– Как не стоило?! – возмутилась Мальвина. – Это сейчас он охает… А как в атаку идти – тут только стены перед ним успевай сносить и двери открывать!

За Бонифацием, почёсывая на груди густую чёрную шерсть, погрузился эксперт Тибальд. С ним рядом приютился снайпер Златан в шапочке с прорезями для глаз. Свой длинный штопорник он нянчил на коленях. Пьеро и Мальвина, поддерживая под локти, подсадили в магшину Нахабу.

Невер Невзорович, находившийся под действием расслабляющей магии, слабо и счастливо улыбался. Ему впервые за долгое время было хорошо. Жизнь казалась прекрасной, а подчинённые – самыми добрыми, умными, самыми трудолюбивыми людьми на свете. Он пытался им об этом сказать, а заодно сообщить, что и Пламмель тоже хороший, просто заблудшая душа, но такое количество мыслей не умещалось у него в голове: лицо его расплывалось в блаженной улыбке, а глаза наполнялись слезами. Впрочем, подчинённые всё прекрасно понимали и сами.

– Вы такие… такие… такие!.. – говорил Нахаба и плакал, продолжая улыбаться.

Мальвина, успокаивая его, ласково целовала в затылок, а Пьеро грозила кулаком. Тот явно переборщил со своим рифмоплётством.

«Матиз» с пулемётиками Любора перепарковала на газоне, оставив его у ВСЕСТРАМАГа под присмотром деревяшей. Она любила свой «Матиз» и не хотела, чтобы какой-нибудь нехороший Пламмель, выбросив поток рыжья, оставил от её чудесной магшинки только пару колёс.

– Все погрузились? – спросила Любора и начала кричать деревяшам, чтобы они нашли механика-вредителя. Так она называла вообще всякого водителя, начиная от таксиста и заканчивая танкистом.

Механика-вредителя обнаружили спящим в кустиках. Это был суровый гном с колоссальных размеров бугристым носом, двумя круглыми кучками бровей и бородой, росшей отдельными густыми клочьями. Он был в синем комбинезоне с кучей карманов, из которых в произвольном порядке торчали гаечные ключи, отвёртки и немецкие гранаты-колотушки времён Второй мировой. Несмотря на то что гном был так мал ростом, что в магшине вынужден был подкладывать под себя перевёрнутый тазик, во всей Магскве не было более лихого водителя.

Звали гномика Каша. Это было нормальное гномье имя, не имеющее никакой связи с кашами, которые обычно подают к столу. Более того, Каша всегда приходил в бешенство, когда кто-либо начинал проводить такие параллели.

Каша уселся за руль и, дёргая верёвочки с талисманами, которых на его спецмагшине было раза в три больше, чем на «Ровере» Бермяты, принялся разворачиваться. Джинны-таксисты и участливые деревяши толкались рядом и всячески мешали магшине выехать со двора. Один из деревяшей держал на руках девочку Одежду, захваченную с собой из подъезда. Девочка Одежда смотрела на чудеса без удивления и, подкрепляя свои детские силы, грызла большое яблоко.

Подбежал ещё один деревяш, толкая перед собой детскую коляску. Деревяши перелезли через забор стадиона, посадили Одежду в коляску и стали запускать её друг другу, ухитряясь разгонять коляску километров до тридцати в час. Свистел ветер. Подпрыгивая в коляске, Одежда потеряла яблоко. Собралась заплакать, но один из деревяшей сунул ей пачку сливочного масла, и Одежда радостно продолжила питаться.

– На месте деревяшей я бы не использовал столько концентрированных удобрений! – сказал Бермята.

Джинны-таксисты, лениво выдыхая клубы пара, переговаривались между собой:

– Эдем, куда это магзели едут?

– Операция у них секретная, Джавдет! Хотят Фазаноля прихлопнуть, который в доме на объездной дороге спрятался! Такой секрет, такой секрет! Надо Махмуду сказать!

– Махмуду я уже сказал! Ты Наилю скажи! Пусть тёщу порадует!

Бойцы непобедимого отряда поглядывали на малютку Груню с тревогой. Перевозка протоплазмия без контейнера – это как перевозка атомных боеприпасов общественным транспортом. Но пока малыш вёл себя идеально, всё же особенно никто не встревал.

Любора пребывала в чудесном настроении. Надеясь на победу над Пламмелем, дразнила Тибальда, у которого не в первый уже раз взбунтовались в Магскве его рисующие скелетики. Заперли квартиру изнутри, заложив двери мебелью, и изрисовали стены такими ужасами, что даже Тибальду стало не по себе.

– Нельзя было бесконечно говорить им: «Рисуйте добрые картинки! Добрее, кому сказал! Ещё добрее!» – внушала ему могучая девушка. – После тысячного повторения любой художник взбесится и начнёт гнать чернуху. Доброта как-то изнутри должна расти! Но как? Чем её поливать? А вообще меня почему-то злят правильные люди. Я чувствую, что мне никогда не подняться до их уровня, но они дико раздражают, прямо дичайше! Они такие правильные, что просто вот… кипит всё внутри…

Нахаба слушал её вместе с Тибальдом, кивал, смеялся, а потом почти без перехода плакал. Человеку было очень хорошо. Мальвина поцеловала начальника в макушку. Пьеро заревновал.

– А что мы будем делать, когда победим Фазаноля? Нашему отряду будет скучновато! – пожаловался Златан. – Не бабок же нам на рынке гонять!

Любора вздохнула. Оба ствола на её плечах задрались вверх.

– Есть у меня мечта! Хорошо бы разоружить всех заурядцев! А если кому-то из них нужна войнушка – есть хороший вариантик, безопасный для экологии, женщин и детушек… Каждое магсударство готовит пять бойцов. Эти пять бойцов расходятся на двести километриков, совершают пробежечку по пересечённой местности, затем сходятся в определённой точечке и начинают рубиться. Можно использовать элементушки разведочки, групповых построений и так далее. В качестве оружия я бы предложила польскую саблюшку. Они её у турок позаимствовали. Саблюшка оружие грозное – но только в заточенном состоянии. Если не затачивать – максимум будут синячки и сломанные пальчики. Каждое магсударство могло бы болеть за своих бойцов – это однозначно интереснее футбола!

Фургон боком зацепил дом и отбил от него пару балконов.

– Приехали! – басом сообщил гном Каша и подпрыгнул на подложенном тазике. – Эй, вы там, непобедимый отряд! Вот он, ваш дом на объездной дороге! Выгружайтесь!

– Ты не ошибся адресом? – уточнила Мальвина.

– Не-а! Вон магжуры уже толпятся, у наших магентов интервью берут!.. Ну куда он лезет?! Он же мне парковаться мешает! – завопил Каша и в гневе стал рвать свою бороду. И сразу же Ева поняла, почему борода росла у него клочьями. Метод старика Хоттабыча – выдергивать из бороды волоски и повсюду их разбрасывать. Тут и магическое поле, и обеспечение уборщиц работой – всему найдётся место.

Нахаба опять захихикал.

– Какие у нас планы? – спросил он.

– Дальнейшие, – рассеянно отозвалась Любора. Головняк по рыжью некоторое время переваривал ответ, затем, как лицо официальное, потребовал уточнений. Магический эффект постепенно ослабевал. Сквозь хорошего человека опять начинал проступать начальник. Уловив, что Нахаба вот-вот разорётся, Пьеро поспешно обрушил на него ещё одну волну магического рифмоплётства, наполненного кошмарнейшими глагольными рифмами и банальной римфовкой ABAB.