какое-то время. — Скрестите пальцы, чтобы в коде всё было правильно!

— Работает? — спросил Марк.

Говорить было тяжело, а ещё ему было очень холодно. Он понимал, что это — плохой признак.

— Не знаю, — сказала Лиза. — Я пока не вижу явной реакции Пандоры, но это ничего не значит. Мы можем только ждать.

— Куда же «скорая» запропастилась? — спросила Мэри.

Она была крайне встревожена. Марк попытался изобразить ободряющую улыбку. Перед его глазами поплыли чёрные круги. Не спать. Только не спать!

Открылась входная дверь. Марк повернул голову — на движение потребовалось невероятно много сил. Пора бы сделать переливание крови или что-то подобное.

Но на пороге стоял не врач. И не полицейский. Недоброй ухмылкой ему улыбался коренастый мужчина в чёрной байкерской куртке. Мир вокруг Марка завращался. Его утянуло в тёмный глухой водоворот.

Глава 84

Международная космическая станция (МКС),

суббота, 14:17

На мгновение изображение культуры дрожжевых грибов размылось, словно Кантони смотрел не в микроскоп, а на смазанную фотографию. Он ощутил сильную вибрацию в руках в момент, когда настраивал микроскоп.

— Что происходит? Что это?

— Ты о чём?

Орлов парил в двух метрах от него в модуле «Дестини», изучая на экране электронную интерактивную инструкцию по использованию станции. Проблема неправильной работы системы отопления решилась сама собой. Однако ей на смену пришли сбои в работе других систем. Как-то на пару часов сделалось душно — вышла из строя система циркуляции воздуха, но прежде чем проблема успела приобрести угрожающие масштабы, кондиционер вдруг заработал. В другой раз выключилось освещение. Микроволновка настолько сильно разогрела еду в тюбиках, что их разорвало. Космонавтам пришлось полчаса отмывать печь. Однажды связь с наземной станцией прервалась на несколько минут.

Многие проблемы были серьёзными, но не угрожали жизни. Однако сама ситуация с утратой контроля пугала: казалось, что на станции поселился злой дух. Тревожным было то, что центр управления полётами не мог не только устранить, но даже отследить неполадки. Кантони казалось, что там, на Земле, зарождалось подозрение, что они с Орловым их разыгрывают.

Однако положение было далеко не шуточным. Кантони знал, что, прежде чем система полностью выйдет из строя, она будет время от времени давать мелкие сбои в работе техники, подобно тому, как извержение вулкана предваряется лёгкими толчками земли. Единственным положительным обстоятельством было то, что Орлов перестал подозревать его в саботаже. Однако командир до сих пор не извинился за свои беспочвенные обвинения и по-прежнему резко отвергал призывы биолога пока ещё не поздно покинуть станцию в спасательной капсуле. Они оба жили как на пороховой бочке, заключив перемирие и объединившись в борьбе с взбесившейся техникой.

— Вибрация! — сказал он. — Я её явно почувствовал!

— Я не заметил никакой вибрации, — ответил Орлов. — Ты, наверное…

Раздался грохот. По звуку было похоже, что опрокинулся большой металлический стеллаж (правда, в невесомости упасть ничего не могло).

Орлов, как обычно, выругался по-русски, однако выглядел он, скорее, изумлённым, чем раздосадованным. Он огляделся вокруг. Затем ловко нырнул за перегородку к центральному компьютеру.

Кантони бросился за ним. Его взгляд скользнул по иллюминатору. Он замер и ударился головой о перегородку, поскольку мгновенно забыл, куда послал вектор движения. Не чувствуя боли, он подлетел к иллюминатору и округлившимися глазами посмотрел за борт.

Рядом со станицей качался блестящий объект, напоминавший большую металлическую бабочку. На мгновение Кантони даже восхитился его красотой. Но потом понял, что именно видит.

Это был квадратный кусок фольги, который отражал солнечные лучи кремниевыми четырёхугольниками.

Каким-то образом он отломился от панели одной из солнечных батарей. Возможно, метеорит или что-то из космического мусора пробили хрупкую деталь. Если так, то им несказанно повезло, что этот объект не ударился о стенку станции.

Снова раздался скрежет, и в тот же момент заревела сирена. На этот раз за иллюминатором медленно проплыл более крупный кусок панели. Неужели они попали в поток космического мусора? Тогда каждая секунда могла стать последней.

Один из телефонов на стене настойчиво пищал. По мелодии Кантони понял, что звонили по каналу 1. Он нажал на соответствующую кнопку.

— Кантони?

Звонил руководитель миссии американец Джон Эдвардс.

— Это РМ. Что у вас там наверху творится, Эндрю? Мы фиксируем толчки и резкое снижение энергоснабжения. Отчёт, пожалуйста.

— Я не имею понятия, что здесь происходит, — Кантони было всё равно, услышит ли Эдвардс отчаяние в его голосе. — Юрий — в «Звезде» и пытается…

Его взгляд упал на противоположную стену, где располагались рычаги управления роботизированной рукой.

— Подождите. Я перезвоню.

Он завершил сеанс связи. Телефон сразу же зазвонил снова. Кантони не ответил, а подлетел к рычагам. На мониторе был виден фрагмент станции. Изображение прыгало туда-сюда. В кадре появилась одна из солнечных батарей. В одном из её крыльев зияла огромная дыра. Камера приблизилась к ней, и тут же снова раздался скрежет.

Кантони схватил рычаг управления и попытался обуздать руку. Однако каждое его движение встречало противодействие компьютера. Словно он пытался усмирить упрямого жеребца. Роботизированная рука металась из стороны в сторону, вздымалась вверх, вытягивалась и сворачивалась. На лбу Кантони выступили капли пота, прежде чем он одержал победу в немой борьбе над механизмом. Ему удалось помешать руке снова ударить по солнечной батарее и нанести станции ещё больший ущерб.

— Что ты творишь? Ты с ума сошёл? — Орлов схватил Кантони за плечо и с силой дёрнул.

Тот выпустил рычаг управления, пролетел через станцию и со всего маха ударился плечом о пульт управления, который ответил недовольным писком.

Орлов смотрел на него диким взглядом.

— Ты — предатель! — заорал он. — Я тебя убью!

— Я только пытался… — начал оправдываться Кантони, но в этот момент снова раздался скрежет, на этот раз приглушенный, который сделал ненужными дальнейшие объяснения.

Орлов выпученными глазами смотрел на монитор, где было ясно видно, как конец роботизированной руки удалялся от внешней стенки станции. Большой клок изоляционной пены, которая защищала станцию, был вырван. Под ним виднелась голая стенка толщиной всего два миллиметра — единственная преграда между местом их обитания и безжалостным космическим пространством. Была заметна вмятина. Слой изолирующего материала смягчил удар. Второй удар в то же место проломит стенку — и убьёт их в ту же секунду.

Орлов схватился за рычаги, управляющие рукой, и принялся бороться с взбесившейся системой, как только что делал его коллега.

Всё это время раздражающе трезвонил телефон.

Кантони взял трубку.

— Это РМ. Немедленно предоставьте отчёт…

— Роботизированная рука вышла из-под контроля.

— Вышла из-под контроля? Это как?

— Она совершает неконтролируемые движения и бьёт по частям станции. Как