Местным жителям не потребовалось второго приглашения. Они с удовольствием собирали листы намокшей бумаги, тщательно очищали их, а потом сушили. День за днем вода исторгала из себя на поверхность все больше и больше банкнотов, которые покрывали все большие участки земли. А там давно ожидали появления новых партий бумажных прямоугольников. Один предприимчивый американский сержант сумел наладить первое за послевоенный период совместное австро-американское предприятие, объединив усилия с рыбаком с озера Траунзе. За рыбаком была лодка, сеть и сноровка вылавливать банкноты, прежде чем они достигнут берега. Американская сторона предоставляла транспорт и надежное место, где деньги сушили. После этого деньги собирали в пачки и продавали в Вене или в каком-нибудь другом городе. Какое-то время этот новый вид бизнеса приносил обеим сторонам очень хорошие барыши.

Затем весть о неожиданном сокровище, которое всплывало из воды, дошла до американских военных властей. Те связались с вышестоящим руководством во Франкфурте-на-Майне, а затем направили специальные подразделения для поиска и сбора неизвестно откуда появляющихся денег. К работе подключились офицеры разведки, которые после долгих расспросов сумели узнать о другом грузовике, который Ханш передал в руки военных у Редль-Ципфа. Они вскрыли все двадцать три контейнера, которые находились в грузовике. Содержимое контейнеров, несколько миллионов фунтов стерлингов в пяти-, десяти- и двадцатифунтовых банкнотах, стало настоящей сенсацией. Между Франкфуртом и Веной, Франкфуртом и Вашингтоном начался оживленный радиообмен. Очень скоро над купюрами начал работать ведущий американский специалист по фальшивым деньгам Джордж Мак-Налли. В результате его расследования нити потянулись в концентрационный лагерь Эбензе, где были размещены рабочие, привлеченные к работам в рамках операции «Бернхард». К тому времени многие из них успели разбежаться, но бухгалтер Скала был готов рассказать все, что знает. Его спросили:

— Как много было изготовлено фальшивых долларов?

— Совсем немного, примерно пять или шесть тысяч.

— А фунтов? Вы отпечатали тоже примерно пять-шесть тысяч фунтов?

— Вы с ума сошли! Как вы думаете, за что мы пользовались льготами по сравнению с другими заключенными? За то, что просто сидели и ничего не делали? Вовсе нет! Мы работали, работали и работали, как черти!

— И сколько же вы напечатали фунтов?

— Примерно двенадцать миллионов.

Мак-Налли не удержался и присвистнул:

— Это вся сумма?

— Это не сумма, а количество банкнотов. Общая сумма, по моим оценкам по состоянию на конец декабря, которым я закончил отчет, перед тем как мы уехали из Заксенхаузена, составила около ста пятидесяти миллионов фунтов стерлингов.

Мак-Налли выдержал небольшую паузу и задал следующий вопрос:

— И все эти деньги были пущены в обращение?

— Не спрашивайте меня, я не могу ответить на этот вопрос. Мы ведь только делали эти деньги, а что происходило с ними потом, никто из нас не знает. И поверьте мне, мы не смели об этом спрашивать.

По подсчетам Мак-Налли, в случае если Скала говорил правду, то где-то в обращении все еще находились фальшивые фунты на сумму более ста миллионов, и эти деньги циркулировали по всему миру. Он немедленно обратился за содействием к британским властям. На помощь ему были отправлены специалисты по фальшивкам, в том числе Роберт Стивен.

Ко всему этому похожему на фантастику событию отнеслись очень серьезно. Теперь все, что касалось фальшивых денег, снова было засекречено, на этот раз представителями союзников. Началась масштабная охота за организатором сети сбыта фальшивок, таинственным «доктором Вендигом», слухи о котором в свое время доходили и до британской разведывательной службы. Если этот человек будет обнаружен, он поможет пролить свет на то, как сбывались подделки. Тогда можно будет их отследить и изъять из обращения. Поиски велись повсюду. Было собрано множество слухов и огромное количество улик, но никто не мог сказать, куда мог исчезнуть этот человек и что с ним произошло. Он, похоже, просто растворился в воздухе после того, как попрощался с английскими офицерами в Шлосс-Лаберсе.

К этому времени Швенду все больше надоедала спокойная жизнь в Каунертале. Чувствуя, что наступило время для больших послевоенных дел, в особенности для тех, кто обладает капиталом и хорошими связями, он отправился в Мюнхен. Впервые после продолжительного перерыва он связался с одним из своих самых успешных коммерсантов Шпицем, который после того, как вложил заработанные на операции «Бернхард» средства в банковский сектор, стремительно набирал вес в новой Баварии. Швенд провел совместно со Шпицем, которому он полностью доверял, несколько деловых операций, но очень скоро убедился, что абсолютно не ориентируется в этом новом послевоенном бизнесе. Устные договоренности ничего не значили, а письменным контрактам можно было доверять чуть больше. Единственной целью стало не достижение некоторой прибыли для обеих сторон, а большие прибыли для кого-то одного и ее отсутствие, а может быть, даже прямые убытки для другого. Швенд со вздохом вспоминал о своих прошлых партнерах, в частности о Лавале.

Как-то к нему обратились два офицера американских спецслужб, один из которых сразу же перешел к делу:

— Мы знаем, что вы являетесь владельцем картины Рембрандта «Человек со шпагой».

— Да, это так.

— Тогда мы должны вас арестовать.

— Но за что?

— За владение собственностью, которая была похищена с оккупированной территории.

— Но это полный абсурд. Картина была куплена, за нее заплатили.

— Это просто ваши слова, которые мы должны обязательно проверить.

Швенд взволнованно замахал руками:

— Давайте проверяйте. Вы всегда можете найти меня по этому адресу.

— В этом нет необходимости, потому что вы пойдете с нами.

Швенда поместили в тюрьму Штадельхайм, но благодаря связям среди американцев он сумел добиться, чтобы его поместили в хорошую камеру и предоставили ряд других льгот, в частности право принимать посетителей. Одним из гостей стал его старый знакомый Шпиц.

— Вы все еще на свободе? — удивленно спросил Швенд, поскольку Шпиц был совладельцем злосчастной картины.

— Пока меня не арестовали, но они могут сделать это в любой день, поэтому я и здесь. Я хочу вас предупредить.

— О чем?

Шпиц оглянулся, будто боялся прослушивания. Швенд усадил его на деревянную скамейку, где бывший подчиненный шепотом проговорил:

— Ходят слухи о том, что вас собираются обвинить в военных преступлениях.

— Где вы это слышали?

— От двух американских офицеров, которые работают над вашим делом.

Швенд внимательно посмотрел на Шпица, но, не сумев ничего прочитать на его бесстрастном лице, после короткой паузы спросил: