В дверь постучал Нельсон, а потом слегка приоткрыл ее и просунул голову.

– Все в порядке, мадам? – спросил он.

– Да, со мной все хорошо, спасибо.

Не прошло и минуты, как Стефани заснула.

Когда несколько часов спустя ее разбудил звук закрывающейся двери, она подняла голову и удивленно оглянулась по сторонам. В комнате было темно, и Стефани не сразу вспомнила, где находится.

Потом дверь в спальню отворилась, и перед ней предстал Хэтерфилд, освещенный сзади светом из коридора. На нем все еще был фрак.

Он принялся развязывать галстук и крикнул через плечо:

– Нельсон, свари-ка мне какао, будь другом.

– Какао? – сонно прошептала Стефани.

Хэтерфилд уронил галстук на пол, пересек комнату и встал рядом с ней на колени.

– Только взгляните на нее! – Он поцеловал ей руки. – Ты не представляешь, что творится с мужчиной, когда он возвращается домой после ужасного дня и находит там свою любимую женщину, спящую в его кресле, закутавшись в его любимый халат!

– С тобой все хорошо. – Стефани взяла его голову руками и зарылась губами ему в волосы. – Слава богу!

– Все хорошо, любовь моя, все отлично, – повторил за ней Хэтерфилд.

– А Эмили?

– Да, проблемы возникли серьезные, – не сразу ответил он, – но Эшленд в итоге спас ее. В общем, оказалось, что это был тот слуга по имени Ханс. Эшленд прикрыл твою сестру, а эта ваша Динглби позаботилась о слуге. Когда я появился на Парк-лейн, все собрались в кабинете Олимпии и пили шерри. А твоя сестра согласилась стать следующей герцогиней Эшленд.

– О, Эмили! Я так рада! Значит, все хорошо. И мы наконец свободны. – И Стефани стала целовать его в лоб и щеки.

– Боюсь, не совсем. – Хэтерфилд встал и без труда поднял ее на руки. – Видишь ли, они убили Ханса, а тот был единственным, кто знал имена революционеров.

– Значит, этих негодяев они поймать не смогли.

– К сожалению, это так. – Хэтерфилд аккуратно положил ее на кровать и снял фрак. – Но мы найдем их, любовь моя. Они сбежали, но им не удастся уйти от меня.

Стефани смотрела, как Хэтерфилд кинул жилетку на пол и начал расстегивать брюки. Ей хотелось сделать это самой, но она сдерживалась и наблюдала, как из-под тонкой черной материи показывались его мускулистые ноги, как широкие ладони любимого мужчины нетерпеливыми движениями освобождались от белья и носков. У него было идеальное тело, выкованное рекой и его собственной железной дисциплиной.

– Что ты будешь делать? – мягко спросила Стефани. – Что мы будем делать?

– Хороший вопрос. – Он снял рубашку через голову и кинул ее к остальной одежде, лежащей на полу. – Давай обсудим это завтра.

– Почему завтра?

Хэтерфилд встал над ней на колени, обнаженный, большой и уже возбужденный, и раздвинул в стороны полы халата.

– Сегодня мы будем заниматься любовью.

Когда Хэтерфилд встал с кровати и принес поднос, который Нельсон деликатно оставил у двери, какао уже почти остыло. Он помог Стефани сесть, подложил ей под спину подушки и подал кружку. А потом подвинул к кровати кресло и уселся в него с довольным вздохом.

Стефани пила какао и смотрела на любимого. Она пыталась вспомнить, когда его внешнюю красоту каким-то волшебным образом заслонила красота внутренняя. Сейчас ее взор уже не останавливался так пристально на идеальной симметрии лица Хэтерфилда, на четких линиях скул и бровей, на прямоугольнике подбородка, на чистой синеве глаз. Но она смотрела на Хэтерфилда и видела его суть.

Ее любимый походил на льва, отдыхающего после охоты. Он полулежал обнаженный, положив длинные ноги на край кровати, с кружкой какао у чувственных губ. Ощущение чуда затопило сердце Стефани.

Хэтерфилд подтолкнул ее пяткой и спросил:

– О чем ты думаешь?

– О тебе.

Вкус шоколада согревал ей рот. Тело Стефани все еще пело, пульсировало от удовольствия, которое ей доставили любовные ласки Хэтерфилда. Он улыбнулся и встал.

– Куда ты? – спросила она.

Любимый подошел к комоду и вытащил откуда-то из-за зеркала бумагу. Он кинул ее Стефани на грудь и вернулся в прежнюю позу на кресло, сияя улыбкой.

– Что это?

– Специальная лицензия на брак. Я носил ее с собой последние недели, просто на случай…

– На случай чего? – Стефани искоса глянула на него.

– Если тебе потребуется помощь. Как моя жена, ты получишь право на мое имя и защиту. – Он сделал глоток какао. – Мы можем пожениться завтра, если хочешь. Если ты не против выйти замуж за мужчину, у которого за душой одни только амбиции, а из наследства – заложенное за долги поместье.

Стефани прочитала несколько строк и глянула на Хэтерфилда.

– Тебя.

– Что это значит?

Она аккуратно сложила документ, положила его на столик у кровати и, встав, опустилась сверху на колени Хэтерфилда. Его тело все еще было горячим и излучало животную энергию. Стефани положила ладони ему сзади на шею и сказала:

– Я люблю тебя. И буду любить до самой смерти. Но и потом мой дух поднимется из могилы и будет преследовать тебя, пока ты не устанешь и не последуешь за мной в иной мир. Вдвоем мы прорвемся на небеса, потому что я так тебя люблю, что…

– А если я отправлюсь в могилу раньше тебя? – со смехом прервал ее он.

– Только посмей! – Стефани прижалась щекой к его чуть колючей, золотистой щеке и проговорила: – Я не смогу жить без тебя. Ты – мое сердце, я не вынесу, если оно перестанет биться!

Двое влюбленных какое-то время сидели молча, прижавшись друг к другу так крепко, как только можно. Стефани дышала глубоко и медленно, ощущая кожей близость Хэтерфилда, наполняя легкие его запахом.

– Что означает буква «М»? – наконец спросила она.

– Где?

– В твоем имени.

– О, это «Мортимер».

– Мортимер?

– Девичья фамилия моей мамы.

– Понятно. – Стефани кашлянула. – Просто… я не знаю, как называть тебя, когда мы станем мужем и женой.

Пальцы Хэтерфилда нежно гладили ее по спине, скользя вверх-вниз, словно успокаивали ребенка.

– Моя мама звала меня Джейми, – сказал он.

– Джейми. – Стефани подняла голову и поцеловала его. – Мне нравится.

Она почувствовала, как прямо под ней, между ног, его орудие опять начало наливаться страстью. Стефани стала целовать любимого дальше, гладя ладонями его плечи. Пальцы Хэтерфилда пробрались между их телами и нашли грудь.

– Поскачи на мне, – прошептал он.

– Здесь?

– Да.