распределялись между отдельными ведомствами, а на министерские посты назначались люди, прошедшие профессиональную подготовку на более низких уровнях в том ведомстве, которое они должны были возглавить. Однако, как поспешили отметить критики Ито, новая система, кроме того, способствовала укреплению власти клики Сатчо: 8 из 10 министров, вошедших в состав кабинета, были уроженцами все тех же двух бывших доменов. Ито, уроженец Чосю, стал первым премьер-министром и занимал эту должность с 22 декабря 1885 г. по 30 апреля 1888 г. Затем он передал ее Курода Киётака, родившемуся в Сацума.

Система управления префектурами также стояла на повестке дня Ито, в первую очередь благодаря Ямагата Аритомо. Он настаивал на том, что стабильное местное руководство является необходимым условием для успешного введения конституции, поскольку, как и призывная армия, оно способствует сплочению нации и повышению лояльности народа. Получив от Ито карт-бланш, Ямагата обратился за советом к Альберту Моссе. Тот находился в Японии по приглашению Ито, чтобы оказывать помощь на заключительной стадии написания конституции. «Если вы спросите, почему я обратился к европейским законам, при наличии духа самоуправления и в нашей традиции, — писал Ямагата, — это было сделано с тем, чтобы идти в ногу с теми установлениями, которые существуют в великих державах, а немецкая система является из них самой подходящей»{132}.

Учитывая пристрастия Ямагата, не вызывает удивления тот факт, что итогом консультаций с Моссе стал ряд постановлений, изданных между 1888 и 1890 гг. Они заменяли старую связку городской старшина/деревенский староста — гонингуми на более разветвленную систему, которая ставила префектурное, городское и сельское руководство под более жесткий контроль со стороны центрального правительства. В конце концов новая система стала напоминать двуликого Януса. С одной стороны, нововведенные законы увеличивали лояльность народа, поскольку разрешали людям самим избирать некоторых местных чиновников. С другой стороны, в качестве платы за столь ничтожную причастность к политическому процессу, Ямагата требовал абсолютной преданности на всех уровнях администрирования, начиная с самого нижнего. В его новой системе чиновники каждого уровня подчинялись тем, кто стоял на ступеньку выше их самих — и так до самого верха. На вершине этой пирамиды находилось Министерство внутренних дел, которое располагало широкими властными полномочиями. Оно определяло политику и распределяло обязанности таким образом, что для общинного самоуправления, определявшего жизнь деревень и городских кварталов в начале нового времени, практически не осталось места.

Последний этап работы над конституцией начался в 1885 г. Сама работа сначала шла в токийской резиденции Ито, а затем переместилась в его поместье на Эносима. Этот небольшой островок, расположенный неподалеку от берега к югу от столицы, был выбран благодаря своей уединенности и великолепному виду на гору Фудзи. Ито взял с собой нескольких наиболее доверенных товарищей, таких как его давний протеже Иноуэ Коваси. Его сопровождали также два немца — Моссе и Герман Рёслер, который оставил в 1878 г. университет в Ростоке и стал советником японского Министерства иностранных дел. На протяжении трех лет эта компания обсуждала, готовила, пересматривала бесчисленные параграфы, тщательно проверяя все нюансы каждой предлагаемой фразы. Лишь весной 1888 г. Ито был наконец готов сдернуть покрывало с холста. По совету Ито, император 30 апреля создал Тайный совет, который должен был тщательно проанализировать и затем утвердить представленный текст. При этом подразумевалось, что этот совет и после принятия конституции будет продолжать функционировать в качестве совещательного органа. Он будет рассматривать вопросы, которые могут возникнуть по поводу трактовки тех или иных мест в основном законе, а также консультировать императора по поводу государственных дел. Членами Тайного совета являлись по меньшей мере двенадцать человек, пожизненно назначенных на эту должность императором. Кроме того, в его заседаниях могли принимать участие и министры. Ито рассматривал его как важный орган, стоящий выше кабинета. Поэтому он сложил с себя полномочия премьер-министра и стал первым председателем Тайного совета. С его предварительного согласия, члены совета внесли несколько поправок в текст проекта конституции. Например, парламенту было предоставлено право вносить законы, обсуждать их и принимать решения относительно них путем голосования. После этого члены совета одобрили работу своего председателя. «Конституционный Ито», как его нарекла одна из газет, теперь был готов преподнести плоды своих трудов императору, так чтобы Его Величество мог, в свою очередь, представить их японскому народу.

Гражданская добродетель

и государственная идеология

По мере продвижения к конституционализму олигархи занялись поисками определения политической традиции, а также продвижением идеалов гражданской добродетели. Эти идеалы должны были превратить обитателей приблизительно трех сотен бывших доменов, существовавших до 1871 г., в ко-кумин, «граждан страны», безусловно лояльных к новому государству и связанных между собой общими политическими ценностями. У Ито и его коллег был повод для беспокойства. Оптимизм эпохи бунмин каика положительно настроил многих японцев по отношению к новому режиму. Однако олигархи едва ли могли надеяться на удачное завершение своих реформ, если только им не удастся добиться признания нового конституционного государства. Соответственно, все японские лидеры в 70-х и 80-х гг. XIX в. пытались собрать или создать заново набор идеологических ценностей и гражданских идеалов, которые позволили бы простым японцам понять со всей ясностью смысл политических построений, предпринятых молодым режимом, и найти себе достойное место в новой Японии эры Мэйдзи.

Каждый олигарх, похоже, внес свой собственный вклад в оформление в конституции соответствующей политической этики. Ито говорил о «простом народе», мирном и послушном, честном и трудолюбивом, каждый представитель которого будет счастлив пожертвовать своими личными интересами ради блага своих соседей, короче, по словам самого Ито, это был «великолепный материал для создания сильной нации»{133}. Иноуэ Коваси, в свою очередь, предпочитал считать ключевыми моментами гражданственности преданность и патриотизм. Без этих добродетелей единство нации невозможно, да и вообще ничего путного без них добиться нельзя. Ямагата Аритомо разделял мнение Иноуэ. Но он также обращал особое внимание наличные интересы, представленные в политической сфере оппозиционными объединениями, поскольку они угрожали утопить всеобщую, гармоничную и беспартийную борьбу за прогресс в море раздробленности, разобщенности и хаоса.

По мере развития идей, олигархи пришли к заключению, что император может служить ядром притяжения для политической традиции, равно как он может стать сердцем новой политической системы. Однако эту концепцию следовало оформить с