с этими современными приблудами. Не было бы никакой проблемы, если бы можно было варить апаррагис магическим пламенем, но он ведь принимает только живой огонь. В результате сложность колдовства заключалась в том, чтобы не допустить критических перепадов нагрева, к которым состав очень чувствителен, и правильно завершить ритуал после всех этих нервов. Апаррагис чувствителен к бодрящим зельям, поэтому ведьма работала только на своей изначальной выдержке, и тратить магию на собственную бодрость тоже не могла, ведь ее понадобится немало в конце ритуала. Сейчас вот поставил на четкий нагрев, и иди спать. Если конечно других проблем не обнаружится. Я даже удивлена, что оно до сих пор считается сложным.

— Не каждый догадается привинтить туристическую печку на разрисованном столе и пойдет спать, — Маркус развел руками. — Многие из нас адаптировали повседневные вещи, но к старому сложному колдовству относятся настороженно. Я, кстати, был бы не против поговорить с тобой потом на досуге на тему некоторых древних практик, которые сейчас почти не используются. Если ты не против поделиться парой секретов, конечно.

— Посмотрим, — уклончиво повела рукой я.

Учить чужого колдуна зачастую себе дороже. Особенно такого — уже состоявшегося, имеющего свои взгляды на жизнь, и цели, которые пойди разбери. В обучение берут детей, а не боевых магов, имеющих в арсенале «магический динамит» и недрогнувшей рукой заклинающих на смерть своих противников. С другой стороны, мне было как минимум интересно, что же он будет спрашивать.

— Каково это вообще? — он перевел любопытный взгляд на меня. — Вернуться спустя столько лет? Увидеть мир совершенно другим? Ведь одно дело, когда ты долгожитель, который проживает эти изменения каждый день, а другое — вот так разом, хоба, и по небу летают самолеты, человек побывал на Луне, а короткие юбки больше не признак блудливости?

— Человек побывал на Луне? — я удивленно вскинула брови.

Об этом, я, честно говоря, даже подумать не могла.

— Угу, еще в прошлом столетии, представляешь? Люди вообще уже понаотправляли всякого в небеса, советую потом поискать в интернете об этом информацию, думаю, это будет поразительным для тебя.

Я отошла к окну, оперлась задницей на подоконник, задумчиво хмыкнула:

— Мир всегда был переменчив. Но да, первое время это все... шокирует. Будто вообще оказалась в другой вселенной. Весь этот технический прогресс, города с домами в небеса, автомобили, мобильность, интернет. Но очень быстро находится целый список положительных моментов, от более удобной одежды до туристических печек, благодаря которым вокруг сложного колдовства не надо бегать сутки к ряду. Я вижу все эти возможности, и шок сменяется любопытством, интересом к этому новому миру. Желанием в нем жить, да.

— Удивительно адаптируемый разум, — Маркус смотрел на меня, как на диковинку, которую хочется изучить.

Я фыркнула.

— Разве у колдунов бывает другой? Мы с детства имеем дело с невозможным, с точки зрения обычного человека. Нам нужно уметь смотреть шире, подстраиваться на ходу, изменяться, чтобы выживать.

— Но это не относится к смене реальности...

— Еще как относится, — я улыбнулась, глядя на него с долей покровительства. — Ты никогда не работал с иными мирами, да? Хотя бы со снами людей по-настоящему? Скажи честно, ты сегодня впервые колдовал связанные со снами заклинания?

Чародей не стал отгораживаться, даже взгляд не пропитался холодом. Он просто признал свою «ограниченность»:

— Ты права, это не моя сфера.

— Тебе стоит попробовать. Узнаешь много нового, в том числе и о себе.

— Вы прямо настоящие голубки, уверен, я слышал воркование, — появился на пороге пес.

— Ты мешаешь мне охмурять древнюю ведьму, — погрозил ему пальцем Маркус.

— Отойдем, — не среагировал на его «недовольство» оборотень. — Есть разговор.

Чародей шутливо раскланялся и покорно вышел, я отвернулась к окну, глядя на окна домов напротив. Можно было бы послушать, о чем они там будут шушукаться, но... Не интересны мне их дела, даже если «Кирилл Кириллович» попытается уговорить колдуна меня убить.

Маркус был прав. Мне еще только предстоит на самом деле привыкать к жизни в новой реальности. А я, если честно, даже не задумывалась, как я буду это делать. Как вообще буду жить, когда стану собой.

Нам привезли еду достаточно быстро, оборотень даже не успел проверить во мне дырку своим недовольным взглядом. Нет, этой женщине либо крупно повезло, либо нужно бежать, зависит от того, что именно вызывает в нем такое недовольство. А вот после "ужина", я пожала плечами:

— Это все конечно хорошо, но вам пора на выход.

— Чего это? — тут же напрягся пёс.

— Того это, что сейчас середина ночи, я пойду попробую поспать и отдохнуть до следующего будильника, и компания мне в этом не пригодится.

— Ну уж нет, я теперь не уйду. Даже представлять не хочу, что вы тут устроите со своим вампиром, стоит мне отойти. Я не позволю...

— Она тебе не принадлежит, — спокойно напомнила я.

— Ему тоже, — мрачно откликнулся он. — Как и тебе самой. Пока есть хоть малейшая возможность вернуть её, я не позволю тебе творить с её телом что вздумается.

— Я хотел бы остаться, если позволишь, — тоном человека, не слышавшего пару последних реплик, вклинился Маркус. — Я хотел бы проверить пару заклинаний, когда ты действительно будешь спать, без снотворной магии. И, если возможно, детальнее изучить твоё влияние на тело, вашу с ним связь.

Я задумалась. Потом кивнула на колдуна:

— Он останется. Ты, — я перевела взгляд на оборотня, — нет. Думаю, тебе будет достаточно, что твой друг присмотрит за телом дражайшей дамы твоего сердца?

Мужчина скрипнул зубами, но поднялся со своего места, сурово взглянув на чародея:

— Если сюда припрется Мечеслав, а она попытается открыть ему дверь, жахни по обоим заклинанием и позвони мне.

— Есть, командир, — шутливо отсалютовал Маркус, напрочь проигнорировав серьезность тона своего друга.

Надо же, адекватный какой, и чего водится со всякими блохастыми, неужто в этом городе настолько плохой контингент, что приходится с этим вот дело иметь.

Еще раз окинув меня недовольным взглядом, пес постановил:

— Я приеду утром.

— Утром вы поедете на работу, Кирилл Кириллович, — проворковала я. — Иначе когда Милена вернется, то выест вам последние нервы за то, что пропустили целый рабочий день без предварительной подготовки. Не думаю, что стоит ее так расстраивать.

Ничего на это не ответив, оборотень просто