– После бала узнаете, ваше ослепительное сиятельство, – ухмыльнулся Джес.

Выглядел он, конечно, бабьей погибелью. Иначе и не скажешь. Синеглазый, загорелый, с ослепительной улыбкой… если Мири пойдет в него, а она пойдет… нет, гарем – не худшее решение. Сколько мужиков спасти можно будет!

Ведь страшное сочетание – красивая, умная и верная. Как такую на прочность не проверить?

– Сегодня вы у нас сияете, граф, – вернула комплимент Лиля.

– И у меня самая очаровательная кошка в спутницах, – безошибочно разгадал костюм супруги граф.

Лиля улыбнулась.

Она уже знала, когда покажет мужу и незнакомку, и сережку из черного жемчуга.

В начале бала.

Сгоряча… оно такое сгоряча.

А тут – она у Гардвейга, супруг с принцессой, утащить ее в уголок и устроить скандал – без шансов. А до дома они оба поостынут, успокоятся, еще раз все обдумают…

Вперед, твое сиятельство!

***

Дворец светился и переливался огнями.

Красота?

На отдалении – безусловно. Вблизи все прозаичнее, но так всегда получается. Все восхищены мастерством балерины, но никто не знает, какие мозоли у нее на ногах, и сколько пота она пролила у станка. Неромантично-с…

Вот и не портим себе впечатление.

Бальный зал, благосклонно взирающие придворные, его величество пока еще не появился, так что…

Лиля поманила пальцем первого попавшегося слугу, который разносил вино. Так-то их замечать не принято, но как быть, если тебе нужна информация? А слуги знают все, и еще немножко больше о своих хозяевах.

– Здравствуй, друг…

«Друг» так опешил, что чуть поднос не уронил.

– Г-госпожа?

– Подскажи, скоро ли его величество обещался?

И золотая монета мягко скользнула из ладони, затянутой в черный шелк, в другую, затянутую в белое полотно. Джерисон как раз раскланивался с кем-то из знакомых…

Слуга расплылся в улыбке.

– Благодарствую. Говорят, что через полчаса будет, но может, даже и задержится. Приказано начинать, нога у его величества разболелась…

Последние слова были сказаны шепотом и только Лиле. Взамен слуга получил улыбку, и растворился среди танцующих господ, ловко балансируя подносом с бокалами.

Жаль, ни Мигеля, ни Лидии сегодня не будет, ее высочество приболела, а его высочество воспользовался предлогом. Якобы он сидит с больной сестрой.

Якобы.

А на самом деле Мигель отправился в гости к одной милой и раскованной во всех отношениях даме. И на бал не надо идти, отговорка стопроцентная. Лиля коснулась рукава Джерисона.

– Милый, я на минуту…

– А я поговорю, кажется я вижу маркиза Осторн…

Лиля отпустила мужа, и медленно стараясь не привлекать к себе внимания, скользнула в ближайший альков. Спасибо пышным юбкам, под ними что хочешь спрятать можно, и даже на общем весе это не отразится. И так тяжесть…

Р-раз!

Меняются маски, перчатки, верхняя юбка отстегивается и превращается в «летучемышиный» плащ. Коснуться волос – и поменять прическу парой вытащенных шпилек. И сережка, сережку не забыть…

Альдонай, помоги!

Плевать, что я не особо верующая, и вообще, ребенок коммунистов, ты помоги, а там сочтемся!

***

Джерисон вежливо беседовал с маркизом.

Гардвейг, дела государственные, разжалование и опала графа Лорта, да, своеобразный был человек, все от него наплакались, и никакой управы ведь не было на мерзавца…

Темная тень выскользнула из толпы, обдавая запахом ландыша.

– Ваше сиятельство, я вас похищаю. Вы не забыли, что мне должны? Простите, маркиз, это долг чести!

И потянула Джерисона за собой.

Джерисон в полном шоке смотрел на знакомую маску, на плащ, взметнувшийся крыльями, на сережку с черной жемчужиной в изящном ушке…

– Госпожа?

Тень затащила его в полумрак алькова, сделала шаг назад, вытащила из уха жемчужинку и покачала им перед графом.

– Вот мы и встретились, граф Иртон. Вы ждали нашей встречи?

Лиля специально меняла голос, делала его ниже, глубже…

– Не верю этой встрече, – признался Джес. – я думал, вы в Ативерне....

– Нет-нет, я недавно приехала в Уэльстер. Граф, настало время вернуть долг. Вы отдадите мне мою сережку?

Джес тряхнул головой.

– В любой момент, госпожа. Скажите, куда прислать посыльного.

– Гра-аф… вы меня разочаровываете! Посыльного, к даме… будьте любезны вернуть долг лично.

Тихий шепот делал сцену невыносимо интимной. А полумрак сильно помогал женщине. И Джес не видел, как она судорожно сжимает вторую руку в кулак. Да так, что ногти в ладонь впивались.

Вот здесь оно и решится.

Муж у нее – или еще один кобель? Он ее пока не узнал, она видит, но… сдержится ли?

Вариант русской рулетки для дам. Запатентовать, что ли?

– Лично – не могу, госпожа. Я женат.

– Вы были женаты и раньше, что вам мешало?

И действительно – что?

Пей, гуляй, изменяй…

А что мешает сейчас?

Общая с хорьками, собаками и ребенком постель?

Образ Лилиан, смеющейся, босоногой, веселой, у них дома?

Или…?

– Простите, госпожа, но я не стану изменять своей жене. Я люблю ее…

– Как это немодно. Обещаю, она не узнает. А значит, и не пострадает…

– Простите, госпожа. Назовите адрес, и я пришлю вам посыльного. И давайте на этом закончим разговор.

Джерисон удивленно наблюдал, как женщина прислоняется к стене, почти сползает по ней…

– Спасибо, Джес.

А вот этот голос он знал.

И…

– Лиля?

Его супруга медленно сняла маску.

– Да, Джес. И тогда, и сейчас – я.

Джерисон медленно приходил в себя.

– Тогда… ты?

Лиля медленно кивнула.

А граф Иртон так же медленно наливался гневом.

– И как? Понравилось водить меня за нос? Да?

Лиля не успела ничего ответить, повезло.

Все стихло, оповещая о появлении короля. Надо быть в бальном зале, это вопрос политический.

Джес бросил огненный взгляд на супругу, которая с трудом поднималась по стеночке. Ноги не держали.