— Уже оккупировала всю квартиру? — окинув взглядом мои художества, спросил пес.

Он язвил. Отчаянно и бесповоротно. Это такой метод скрыть волнение?

— Зелье ставила на огонь еще Милена, — я старалась сохранять спокойствие. — Оно нужно, чтобы убрать меня из этого тела.

— Да уж, не помешало бы. Так что произошло и где она?

Нет, не волнение. Злость. Он заранее меня почти ненавидит. Чтож, мне не привыкать, с оборотнями всегда так.

— Она в мире снов. Там ее удерживает чужое заклятие. И поскольку ее здесь фактически нет, мой разум был воспринят телом как «хозяйский».

— Почему ты её не защитила?! — он буквально взвился, а меня прошибло волной смешанной с негодованием ярости.

У него даже глаза на миг вспыхнули звериным огнем. Ох, Милена, ты ведь даже не подозреваешь, на что готов ряди тебя этот пес.

На то, чтобы не ответить таким же сияющим взглядом ушло некоторое усилие. Мне нельзя показывать свои эмоции, иначе все это закончится плохо, и не по моей вине.

— Потому что он ударил туда, где я не могу её оберегать. Сны — это личное, и даже находясь в её теле, я не могу её оградить. Так это сложнее, чем если бы я была сама собой.

— Так стоп, — мужчина нахмурился. — «Он»? Кто он?

— Колдун, который пытался ее убить. Припоминаешь? Ты еще сказал, что ей не о чем волноваться, потому что вы его убили. Скажи честно — просто проверял, как она среагирует на новости о смерти своего врага? — я все-таки немного сломала собственный спокойный образ ноткой язвительности, но раздражение крепло, и скрывать его становилось сложнее.

Не моя вина, что они не смогли нормально сделать дело! Зато я теперь видите-ли защитить своего же носителя не смогла!

— Не может быть, — оборотень посмотрел на меня с недоверием. — Я сам видел его тело. И это был именно труп, знаешь ли, я умею определять такие вещи.

— А ты уверен, что то был именно он? — я приподняла бровь.

Он даже открыл рот, чтобы отвечать, но запнулся. Наверное вспомнил, что в магии не особо-то смыслит, и разбрасываться уверенностью в этой сфере не стоит. А он умнее, чем я думала.

— Маркус сказал...

— А кто сказал, что Маркус не врет? — я даже не стала дослушивать, что именно там сказал Маркус. Это явно была какая-то чушь.

— Он друг, — взгляд пса стал ледяным. — Он мог ошибаться, но не стал бы мне лгать. И знаешь что. Я позову его. И мы разберемся в том, что происходит. Вместе. Потому что тебе я не доверяю больше, чем ему.

Я пожала плечами. Если он будет исполнять мои же желания, то кто я такая, чтобы этому противиться?

Говорить со своим другом оборотень пошел в прихожую. Ну и молодец, попробуй он без меня зайти на кухню, влепила бы молнию пониже хвоста. Уж вряд ли он