– Ну, еще он все время говорил… кушай побольше овощей.

Глава двадцать восьмая

Таурены из Зловещего Тотема были могучими воинами, которые получали уникальную подготовку. С раннего детства, когда другие их сверстники учились находиться в гармонии с природой и познавали премудрости Великой Охоты, отпрыски Зловещего Тотема сражались друг с другом. Они учились убивать быстро и точно: руками, рогами и любым другим оказавшимся рядом оружием. В любой драке у таурена из Зловещего Тотема было больше шансов на победу. Они никогда не сражались с честью. Они дрались, чтобы победить. Но их численность была сильно ограниченна. Магата могла напасть только на несколько определенных мест, и она решила сосредоточить основные силы на том, чтобы убить сына Кэрна и уничтожить главный город, который возглавлял старый таурен. Сердце Мулгора, ставшее первым настоящим «домом» тауренов, – так они одержали первую победу. Рассветные лучи озарили сотни трупов, лежавших на Громовом Утесе и вокруг него. У Зловещего Тотема было две цели: уничтожить наиболее высокопоставленных тауренов, которые могли им противиться, а затем, убивая всех, кто поднял на них оружие, вселить в народ абсолютный, парализующий страх.

Охладевшие трупы их врагов и тех, кто просто оказался не в том месте не в то время, лежали в лужах свернувшейся крови. Их смерти тоже стали мощным средством пропаганды. Магата и Зловещий Тотем захватили Громовой Утес. В их руках оказались все городские ресурсы, а также заложники, за которых можно было требовать выкуп. Недавние нападения, произошедшие сразу после гибели Кэрна, и исчезновение его сына выбили народ тауренов из колеи. Магата чувствовала, что в отчаянной попытке вернуться к нормальной жизни таурены признают ее своим вождем.

Вот только Бейн ускользнул от них. Шпион сообщил ей, что Песнь Бури, таурен из ее собственного племени, оказался предателем. Магата сидела в доме, откуда Кэрн Кровавое Копыто раньше правил своим народом, и тихо бурлила от злости. Конечно, она уже заказала убийство Песни Бури, однако старица даже и не рассчитывала на то, что его с легкостью разыщут. Можно было не сомневаться: с самого восстания Зловещего Тотема предатель оставался вместе с самозванцем (именно так Магата назвала Бейна, а затем начала требовать, чтобы другие последовали ее примеру). Когда Бейна обнаружат, Песнь Бури умрет вместе с ним, но его гибель точно случится не раньше этого горячо ожидаемого часа.

Магата была отнюдь не глупа, и она предвидела, что таурены из отдаленных поселений вроде Фераласа и, конечно, Лунной поляны – оплота друидов – вскоре начнут восставать. Так и произошло. От других племен приходили гонцы. Они заявляли о своем неповиновении и из-за этих неприятных вестей были немедленно казнены. При этом они стоически встречали свою судьбу, чем выводили Магату из себя.

Вокруг бродили и другие слухи. Что самозванец скрывался в Лунной поляне. Что он заключил сделку с Альянсом в обмен на свободную торговлю с отвоеванным Громовым Утесом. Что за ним стояла мощь самой Матери-Земли, и что его шаманы и друиды смогли заставить деревья маршировать и сражаться бок о бок с ними.

Из всего этого Магата делала лишь один вывод: Бейн собирал сторонников, и когда он станет достаточно силен, то обязательно бросит ей вызов.

Старица была настолько погружена в мысли, что Рахауро смог привлечь ее внимание лишь со второго раза. Она фыркнула, злясь на себя за рассеянность и понимая, что молодежь сочтет это проявлением старческого слабоумия. Магата уже было собралась обрушить свой гнев – но не на верного слугу, а на молодого орка-курьера, стоявшего перед ней, – как вдруг ее уши встали торчком. Она поняла. Раз перед ней стоял орк, значит…

Тауренка махнула рукой.

– Говори.

– Мудрая старица Магата, я пришел от Гарроша Адского Крика, исполняющего обязанности вождя Орды.

Ее глаза удивленно расширились. Два дня назад она отправила Гаррошу призыв о помощи. Магата знала, что когда-нибудь, причем скорее рано, чем поздно, Бейн придет, и он будет далеко не один. В письме старица сплела в адрес Гарроша массу искренне звучащих комплиментов. Она хвалила его за то, как орк управлял государством, и даже подразнила его возможностью официального союза между Зловещим Тотемом и Ордой, если только Гаррош поддержит ее начинание. Молодому правителю наверняка когда-нибудь понадобятся уникальные… методы Зловещего Тотема. Магата надеялась, что вместо ответа орк отправит сюда войска, которые бы помогли ей в обороне Громового Утеса, но, видимо, у Гарроша остались вопросы, либо он хотел поделиться с ней какими-то своими мыслями.

Как бы то ни было, Магата осталась довольна тем, что ответ пришел так быстро. Тауренка любезно улыбнулась орку.

– Приветствую тебя, курьер. Пожалуйста, не торопись. Освежись и отведай угощение. Потом можешь прочитать, что твой вождь хочет мне сказать.

Она откинулась в кресле, сложив руки на животе, и подождала, пока орк с благодарностью пил воду из бурдюка. Но от еды он отказался. Затем, поклонившись, курьер достал из своего мешка кожаный тубус, вытащил оттуда свиток и ясно, громко продекламировал:

– «Магата, Мудрая старица клана Зловещий Тотем.

Исполняющий обязанности вождя Орды Гаррош Адский Крик шлет тебе свои самые искренние пожелания медленной и мучительной смерти».

Присутствующие в зале ахнули. Магата замерла, а затем с необычным для своего возраста проворством вскочила с места, с размаху ударила гонца по лицу и схватила свиток. Держа его на расстоянии вытянутой руки, чтобы компенсировать свое все более и более ухудшающееся зрение, она начала читать его сама.

«До меня дошли сведения, что ты лишила меня законного права считаться победителем в бою. Кэрн Кровавое Копыто был героем Орды и благородным представителем обычно благородного народа. С гневом и отвращением я узнал, что по твоей вине случайно принес ему погибель вероломным способом.

Подобные методы, вероятно, хорошо служат твоему бесчестному племени отщепенцев и мерзавцам из Альянса, но я их презираю. Я хотел сразиться с Кэрном честно, победить, благодаря собственному мастерству, или проиграть из-за его отсутствия. Теперь я никогда не узнаю, каким был бы исход боя, и клеймо предателя будет преследовать меня до тех пор, пока я не насажу твою голову на кол и не укажу на тебя как на настоящего предателя.

И поэтому… нет. Я не пришлю ни одного храброго сердцем орка, чтобы сражаться в одних рядах с твоим вероломным, гадливым племенем. Твоя победа или поражение теперь в руках вашей Матери-Земли. В любом случае, я с нетерпением жду вестей о твоей кончине.

Ты сама по себе, Магата. Никто не протянет тебе руку. Все презирают тебя, как и всегда. Возможно, даже больше, чем когда-либо. Наслаждайся своим одиночеством».

Рука шаманки затряслась еще на середине письма, сминая часть пергамента. Когда она закончила, то запрокинула голову назад и яростно взревела, потрясая перед собой рукой. Одиночная молния расколола небо, копьем пронзила соломенную крышу и попала в курьера, поразив его насмерть.