– Готов! Поверил!.. А чем?

– Денег мне не надо, хватает… А вот от экскурсии в экстремальное место я никогда не откажусь. – Она опять наклонилась вперед, заглядывая в глаза начальника лагеря. – Вы поняли, о чем я?

– Э-э-э… не совсем… – признался тот.

– Ну как же, поговаривают, что у вас на Донышке – сущий ад. А это как раз то, что меня больше всего прельщает. Итак: устраиваете мне экскурсию?

Фре Лих Кори растерялся, не зная, как пойти на попятную:

– Но сегодня уже поздно… а завтра выходной…

– Вот и отлично! Не будем мешать каторжанам и прогуляемся по штрекам в гордом одиночестве. Я согласна!

– Да нет… как раз в выходной точно нельзя… разве что с самого утра?.. Нет, лучше ближе к вечеру…

– Пусть будет к вечеру! Главное, чтобы там было жутко и опасно! – радовалась девица, словно маленький ребенок при виде конфеты.

Реагируя на это, Малыш сделал вид, что испугался:

– Нет! Меня туда и за миллион галактов не затянешь!

– А ты там и не нужен! Мы сами с бароном прогуляемся. Правильно?

Тот кривился и никак не мог понять, почему он все-таки соглашается:

– Ладно, договорились. Я своих слов на ветер не бросаю.

У нас вроде всего хватало для немедленного начала операции. Но раз уж получено было такое невероятное согласие на такую желанную для нас экскурсию, пришлось мне дать отбой намечающимся уже сейчас действиям.

Довелось отложить освобождение Броверов еще почти на двое суток. И я со вздохом пожелал моим друзьям, чтобы они потом на меня за такую отсрочку не обижались.

У себя в модуле Броверы сделали анализ спиртного на тряпочке и вроде ничего страшного не обнаружили. Обсудили со всех сторон нежданное приглашение своего соседа и все равно признали экстренное отступление более чем правильным. Вряд ли кто сумел разоблачить готовящихся к побегу маму с сыном, но, кажется, нечто против парочки замышлялось. Сосед мог спиртом ввести их в состояние, пригодное для допроса, или же неуместными в его модуле макаронами, а то и другой закуской отравить своих гостей. От расстройства желудка тут вроде никто не умирал, но ни попадать в санитарный отсек, ни уж тем более открыть счет случаям смертей от отравления не хотелось.

Выходить решили по отдельности и в разные стороны. Пусть наблюдатели видят, если таковые имеются, что они не пошли под ручку в конкретное место. И лучше побродить по жилой зоне несколько дольше, чем привести за собой к щели кого-то из шибко любопытных каторжан.

Магдалена прихватила сэкономленное угощение и подалась к своей, пожалуй, единственной знакомой на другом конце жилой зоны, с которой она поддерживала приятельские отношения. Роман вообще отправился «прогуляться» с пустыми руками. И через час блужданий, издали наблюдая друг за другом и проверяя, нет ли «хвоста», оилтонские резиденты добрались до точки предстоящего перехода. Да и там еще некоторое время все вокруг тщательно высматривали и ощупывали, опасаясь установки поблизости фиксирующего робота надзора.

И только когда убедились, что никто за ними не следит, достали припрятанные инструменты и приступили к расширению замаскированной еще днем щели. Полчаса – на эту работу, час – на спуск вниз всего, что взяли с собой, и час ушел на то, чтобы как можно тщательнее скрыть образовавшийся проход. Для этого пришлось выкладывать над головой крупные куски породы, а потом, дернув за веревку, обрушивать заранее заготовленный запас песка и мусора. Жаль, что посмотреть, как это выглядит с той стороны, не было возможности.

В выходной утренняя поверка не проводилась, да и на вечернюю являлись лишь те, кто не выполнял норму. Но это не значило, что в течение дня пары пропавших каторжан не хватятся по любой из многочисленных причин и не объявят глобальный розыск. То есть в любом случае следовало тщательно скрывать, куда и на какой уровень они незаметно перебрались.

Завершив все дела с маскировкой, загрузились инструментами, припасами и экипировкой и подались к определенной для побега точке. Предполагали, что там может находиться робот охраны, а то и несколько, – это считалось самым сложным аспектом побега. Ну и помимо роботов следовало обойти стационарные камеры наблюдения, с помощью которых оператор на поверхности мог обозревать все основные тоннели. С камерами было легче всего, уже давно каждая была примечена и зафиксирована в памяти. Поэтому путь хоть и получился извилистый и длинный, зато спокойный и безопасный.

На подходах к нужной расщелине оставили припасы в укромном месте и стали красться, пытаясь высмотреть неучтенную засаду. Как оказалось, опасались не зря. Нечто новое и совсем несоответствующее данному месту возвышалось на пространстве пещеры перед расщелиной.

Броверы замерли и стали присматриваться при тусклом аварийном освещении.

– Кажется, это робот – укладчик складского инвентаря… – наконец сказала Магдалена. – Тот самый, марки «Жираф».

– Чушь! Откуда ему тут взяться? – удивился Роман. – Сходство есть, но его присутствие здесь – это все равно, что наличие робота-газоноукладчика в одном из штреков.

– И все-таки присмотрись лучше. Вон, по бокам видны прижатые к корпусу манипуляторы. А цилиндрические подъемники сжаты и опущены.

– Хм! Сходство есть, и несомненное… Но какого вакуума «Жираф» тут делает?

– Что делает? Да, наверное, подтверждает твои слова о сообщниках барона Кири. Люди ему не нужны, а робота можно перепрограммировать. Но с охранным, спасательным или проходческим этого делать не станешь, их в первую очередь может проверить любой ретивый ревизор. Тогда как данный робот управляется оператором с поверхности. Считай, самим начальником лагеря. Памяти, а тем более фиксирующей произведенные действия, «Жираф» не имеет. Как, впрочем, и почти вся остальная складская техника. Ну а дальше тебе и подсказывать не надо…

Действительно, Роман уже и сам додумал очевидное. Общий учет внизу и контроль – тоже в ведении барона Кири и возможного его сообщника, действующего наверху. Четко и предельно жестко фиксируется лишь количество палеппи, увидевших дневной свет и поднятых наверх официальными каналами. Этот там уже ни добавить, ни убавить. А вот внизу можно творить что угодно, особенно когда имеется неучтенный, никем не контролируемый путь на поверхность.

Схема преступной кражи проста: робот закладывает в свой рабочий отсек один или более контейнеров с ракушками, а потом выезжает в выходной день к нужной точке и ждет почтальона. Когда посылка забрана, получает команду вернуться на место, на склад.

Рассуждая в том же направлении, можно понять, что в данный момент здесь нет ни одного наблюдателя с охранными функциями и ничего здесь не фиксируется. То есть можно смело передвигаться и творить что хочешь. Но! Учитывая при этом, что в любой момент тайный тоннель раскроется и оттуда явится кто-то или что-то за посылкой.