Джоанна, надела халат и пошлепала к двери. Если ему не открыть, Маркус перебудит половину соседей.

– Привет. Впусти меня, Джо. – Он смотрел на нее сквозь щель в почтовом ящике.

– Сгинь отсюда!

– Да-да, как по волшебству. Но в чем я, по-твоему, провинился?

– Раз уж ты не знаешь, черта с два я тебе буду говорить. Просто убирайся из моей жизни и впредь держись от меня подальше.

– Джоанна, я люблю тебя. – Его голос дрогнул. – Впусти меня, и мы обсудим, что за преступление я совершил. Иначе я буду стоять здесь всю ночь и… петь о своей любви.

– Маркус, если ты не уберешься отсюда через пять секунд, я вызову полицию и тебя арестуют за домогательство.

– Ладно. Я не против. Но мы с тобой, вероятно, попадем на первую полосу завтрашней газеты, ведь я теперь как-никак брат новой возлюбленной принца Артура… Хотя тебя вряд ли это волнует. Я…

Джоанна резко распахнула дверь, и Маркус чуть не ввалился в прихожую.

– Ладно. Ты победил, – бросила она, дрожа от ярости, потом вздрогнула и попятилась, когда он попытался до нее дотронуться. – Не подходи ко мне. Я серьезно.

– Ладно-ладно. Но скажи мне, что я такого сделал?

Джоанна скрестила руки на груди:

– Признаюсь, мне сразу показалась странной твоя забота и столь внезапная влюбленность. Меня ведь предупреждали, что ты мерзкая, вонючая крыса. А я-то, дура, решила поверить тебе и принять все за чистую монету. Думала, что, может, ты относишься ко мне иначе, чем ко всем прочим женщинам Лондона.

– И это в самом деле так, Джо. Я…

– Заткнись, Маркус. Сейчас я говорю. Так вот, оказывается, твои чувства ко мне не имели никакого отношения к любви. Зато твой кошелек сполна наслаждался моим обществом.

– Я…

– Пару дней назад мне поведали, что ты ухаживал за мной и кувыркался в постели за определенную плату.

Его щеки вспыхнули лихорадочным румянцем, и Джоанна едва удержалась от желания со всей силы влепить ему пощечину.

– Нет, Джоанна, тот, кто сказал об этом, неправильно все понял. Ну да, мне дали немного денег, но не для того, чтобы выудить у тебя информацию. Мне поручили найти пропавшее письмо. Клянусь, когда ты рассказала о Розе и мы провели вместе первую ночь, я еще ничего не знал. Лишь пару дней спустя ко мне обратились за помощью. Я хотел все тебе рассказать, но решил, что ты испугаешься. А теперь ты мне не веришь, и…

– Ты сам бы себе поверил?!

– Нет. Конечно нет, но… – Маркус выглядел так, словно готов был вот-вот расплакаться. – Прошу, поверь, я в жизни не чувствовал ничего подобного. Никогда… И деньги тут ни при чем. Я просто подумал, что если мы объединим наши усилия и знания, то сможем найти ответы, и… я… черт возьми! – Маркус резко потер пальцами веки.

Такой реакции Джоанна не ожидала. Она-то думала, он станет твердо отстаивать свою невиновность и все отрицать либо безжалостно подтвердит ее правоту, когда поймет, что проиграл. Но вместо этого, к ее удивлению, он, казалось, искренне был расстроен и страдал из-за их размолвки. Однако после предательства Мэтью и Саймона обман Маркуса стал для нее последней каплей.

– Ты взял деньги, Маркус, и скрыл это от меня. А ведь мне говорили, что ты эгоист. Зря я не поверила. А твоя сестра? Наверняка это ты продал «Мейл» новость о них с принцем. И знал ведь, что все шишки достанутся мне, но разве это тебя волновало, когда выпал шанс легко заработать!

– Нет! – с жаром возразил Маркус. – Я никогда бы не продал Зои!

– Зато продал меня! Как я вообще могла тебе поверить? – От злости у нее перехватило дыхание.

– Я не лгу! Но как тебя убедить?

– Никак! Пять минут истекли. Можешь убираться.

– Я просто хотел тебя защитить… Знаю, звучит бессмысленно, но… дай мне еще один, последний шанс, – с мольбой проговорил он.

– И не надейся. Даже если ты сейчас говоришь правду, то все равно солгал мне. Ради денег. Ты трус, Маркус.

– Ты права. Я промолчал, потому что боялся тебя потерять. Но я не лгу о своих чувствах. Я в самом деле люблю тебя, Джоанна, и буду сожалеть о своем поступке всю оставшуюся жизнь.

– Прощай.

И, не добавив больше ни слова, она захлопнула дверь, чтобы он не увидел слезы в ее глазах.

«Во всем виноваты усталость, эмоции и напряжение», – убеждала она себя, направляясь в спальню. Маркус – всего лишь новая привычка, от которой она легко избавится.

Лежа в темноте, Джоанна отчаянно желала уснуть и, чтобы отвлечься от мыслей о Маркусе, вспоминала разговор с Алеком. Однако мозг, словно новорожденный зайчонок, перескакивал с одного факта на другой, ни на чем не задерживаясь. В конце концов она сдалась, вылезла из постели и включила чайник, а потом с чашкой горячего крепкого чая в руках устроилась на кровати и достала из рюкзака папку с надписью «Роза». Вновь перечитала все факты и нарисовала схему, на которой отобразила все, что узнала к настоящему моменту.

Может, стоит дать этому делу еще один шанс? К тому же Ирландия – необычайно красивая страна, а отель и авиабилеты уже забронированы. Кроме того, за время поездки она хоть немного отдохнет от Лондона и всего случившегося после Рождества.

– Была не была! – выдохнула Джоанна.

Она обязана сделать еще один шаг в этом расследовании – ради самой себя. Иначе до конца своих дней будет мучиться неизвестностью. Да и терять ей больше нечего…

– Кроме жизни, – мрачно пробормотала она.

* * *

Три дня спустя в аэропорту Джоанна зарегистрировалась на рейс до Корка, потом достала мобильный телефон и направилась к выходу на посадку.

– Алло!

– Алек…

– Слушаю.

– Это я. Передай Эду, что у меня сильнейший грипп. Мне так плохо, что я вряд ли приду в норму раньше середины следующей недели.

– Пока, Джо. Удачи. И будь начеку. Ты знаешь, где меня найти.

– Спасибо, Алек. Пока.

Лишь когда самолет поднялся в воздух, неся ее к деревушке, лежащей по ту сторону Ирландского моря, Джоанна вздохнула с облегчением.

26

Когда самолет Джоанны приземлился в аэропорту Корка, Маркус по-прежнему валялся в постели. Уже наступил полдень, но смысла вставать особо не было. Как и в предыдущие дни, с тех пор как Джоанна вышвырнула его из своей квартиры. Он был совершенно раздавлен, поскольку потерял ее и понимал, что винить в этом некого, кроме самого себя.

В конце концов Маркус все-таки заставил себя вылезти из кровати и побрел в гостиную. В