За гардеробной оказалась спальня. Гладкие плиты пола, белая кровать под балдахином, расписной ковер – единственное яркое пятно. На прикроватной тумбочке стояли кубок вина и тарелка бутербродов с мясом, один надкусан. Тенька тут же надкусил еще один.

- Ты с ума сошел? – ахнул Майтимо.

- Я проголодался, - невнятно ответил колдун, расправляясь с первым бутербродом и беря второй. – А они даже не искаженные!

Майтимо подумал и тоже взял бутерброд. Леголас смотрел на это квадратными глазами.

Вдвоем друзья быстро уничтожили семь бутербродов и даже угостились надкусанным, только с другой стороны. Тенька еще повалялся на кровати и сообщил, что она мягкая.

Третья дверь была побольше первых двух, и за ней ощущалось не только живое существо, но и изрядное количество темной силы. Путешественники осторожно приоткрыли тяжелую створку до маленькой щелочки и прикипели к ней.

Они увидели просторный полупустой зал с черным блестящим полом и высоченными окнами. В центре зала стоял крепкий на вид старик в белой мантии и разговаривал по палантиру.

- Это Саруман, - прошептал Леголас.

- Да, мы поняли по стилю одежды, - так же шепотом усмехнулся Тенька.

- Ну вот, а сестра говорила, что палантиров больше нет, - проворчал Майтимо.

- Может, у него последний? Эх, как интересненько все устроено…

- Да тихо вы! Дайте послушать…

Неведомый голос, тихий, злобный и свистящий, вещал, как же ему все надоело, как его, несчастного, нынче шпыняет владыка, как хорошо жилось во Вторую Эпоху и какой Саруман беспросветный идиот. Саруман кивал, явно не вправе возразить.

- А еще, - говорил голос, - владыка не дал мне даже крохи своих сил. Сказал, раз я сам все растратил, то пускай сам и возвращаю. Если, ты, мой союзник, найдешь Кольцо и посмеешь утаить его, то гибель твоя будет страшна!

- Я не таю от тебя Кольца, - у Сарумана голос был низкий, приятный. – Мое войско почти готово выступить походом на земли Рохана. Я найду твою пропажу и доставлю тебе. Но разве владыка сам не заинтересовался Кольцом?

- Заинтересовался, чтоб его, - в свистящем голосе сквозила лютая ненависть. – Как только Кольцо будет у меня, мне придется отдать его владыке, чтобы он удовлетворил свое любопытство. Я молю предвечную Тьму, чтобы Кольцо мне потом вернули или хотя бы поделились толикой сил!

- Это решать владыке, - не без удовольствия сказал Саруман. Судя по всему, он терпеть не мог своего собеседника.

- Жалкое слабоумное создание! Вот как ты запел? Думаешь возвыситься за мой счет? Ничего не выйдет! Владыка сотрет тебя в порошок. В отличие от тебя, я всегда был верен ему!

- Ну-ну, - осклабился Саруман. – Я помню, как ты униженно сдавался в плен и отрекался от всего.

- Твое слово ничего не значит, а сила сейчас на моей стороне! Но что это, постой… Я чую за твоей спиною светлую мразь. Здесь кто-то есть. Нас слушают!..

- Бежим! – сдавленно велел Тенька.

Но они ничего не успели. Дверь спальни распахнулась настежь.

- Лазутчики! – прошипели из палантира.

Саруман поднял свой посох.

Давно уже прошли те времена, когда мальчик Тенька робел перед битвой с более сильным противником. Жизнь научила колдуна быстро соображать и искать пути решения.

Поэтому, пока Саруман поднимал посох, Леголас прощался с жизнью, а Майтимо доставал меч, Тенька сунул руку в свой мешок и выцепил оттуда ударную противомайаровую гранату, которую накануне, не иначе как благодаря внезапно прорезавшемуся дару предвидения, переложил на самый верх.

Рвануло громко, зазвенели по полу осколки последнего в Средиземье палантира. Что-то завыло, зашипело, и через шум пробился по-колдовскому громкий приказ:

- Всем ловить лазутчиков! Перекрыть лестницы! Брать живыми или мертвыми!!!

- А вот теперь точно бежим! – воскликнул Майтимо.

Они промчались через спальню, захлопнули за собой дверь гардеробной. В темноте раздался грохот, и Тенька раздраженно помянул крокозяброву мать.

- Что? – обернулся Майтимо. Он распахнул ведущую на лестницу дверь, и в гардеробной стало светлее.

- Понабросали тут! – выругался Тенька, поднимаясь. – Я о какую-то корягу споткнулся!

- Да это же посох! – ахнул Леголас. – Посох Гэндальфа!

- Саруман убил Гэндальфа, - сделал вывод Майтимо.

- Мы должны взять его с собой! – решил Леголас. – Мы должны выбраться и рассказать!

Тенька всучил ему поднятый с пола посох, и они помчались дальше.

- Наверх! – велел Майтимо.

- Почему? – спросил Тенька, уже поднимаясь вслед за другом по ступеням.

- Внизу орки!

- А наверху?

- Слезем как-нибудь!

- Это тебе не Тангородрим, тут выше и ветер дует, мы расшибемся!

- Нам просто надо наверх! – сдался Майтимо. – Меня туда тянет!

Впрочем, выбора уже не оставалось. Внизу слышался топот кованых сапог.

Подъем был очень долгим, и уже казалось, что он никогда не закончится, но лестница неожиданно прервалась аркообразным проемом, и еле живые после головокружительного бега путешественники буквально вывалились в маленькую круглую комнату с низким пологим потолком.

- Мы на чердаке! – сделал вывод Тенька.

- Тут даже окон нет!

- Леголас, пораскинь мозгами: если мы все это время перли вверх, то никак не могли прийти в подвал!

- Мало ли что возможно в колдовской башне…

- Не было на лестнице колдовства!

- Нам нужно туда, - Майтимо без труда ткнул пальцем прямо в камень потолка.

- Да зачем? – снова спросил Тенька.

- Очень нужно!!!

- Ладно, принимается. Кто-нибудь, поднимите меня повыше, я, в отличие от некоторых, до потолка не достаю…

Скоро в камне образовалась дыра, и путешественники смогли вылезти на крышу. Впрочем, крышей это было трудно назвать: голая каменная площадка, продуваемая всеми ветрами, а из опор по краям – три узких железных зубца. Но что удивительнее всего, здесь имелся местный житель. Белобородый старик в сером плаще и серой широкополой шляпе. На шее серебрился красивый шарф. Старик стоял у одного из зубцов и с вежливым интересом глядел на новоприбывших.

- Да это же Гэндальф! – радостно вскричал Леголас. – А мы думали, что тебя Саруман убил.

- Не скрою, я очень рад вашей ошибке, - спокойно произнес Гэндальф, отходя от края и подавая руку Майтимо, который лез последним. – Но что привело вас сюда?

- Мы удирали от орков, - объяснил Майтимо, вставая на ноги. – Ну и от Сарумана заодно.

- О, да, - светлые глаза