хлебом и трепались. В очередной раз обсуждали слово «бахлюль». В Египте кто-то из нас, по-моему Шулов, от кого-то узнал, что «клоун» по-арабски — «бахлюль». Мы пытались разгонять приставучих египтян разными выражениями, называя их бахлюлями и т. п., но слово не действовало. Вероятно, у нас было неверное произношение, или мы его не так записали… Позднее от обсуждения клоунов плавно перешли к В. И. Ленину.

— Вот было бы интересно, если бы Ленин взял себе фамилию не Ленин, а Клоун, — предположил кто-то. — Было бы учение марксизма-клоунизма. И город Питер назывался бы Клоунград. И на трассе было бы видно: номера 47-RUS — Клоунградская область.

Долго обсуждали вопрос возможного возвращения. Когда мы из России стартовали в великий путь, то даже и не знали, сколь загадочным может оказаться пароходство. Неудачи в Акабском порту насторожили нас, а сейчас перед нами уже реально замаячила возможность неуплытия. Что же тогда?

Случаи успешного морского гидростопа, известные нам, можно было пересчитать по пальцам. Три года назад я в паре с Андреем Винокуровым уплыл из Магадана в порт Ванино — но это были наши, российские порты. Семь лет назад петербуржцы Алексей Воров и Михаил Дуткевич, совершая кругосветное путешествие автостопом, пересекли по диагонали Атлантику — из Аргентины в Португалию, — но это было наше, российское судно. Несколько десятилетий назад известный кришнаитский гуру Шрила Прабхупада уплыл на попутном судне из Бомбея в Нью-Йорк, но это был великий человек. А вот нам в 1998 году в Бомбее фортуна не улыбнулась — в порт проходили легко, а суда шли все не туда: то в Эмираты, то в Южную Африку, то на Цейлон.

Если мы не уплывем в Йемен за неделю-другую, нам придется ехать обратно домой через Египет. Интересно, а дадут ли египтяне нам визу на въезде, на пароме в Асуан? Чтобы проверить это, мы решили завтра попросить Мохамеда Тома позвонить в Хартум, в посольство Египта, чтобы точно разузнать этот вопрос.

14 апреля, среда

К утру выключили электричество, затих вентилятор, и жара и мухи рано разбудили нас. Сходили на набережную — о радость! — и в северном, и в южном порту стояли уже новые суда.

Но сначала нам нужно было навестить Мохамеда Тома.

Мохамед Том позвонил в Хартум, в посольство Египта (телефон мы нашли в путеводителе от «Lonely Planet») и обрисовал ситуацию. Египтяне обещали дать нам визу по факту прибытия (это очень важно), причем бесплатно (а в это мы не очень-то поверили).

Поблагодарив Мохамеда Тома за помощь, мы поехали по портам. В южном стоял ржавый контейнеровоз на Джидду. Стояли также вчерашние филлипинский танкер и «Sovgavan». Пользы от них не просматривалось.

В северном порту стояло сразу несколько новых для нас теплоходов:

1) «White Nile», облезлый зеленый пароход от «Sudan Shipping Line», идущий в Акабу, точная копия мешковоза «Blue Nile», ушедшего недавно в Дубай;

2) большой теплоход, идущий в Хорватию; капитан спал;

3) паром на Джидцу и…

4) настоящая парусная фелюка, деревянный кораблик, груженный какими-то мешками! Первым делом мы пошли на фелюку.

«Фелюкамен», точнее, капитан этой небольшой посудинки, пригласил нас на чай. Фелюка оказалась египетская и направлялась в Суэц. Капитан, улыбчивый египтянин, был несведущ в английском языке, но сущность нашу уловил. Взять даже одного из нас он не мог. Зато угостил чаем. Как оказалось, посудинка ходит по всему Красному морю, ходит под парусом, но есть также и мотор. Жаль, что нельзя на ней уплыть.

Рядом с огромным, стометровым «White Nile» парусная фелюка казалась бумажным корабликом. Ничего себе! Оказывается, ходят по морям до сих пор и такие!

Мы поднялись на борт «White Nile». Вокруг него кипела работа: десятки пропыленных грузчиков носили туда-сюда тяжелые мешки, подъезжали и уезжали грузовички-развалюхи… Капитан отсутствовал. Помощник капитана благожелательно отнесся к идее взятия нас на борт, сказал, что этот вопрос надо решать с руководством компании «Sudan Shipping Line» и даже выписал нам письмо в эту компанию.

Хорваты не испытывали желания взять нас в свою Хорватию, мотивируя это тем, что нужно сперва получить разрешение owner'a (владельца). Капитан все еще спал, и мы решили наведаться в порт вечером.

Уже у самого дома нам попалось на улице настоящее чудо — импортный, с европейскими номерами джип! Костя быстро среагировал и застопил его. Оказалось, трое молодых французов (чуть старше нас) едут из Франции через Италию, Тунис, Ливию, Нигер, Чад, Судан, в Южную Африку! Поскольку юг Судана, по их мнению, непроходим, они собирались переправить машину в Танзанию по морю и именно с этой целью и приехали в Порт-Судан. Жили они в молодежном хостеле (дешевой гостинице) на окраине города.

Мы позвали французов в гости на вписку к 18.00, поскольку сейчас и мы и они куда-то торопились. Ну и дела! Ну и мудрецы!

* * *

Французы оказались точны и подъехали к воротам нашего общежития, как и обещали, в 18.00. Мы приготовили чай на своем примусе (баллонный газ на кухне сегодня кончился) и принялись расспрашивать мудрецов. Вот что узнали мы от них.

Трое французов стартовали из дома, как и мы, в феврале. Все необходимые визы до Танзании сделали в Париже, остальные намеревались получить по дороге. Суданская виза во Франции делается быстрее, чем у нас (всего неделю), но стоит 50 долларов. Из цивилизованной Италии на пароме (заплатив за джип 500 долларов) французы переплыли в Африку, а с юга Ливии началось самое интересное.

Север Ливии тоже цивилизован, асфальтовые дороги… А вот дальше, на юг, начинается Сахара. Граница Ливии и Нигера проходит по абсолютной пустыне. Между пограничными постами этих стран — 700 (семьсот!) километров. Дорог нет, можно легко сбиться с курса, но им повезло: из Ливии в Нигер шли два бензовоза, и французы пристроились за ними. 700 километров ехали три дня. Стационарных пограничных застав не видели, но много проверок. Выезжает «тойота» из пустыни: стоять! ваши документы! — Все в порядке, можете ехать.

Нигер оказался нормальной страной, с обилием безвредных военных постов, только люди были чуть менее гостеприимны, чем в соседних странах. Из Нигера в Чад ехали по «дороге» вокруг озера Чад. Здесь то пустыня, то саванна. Но тоже легко заблудиться, много старых следов от машин, которые проезжают там пять — десять раз в неделю — и то хорошо.

Народ в Чаде хороший, гостеприимный, живут просто, беднее, чем в Судане, но не голодают. Много кочевников сохранилось там до сих пор,