– Какой ублюдок это написал? – спросил Хэтри, никогда не упускавший возможности раздать всем сестрам по серьгам.

– Лаксмор, шеф.

– Та самая задница, что провалил к чертовой матери всю нашу операцию на Фолклендах?

– Он самый, шеф.

– Да, через цензурный отдел материал не проходил, это ясно.

Тем не менее Бен прочел отчет дважды, что было для него совершенно нехарактерно.

– Это правда? – спросил он Кавендиша.

– Ну, в достаточной степени, шеф, – ответил тот с осторожностью и умеренностью, отличавшей все его высказывания. – Частично правда. Не думаю, что залежится на полке. Прочитав все это, ребята Вэна могут сразу схватиться за оружие.

Хэтри бросил ему листок.

– По крайней мере, в первый раз будут знать, что им делать, мать их за ногу, – проворчал он и коротко и злобно кивнул Тагу Кирби, третьему убийце, как метко окрестил его Кавендиш. Таг ворвался в комнату, даже не вытерев большие ноги, и тут же принялся озираться в поисках врага.

– А что, эти янки еще не прибыли?! – рявкнул он.

– Будут с минуты на минуту, Таг, – мягко заверил его Кавендиш.

– Опаздывают на собственные похороны, – заметил Кирби.

Главным преимуществом квартиры Джеффа было то, что располагалась она в самом сердце Мэйфер, имела запасной выход на Клэриджиз, все вокруг было обнесено железной изгородью и строго охранялось, поскольку рядом жили сплошь разные знаменитости, дипломаты и члены парламента, а в самом конце узенького проулка находилось итальянское посольство. И в то же время его отличали столь приятные собравшимся безликость и анонимность. Ты мог быть кем угодно – уборщиком, поставщиком продуктов, курьером, лакеем, охранником, мальчиком-партнером по сексу, хоть командиром всей галактики. Никому не было до этого дела. А Джефф работал открывателем дверей. Он знал, как подобраться к людям власти, как их свести. Имея под боком Джеффа, ты мог расслабиться и ждать, что будет дальше. Что, собственно, и происходило в данный момент: трое британцев и двое их американских гостей сидели за столом, обслуживали себя сами, как было заранее договорено, и поглощали ленч, состоявший из копченой семги, выловленной в окрестностях имения Кавендиша в Шотландии, перепелиные яйца, фрукты и сыр. На десерт подали знаменитый фирменный пудинг Джеффа, приготовленный его старой нянюшкой.

А запивали все это чаем со льдом и аналогичными напитками, поскольку сегодня, по словам все того же Джеффа Кавендиша, алкоголь за ленчем считался в Вашингтоне отметиной дьявола.

И никто не доминировал за этим круглым столом. Есть куда деть ноги. Стулья такие мягкие и удобные. Телефоны отключены. Уж кто-кто, а Кавендиш умел создать для людей комфорт. И девочки примчатся, если кому-то захочется. Достаточно попросить Тага.

– Нормально долетели, Элиот? – спросил Кавендиш.

– О, прямо как на небесах побывал, Джефф. Просто обожаю эти маленькие тряские самолетики. И приземление в Нортхолте прошло приятно. Мне нравится Норт-холт. Оттуда на вертолете прямо до Бэттерси, грандиозно! Прекрасная электростанция.

С Элиотом никогда не поймешь, иронизирует он или все время такой? Ему тридцать один, южанин, выходец из Алабамы. Медлительный, немного флегматичный парень, за исключением тех случаев, когда переходит в нападение. Он был юристом и журналистом, имел собственную колонку в «Вашингтон Тайме», на страницах которой до недавнего времени показушно дискутировал с разного рода знаменитостями. Высокий и сухощавый, с мертвенно-бледным, худым, сплошь кожа до кости, лицом. Носит очки. Опасен и непредсказуем.

– Хотите вечерком побродить по магазинам или сразу домой? – ворчливо осведомился Таг Кирби, всем своим тоном давая понять, что последнее для него было бы предпочтительнее.

– К сожалению, Таг, нам сразу же после окончания этого ленча придется вылететь обратно, – ответил Элиот.

– Стало быть, не собираетесь засвидетельствовать почтение своему посольству? – с глупой улыбкой спросил Таг.

То было шуткой. Таг не слишком часто позволял себе пошутить. Госдепартамент США был последним на земле местом, где должны были знать о визите Элиота или полковника.

Сидевший рядом с Элиотом полковник мелко и часто пережевывал кусок семги.

– Какие тут могут быть у нас друзья, Таг, – простодушно заметил он. – Кругом одни «голубые».

В Вестминстере Таг Кирби был известен под прозвищем Министр с Очень Длинным Портфелем. Частично этим титулом он был обязан своим сексуальным приключениям, но по большей части объяснялось это тем, что ему не было равных по участию в разного рода консультативных советах и руководящих организациях. Остроумцы поговаривали, что не было в стране или на Среднем Востоке ни одной оборонной компании, которая не была бы обязана Тагу Кирби или которой бы этот Таг Кирби не обладал. В нем сразу чувствовалась сила, а в каждом движении сквозила угроза. У него были широкие жирные плечи и густые черные, словно накладные, брови. И маленькие глупые глазки, словно у быка. Даже во время еды его крупные кулаки оставались напряженно сжатыми.

– Эй, Дирк, а как поживает Вэн? – спросил через стол Хэтри.

Бен Хэтри снова включил свое легендарное очарование. Никто не мог ему противостоять. А улыбка была сравнима разве что с солнцем, выглянувшим из-за облаков. Полковник тут же просиял. Кавендиш был просто в восторге, что шеф сегодня в таком прекрасном расположении духа.

– Сэр, – рявкнул в ответ полковник, – генерал Вэн велел передать огромный привет. И поблагодарить вас, Бен, и ваших помощников за неоценимую поддержку и практическую помощь, которую вы оказывали ему последние несколько месяцев, вплоть до настоящего момента. Плечи опустились, подбородок ушел в грудь. Сэр.

– Что ж, передайте ему, мы чертовски разочарованы тем, что он не баллотируется на президентский пост, – ответил Хэтри с той же лучезарной улыбкой. – Это просто стыд и позор, что единственному в Америке приличному человеку не хватает яиц противостоять всей этой мрази.

Шутливо-провокационные замечания, похоже, не произвели на полковника должного впечатления. Он уже успел привыкнуть к ним в ходе предыдущих встреч.

– На стороне генерала молодость, сэр. Генерал умеет заглядывать в будущее. Генерал наделен истинным талантом стратега. – Каждая из этих рубленых фраз сопровождалась энергичным кивком, глаза же смотрели немного испуганно. – Генерал много читает. Он не прост. Он умеет ждать. Другие на его месте уже давно начали бы палить из всех орудий. Только не генерал. Нет, сэр. И когда придет время сменить президента, будьте уверены, генерал его сменит. Он единственный в Америке человек, который знает, как и когда. Таково мое мнение. Да, сэр. Я просто подчиняюсь, говорили карие и добрые, словно у спаниеля, глазки полковника. А немного выдвинутая вперед челюсть говорила: прочь с дороги! У него были коротко подстриженные волосы. И, глядя на его выправку, просто не верилось, что на нем сейчас нет военной формы. И еще казалось, что он немного не в себе. Как, впрочем, и все остальные. Формальностям пришел конец. Элиот взглянул на часы и, недоуменно вскинув брови, покосился на Тага Кирби. Полковник вынул из-за воротника салфетку, приложил к губам, потом швырнул рядом с прибором – жестом, дававшим понять, что Кавендишу пора убирать со стола. Кирби закурил сигару.