– Ты с ума сошла? Зачем ты это сделала? – Он целовал ее губы, щеки, лоб, нос. – Зачем?

Белинда ничего не ответила.

– Я поступила с тобой несправедливо, – сказала она. – Той ночью в лабиринте, когда набросилась на тебя из-за отца, я просто понятия не имела, какой он на самом деле.

– А после встречи с ним, после того как он попытался тебя подкупить и угрожал твоей репутации: что ты думаешь о нем теперь?

– Откуда ты знаешь, что там произошло? Собственно, откуда ты вообще знаешь, что я к нему ходила?

– Потому что я только что оттуда.

– Что? Ты ходил к Лэнсдауну? Зачем?

Николас улыбнулся уголками рта, поглаживая ее щеку большим пальцем.

– Неужели не можешь догадаться?

Белинда помотала головой.

– Не могу, потому что после встречи с ним полностью понимаю, почему ты восемь лет провел в Париже и делал все возможное, лишь бы злить и раздражать его.

Николас засмеялся.

– Моя преданная милая!

– Какой отвратительный человек! Я даже вообразить не могла. Честное слово, будь это мой отец, я бы его, наверное, застрелила.

– Мысль задушить его приходила мне в голову, – уныло признался Николас. – Когда он сказал, что намерен уничтожить тебя, если мы поженимся, я едва не вцепился ему в глотку.

– Но зачем ты вообще туда ходил?

– Попросить о помощи.

– Что?! – Белинда в ужасе взглянула на него. – О, Николас, нет. Ты этого не сделал!

– Я пошел туда именно с таким намерением, но до этого не дошло. Стоило мне перешагнуть порог, он устроил мне скандал из-за тебя. Так я узнал, что ты приходила туда, швырнула ему его взятку прямо в лицо и велела убираться к дьяволу. – Он поцеловал Белинду. – И теперь я знаю, что люблю тебя даже сильнее, чем раньше. Хотя даже мечтать не смел, что такое возможно. Он потребовал, чтобы я тебя бросил. Разумеется, я отказался. Кстати, насколько я понимаю, я теперь обручен?

– Ну… – Белинда кашлянула. – Ты нанял меня, чтобы я нашла тебе жену, я и нашла. Думаю, это идеальная жена для тебя.

– В самом деле? – Николас улыбнулся и пригладил ей волосы. – Расскажи мне о ней.

– Ну, начнем с того, что она богата.

– Да, кажется, я кое-что об этом слышал.

– Слышал? – Белинда в замешательстве посмотрела на него и почувствовала некоторое разочарование из-за того, что сюрприз не удался. – Но… но кто рассказал тебе о моих… ее деньгах?

– Герцогиня. На загородном приеме, тем утром, когда я уехал в Лондон. Но это не имеет значения, потому что мне не нужны деньги жены.

Белинда посмотрела на его полное нежности лицо, взглянула в теплые карие глаза, и ее сердце сжалось от счастья. Она испытывала такое счастье, что не могла ни улыбнуться, ни говорить. Однако последнее сделать придется.

– Д… да, хорошо, – выдавила Белинда через несколько секунд. – Но это несущественно. Она настаивает на приданом.

Николас открыл рот, собираясь возразить, но Белинда помешала ему, продолжая дальше:

– Все денежные вопросы мы можем обговорить чуть позже, а пока ты должен узнать о ней кое-что еще. Ты будешь доволен, узнав, что она американка, кажется, ты их предпочитаешь?

– Да. – Николас ее поцеловал. – Вне всякого сомнения.

– Однако она еще и англиканка, а я знаю, что этого ты не хотел.

Его губы коснулись ее рта.

– Полагаю, в этом вопросе я готов на компромисс.

– Она… – Белинда с трудом сглотнула. – Она немного застенчива.

– Мне это нравится. Это значит, что она не будет болтать без умолку или внезапно декламировать стихи в общественных местах.

Белинда засмеялась, не отрываясь от его губ.

– Она никогда ничего подобного не сделает. И ее совершенно не волнует размер стихов, и ей все равно, напишешь ли ты когда-нибудь безукоризненное лирическое сочинение. А еще она всегда на стороне лисицы – пусть та успеет улизнуть!

Николас улыбнулся, отвел с ее лица выбившуюся прядь волос и заправил за ухо.

– Что-нибудь еще?

– Ну… я знаю, что… что… – Белинда замолчала, чувствуя, как начинают пылать щеки. Нет, это нужно сказать обязательно. – Знаю, что когда ты на нее смотришь, тебе хочется привлечь ее в свои объятия, зацеловать до беспамятства и сорвать с нее одежду.

– Верно. – Николас сжал ее крепче, положил руку на затылок, наклонил голову и поцеловал – долго, страстно. От поцелуя у обоих перехватило дыхание. – Думаю, ты права, – произнес Николас. – Кажется, она подходит мне идеально. Но прежде чем принять окончательное решение, я должен узнать еще кое-что.

– Что именно?

Он взял ее лицо в свои ладони, погладил кончиками пальцев щеки.

– Уважает ли она меня? Знает ли, что может мне доверять?

– Да. Ты продемонстрировал ей все достоинства своего характера. Она доверяет тебе.

– Откуда я могу это знать? Как могу быть уверен?

– Полагаю, брачный договор скажет тебе все, что ты должен знать. – Белинда взяла со столика стопку бумаг. – Я попросила своих поверенных составить его сегодня днем.

– Очень мудрый поступок, – серьезно произнес Николас, взяв бумаги. – Но как это поможет мне понять, что она мне доверяет?

– Ты все поймешь, прочитав.

Николас просмотрел бумаги, но едва дочитал до середины, как понял, что она имеет в виду. Ошеломленный, он поднял глаза.

– Это отдает мне все твои… э-э-э… ее деньги. Все, безо всяких условий.

– Да. Ее имущество оценивается в семьсот сорок две тысячи фунтов – плюс-минус фунт.

Сердце Белинды сжалось. Она так сильно его любила и так хотела дать ему эти деньги, и так боялась, что Николас откажется!

– Я уже говорил тебе, я их не возьму, – сказал он, подтверждая ее опасения.

– Она не выйдет за тебя, если ты не согласишься. Она хочет, чтобы ты их получил, поэтому у тебя нет выбора. Ну то есть, конечно, если… если ты хочешь на ней жениться. – Белинда скрестила пальцы на удачу. Она боялась так, как никогда в жизни. – Ты хочешь? – прошептала Белинда.

– Еще не знаю. – Николас бросил брачный договор на пол и нежно взял ее за руки, чуть отодвинувшись. – Есть еще один момент, который я должен прояснить.

– Какой?

– Любит ли она меня? – Он опустился на колени, глядя на нее точно так же, как в тот счастливый вечер два дня назад. – Потому что я ее люблю. Люблю больше жизни.

– Да, – ответила Белинда, задыхаясь. – Она тебя любит.

– Думаю, она должна сама мне это сказать. Просто обязана.

– Я люблю тебя. – Леди Федерстон тоже опустилась на колени и обвила его шею руками, покрывая поцелуями лицо Николаса. – Я люблю тебя, люблю, люблю.