Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вот как? – удивилась я. – Есть и такая теория?
– Разумеется. А может быть, их создала цивилизация, существовавшая на Земле в далеком прошлом. Достоверной информации так мало, что можно выдвигать любые гипотезы. Большинство геоученых сходятся в том, что Машины были созданы искусственно, или, по крайней мере, были созданы искусственно управляющие ими интерфейсы. За ними стоит какой-то разум. Это не природное явление, следствие тектонических сдвигов, погодных условий или каких-либо других известных на настоящий момент геофизических процессов.
– Но какой-то физический процесс был задействован. Сама линия времени…
– Конечно. Похоже, Машины используют силы, притягивающие потенциальные линии времени в нашу. Но и тут возникает одна загадка. Предположим, существует некая космическая сила, осуществляющая постоянное смещение линий времени во вселенной. Она подобна силе притяжения или какой-то другой неизвестной форме энергии – она вызывает непрерывные изменения истории. Если это действительно так, возможно, Машина лишь смотровое окошко, позволяющее нам увидеть перемены. Поэтому мы воображаем, будто что-то изменяем. Но на самом деле это иллюзия. Мы просто наблюдаем или запоминаем перемены, которые в противном случае оставались бы незаметными.
Меня охватило отчаяние.
– То есть никто не знает, как исторические изменения происходят в физическом или культурном плане? Как мы можем… Я хочу сказать, чем мы вообще занимаемся?
– Вам правда следует познакомиться поближе с Машинами времени, – улыбнулась Анита. – Все мы начинаем с ощущением «это еще что за чертовщина». Пожалуй, это и есть главный двигатель научной мысли.
Я ни на шаг не приблизилась к пониманию того, что написать в своем эссе, но зато меня захватила мысль заняться изучением Машин. Гуляя по улицам, залитым вечерним солнцем, я размышляла обо всех возможных линиях времени, перемешанных появлением Тесс. Это естественный процесс, который она может наблюдать с помощью Машины? Или какая-то крохотная частица непостижимо сложных коллективных действий, вызывающих изменения? Я направилась на юг в сторону Уэствуда, не замечая, как студенческий городок сменился городской застройкой. Я прошла мимо нескольких баров и здания звукозаписывающей студии «Тауэр», прежде чем оказалась перед закусочной «Фалафель кинг» и поймала себя на том, что жутко проголодалась.
В «Фалафель кинг» предлагают лучшие пита-сэндвичи в Лос-Анджелесе, с хрустящими ломтиками картошки и по меньшей мере пятью видами пряных салатов. Я сделала заказ, с тоской гадая, смогу ли позволить себе это заведение, когда стану зарабатывать на жизнь сама.
Все столики в зале были заняты, поэтому я уселась на корточки на тротуаре, наблюдая за очередью каких-то «укурков» к «Пончиковой Стэна» (всем нужно «топливо»). Я вытирала тахини с футболки, когда услышала знакомый голос:
– Привет, Бет!
Подняв взгляд, я тотчас же пожалела о том, что у меня в руке недоеденный сэндвич, с которого капает соус.
– Привет, Хамид!
Поднявшись на ноги, я украдкой вытерла руки о джинсы.
– Никак не ожидал встретить тебя здесь. – У него была та же самая кривая улыбка, от которой мне захотелось его поцеловать, и я постаралась не думать об этом, комкая обертку.
– Куда ты направлялся?
– Хотел купить пончиков для своих приятелей. Запарка с промежуточными экзаменами.
– Вот как? Какой предмет?
– История кино.
Это оказалось неожиданностью.
– А как же медицина или бизнес?
– Да как-то все забываю ходить на эти курсы. – Хамид непринужденно прислонился к стене, и до меня вдруг дошло, что он больше не излучает ту неуверенную меланхолию, что прежде. Теперь он, казалось, знал, чего хотел. Он выглядел счастливым.
– Я тоже готовлюсь к промежуточным экзаменам. Мне нужно написать эссе о роли масс в истории, но, как выясняется, никто понятия не имеет о том, как творится история.
Мы поговорили о линиях времени, о технике киномонтажа, о том, какие пончики лучше, с шоколадом или глазированные. Доев сэндвич, я решила взять и пончик у «Стэна». Хамид сказал, что он с приятелями занимается в библиотеке. Это было примерно в той же стороне, что и общежитие, поэтому имело смысл вернуться в студенческий городок вместе.
– Я так рад, что наконец встретил тебя. Я очень надеялся, что рано или поздно мы с тобой увидимся. – Хамид смущенно опустил голову. – Не то чтобы я повсюду тебя искал…
– Я тоже рада, что мы встретились.
– Слушай, а у тебя есть… электронная почта? – Хамид произнес «электронная почта» так, словно речь шла о чем-то жутко непонятном и редком.
– Конечно. Я завела ее в первый же учебный день.
– И я только что завел! Я могу отправить тебе свое первое сообщение?
– Правда? Первое сообщение? Твои родители не подключены к интернету?
– Думаю, у сестры интернет есть. Но я им никогда не пользовался. Мне казалось, там в основном пишут про подростковые поп-группы.
Я закатила глаза.
– Ну, в таком случае позволь познакомить тебя с прелестями электронной почты. Мой адрес: [email protected][69].
– Запомнить легко. Я отправлю тебе на почту несколько электронов! – Быстро обняв меня, Хамид убежал в сторону библиотеки.
Я постояла, размышляя об этом объятии и о том, какой смысл хотела в нем найти. Затем вернулась в общежитие кружным путем, гадая, что написать в эссе. Добравшись до своей комнаты, я все еще не знала, что написать. Я знала, что историю можно изменить, однако ни одна из гипотез не соответствовала моему опыту. Ну почему не было ни одной научной теории, в которой описывалось бы, как изменить свою собственную жизнь и жизнь своих друзей?
Глава 27
Анита
Выдержки из воспоминаний Аниты Бисвас, обнаруженные в Пещере архивов подчиненных, Ракму, Иордания (2030 год н. э.)
Есть воспоминания, которыми я никогда не смогу поделиться с «Дочерьми Гарриэт», и это одно из них. Я помню страну, в которой женщины были лишены избирательного права. Я родилась и выросла в такой. В начале семидесятых еще маленькой девочкой мне посчастливилось перебраться в Лос-Анджелес. Верхняя Калифорния дала женщинам право голоса за несколько лет до 1968 года, когда я родилась, а в Калифорнийском университете совместное обучение ввели еще в пятидесятые. Когда я училась в школе, мы с матерью каждую неделю смотрели мыльную оперу «Геологи», потому что в ней были два героя-африканца, которые путешествовали с помощью Машины в Тимбукту. Открытая либеральным идеям, получившая высшее образование, я не сомневалась в том, что такая женщина, как я, может стать путешественником. Я получила хорошее место во Флин-Флоне. Затем провела «четыре долгих года» в составе группы ученых под названием «Встречи в прошлом», анализировавшей деятельность вашингтонских политиков на основе задокументированных фактов.
Впервые я отправилась в путешествие в Миссисипи, в конец 1860-х годов. Передо мной стояла простая задача: собрать на
