Дарий задержался, надеясь повидать чуть сонную хозяйку "Щепки" и по собственному неизменному обычаю пожелать ее мастерской продуктивного дня. Однако девица не показалась, и работу в лавке пришлось начинать без вдохновляющей мимолетной встречи.

Понедельник и впрямь обещал на тепло не скупиться. Клочки облаков таяли с каждой минутой, майский день наливался жаром. Поэтому Дарий был немало удивлен, когда к обеду завершил дежурство за прилавком и обнаружил горшочек на тех же обласканных солнцем ступенях в компании пронырливых котов.

Решительно прогнав ненадежную усатую охрану, молодец подхватил творог и принялся колотить в дверь. Дом был так несвойственно тих, что оружейник испытал немалое облегчение, когда ему отворила хозяйка, живая и здоровая.

– Молочника пропустили, Виола Базилевна, – с бодрой улыбкой протянул он горшочек. – Я выдержал неравный бой, чтобы спасти ваш поздний завтрак!

Отважный ветеран ждал веселой колкости на свою прибаутку, но Виола приняла трофей бесстрастно. Благодарность ее прозвучала заученной и пустой. Немного задетый таким приемом, Дарий все-таки уходить не спешил.

– Собственно, я направлялся к вам по делу, – доложил он. – Мне бы нанять вашего древесного эксперта на несколько часов для консультации.

Оружейник замолчал с хитринкой – та распорядительница, которую он знал, должна была сей же миг загореться любопытством, тогда он, чуть потянув, рассказал бы о тассирском арбалете и уточнил ее условия.

Однако Виола сделала равнодушный шаг назад.

– Боюсь, пока это невозможно, – сообщила она с той же холодностью и вознамерилась вновь затвориться.

Молодец нахмурился и удержал дверь богатырской дланью.

– Все ли ладно, Виола Базилевна? – спросил он.

В полумраке сеней Дарий не сразу отметил ее покрасневшего носа и тяжелых век. Совершив эти открытия, он растревожился уже всерьез – мудрено представить расклад, при котором древесник позволяет сестре отворять гостям в эдакой красе.

Виола молчала – как будто и хотела солгать что-то вежливое, но решимость ее подвела и подбородок дрогнул.

– Себастьян Базильевич с вами? – доискивался оружейник с пущим подозрением.

Он совершил уже свой шаг вперед, не давая Виоле укрыться от ответа, но пряча разговор от ушей прохожих.

Отступив еще глубже, хозяйка, наконец, позволила голосу сорваться в жалкий всхлип:

– Его забрали в Земский приказ.

Дарий замер и пожевал губу. Виола трепетала вполне резонно – вмешательство Приказа в жизнь мастерских редко сулило что-либо доброе. Пока он сочинял, что сказать кроме этой мрачной истины, девица угадала настрой и дважды успела всхлипнуть, идя по нарастающей.

Оценив расклад, оружейник живо расставил приоритеты и решил для начала вновь спасти творог – Виола уже определённо забыла, что держит на локте хрупкую кладь. Гость мягко изъял его обратно, без приглашения отнес к столу и, обернувшись, попробовал вспомнить управу на женские слезы.

Виола вошла следом и стала выжидающе глядеть. Дарий сглотнул: безынициативность обычно резвой барышни завела его в тупик.

– Воды? – с надеждой спросил он, прерывая тишину.

– Вы просите или предлагаете? – уточнила хозяйка. – Дарий Дариевич, я все-таки не в истерике.

"Надеюсь, я тоже", – выдохнул внутренний Дарий. Избавленный от надобности искать подход, он, наконец, подтолкнул ко главному:

– Что случилось с вашим братом?

Виола аккуратно обошла молодца и, постаралась одним движением забрать сырой платок со стола в кулачок. Плачущая или нет, но такие украшения демонстрировать гостю барышня никак не мечтала.

– На рассвете явились двое, – рассказала она, шмыгая как можно деликатнее. – Назвались приказничими и потребовали Себастьяна Карнелиса.

Это была одна из милейших привычек людей при исполнении – вытряхивать едва не из постели. Однако то, что дождались утра, скорее показалось добрым знаком.

– Вам предъявляли бумаги? Назвали причины? Озвучили обвинения? – продолжил доискиваться оружейник.

После вчерашних ограблений ожидать можно было всякого – кто знает, что вытворит Приказ в попытке доказать свое рвение? Какие-то слухи о странных цветах просочились уже во многие щели, что ставило магов столицы в положение незавидное.

Девица покачала головою отрицательно.

– Внятного пояснения, впрочем, так и не дали, – дополнила она, снова и снова поднимая в памяти мозаику остросюжетного утра. – Себастьяну даже позволили привести себя в порядок, но завтрак туманно обещали "на месте". Блокирующих чары браслетов не применяли.

Дарию стало еще чуть легче – по крайней мере, удалось выбросить из головы воображаемую картину избиения соседа. Осталось одно размытое сомнение.

– Люди точно были из Приказа?

– Меня допустили ехать в казенной карете к самым дверям присутствия, – кивнула Виола.

Дарий проникся новым уважением: какова же оказалась настойчивость юной леди, коли ее взяли с собою приказничие.

– По вашим словам видится, что Себастьяну Базилевичу ничто не угрожает, – подытожил он. – Едва ли в ином случае они шли бы на подобные уступки.

Молодец придал голосу все спокойствие, какое только нашел внутри себя, и чуть-чуть добавил сверху. Ситуация выглядела неприятной, но потеряла уже налет критической.

– От Приказа меня довольно бесцеремонно отправили восвояси! – возмутилась распорядительница. – Велели проститься, якобы – до вечера.

– Вы не слишком верите последнему? – уточнил Дарий понимающе.

– Как видите, – девица пожала плечами. – Иначе не застали бы меня в таком… волнении.

Шмыгнув сызнова, она опустилась на лавку.

Для своего порывистого склада Виола была необычайно тиха и собрана. Знакомый с ее нравом, Дарий сочувственно заключил, что наедине она все-таки перенесла небольшую истерику, после чего устала и перешла в апатичную стадию. Судя по двум раскрытым справочникам на столе, распорядительница силилась даже работать (о той седмице, возвращая арбалет, она похвастала заказами на книги от Университета и Гильдии аптекарей).

Ныне барышня, потрясенная внезапностью инцидента, скорее всего сгустила краски, но убедиться в этом пока возможности не было. Собственных связей в приказе у Дария не водилось. Заявиться туда, стучать и требовать разъяснений – стратегия сомнительная. Есть шанс поднять отцовы знакомства, но тот, пожалуй, разумно предложит с паникой повременить.

– Рассказанное вами не походит на арест, Виола Базилевна, – рискнул заметить оружейник. – Но ради ваших опасений я свяжусь с лучшим законником и введу его в суть вопроса.

Виола подняла голову – покрасневшие глаза ее были полны тоски, а вот одобрения в них Дарий не отметил.

– Однако, – вздохнул оружейник, разделяя оценку, – для этого придется оставить вас наедине с тревогой, что едва ли скрасит ваш день.

Виола действительно ощутила значительное облегчение, когда сосед нарушил бестолковый круг ее переживаний. Что-что, а накрутить себя она умела не хуже всякой женщины, и уже с трудом отличала собственные страхи от истинного положения вещей.

В конце концов, приказные стажи явили скорее бесцеремонность, чем агрессию. Кажется, они даже не бряцали оружием, хотя могли иметь скрытый магический арсенал. Сам Себастьян облекся в благородную холодность и вел себя так, будто снисходит их тяжкой службе