рукой по моим губам, его пальцы проникают в рот, и от этого простого движения меня трясет.

Мощная горячая волна полностью захлестывает меня. Егор улавливает этот жар, его тело сотрясает дрожь.

— Тебе хорошо, любимая? — горячечно шепчет он, целуя мое лицо.

Я молчу. Мне стыдно признаться, что никогда в жизни я не чувствовала такого острого наслаждения от того, что мужчина полностью и без остатка владеет моим телом.

— Тебе хорошо? — он втягивает в рот сначала один мой сосок, потом другой, целует шею, обводит языком вокруг груди.

И я решаюсь. К черту стыд!

— Не спрашивай! — тихо шепчу я. — Свободной территории имени меня срочно требуется беспощадный диктатор и властный мерзавец!

— Я понял! — выдыхает он и зажимает мои руки еще сильнее.

Мое тело вытягивается в струну. Егор крепко впивается ртом в мои губы. Его язык заполняет мой рот, а член внутри — мое тело. Вторую руку Егор подкладывает под меня, намертво прижимая мое тело к своему, и бешено вбивает меня в пол. В голове не остается ни одной мысли. Он что-то шепчет — я не разбираю слов. Не из горла, не из груди, а прямо из моего живота поднимается нутряной дикий вопль. Вцепившись свободной рукой в его спину, я поднимаю бедра навстречу ему. И весь окружающий мир летит в тартары. Его просто нет. Он стерт начисто. Он вращается вокруг огромного члена Егора, который сейчас бьется во мне. Вулкан сладкого счастья взрывается внутри меня и я перестаю различать, где мой мужчина, а где я.

Я проснулась от упоительного запаха свежепожаренных оладий и села в кровати, если это гигантское сооружение можно так назвать. Ну сексодром у Егора! Даже как-то подозрительно. Может быть, он сюда сразу по пять девушек приводит? С его сексуальной неутомимостью я во все поверю. Всю ночь мы занимались любовью, и он почти не делал перерывов. После четвертого раза я сбилась со счета и под утро буквально взмолилась о пощаде. И только тогда Егор неохотно меня отпустил, и я сразу же провалилась в глубокий сон.

Высоченная и огромная кровать, на которой можно легко уложить человек десять, занимает едва ли не треть огромного помещения, которое я в темноте поначалу приняла за студию. Но при свете дня оно оказалась просто большой комнатой. Одна ее стена, справа от кровати — это огромное панорамное окно, которое сейчас полностью, от пола до потолка, задернуто плотными бежевыми портьерами. Противоположная от сексодрома стена разделена наполовину: одну часть занимает барная стойка из карельской березы, уставленная бутылками, вторая часть отдана под книжные шкафы, рядом с которыми — дверь на кухню. Возле барной стойки уходит винтом вверх деревянная лестница на крышу. Учитывая, что квартира Егора занимает весь этаж, по логике вещей тот сад на крыше, который я видела снизу, принадлежит ему.

Я спрыгнула с кровати и взяла со скамеечки в изножье рубашку Егора. Запах оладий сводил меня с ума, потому что я два дня ничего не ела, если не считать яблоко, которое мне с трудом удалось запихнуть в себя за два часа до свадьбы. Но сначала нужно привести себя в порядок. Я осмотрелась, ища дверь в ванную, обнаружила ее рядом с кроватью, осторожно приоткрыла и ахнула.

Стены ванной комнаты были полностью облицованы вулканическим стеклом иссиня-черного цвета. Джакузи оправлено чем-то белым, очень напоминающим перламутр. Я аж застыла от этой несказанной красоты и осторожно потрогала отделку джакузи. Так и есть: настоящий перламутр. А Егор, оказывается, мужик со вкусом. И с деньгами, судя по всему.

Наскоро приняв душ, я вытерлась черным пушистым полотенцем, выдавила на палец зубную пасту и почистила зубы. Открыла шкафчик, осмотрела батарею дезодорантов, выстроившихся на полках, и попрыскалась "Кевином Кляйном". У него вполне нейтральный запах, почти унисекс. Лучше уж так, чем вообще без.

Оглядев себя в зеркало, я осталась довольна увиденным. Вполне свежа. Теперь можно и позавтракать. Быстренько дунув в комнату, я открыла дверь на кухню.

— Если ты девушку любил всю ночь, то изволь накормить с утра, — бодро произнесла я и застыла на месте от удивления.

Егор сидел на полукруглом диванчике перед кухонным столом, держа в руках чашку кофе и сигарету, а возле плиты хлопотала Матильда, колдуя со сковородкой, на которой шипело и пузырилось масло, пеной поднимаясь над оладьями.

— Доброе утро Танюша! — пропела Матильда, переворачивая сковороду на тарелку. — Ты очень вовремя проснулась! Оладушки как раз поспели. Садись давай, пока не остыли. Вот сметана, мед, масло, варенье. Налетай! Так, Егор, туши уже сигарету и давай ешь. А то совсем прокопченный из-за своего дыма, — Матильда решительно отобрала у Егора сигарету и затушила в пепельнице.

— Доброе утро, Матильда, — я натянула рубашку Егора на голые ляжки, села за стол рядом с Егором и спросила:

— Понимаю, что это невежливо, но позволь поинтересоваться, Матильда, что ты здесь делаешь?

— Я решила сократить процесс, — Матильда щедро полила сметаной и вишневым вареньем блинчики на моей тарелке. — Зачем вам потом тратить время, приезжать ко мне и просить благословения? Я сразу его даю. Танюша, да ты ешь, пока горячие. Я в кулинарии не сильна, но это одно из немногих блюд, которое всегда удается мне на славу. Мои блинчики восхитительны! Это все говорят.

— Прости, Матильда, но я по-прежнему не понимаю, при чем тут твое благословение? — не глядя на нее, я разломила вилкой блинчик и положила в рот.

Вкус и правда был восхитительный! Егор молча уткнулся лицом в чашку с кофе. Матильда бросила на него быстрый взгляд и улыбнулась:

— Без моего благословения никак. Потому что Егор — мой сын.

19 глава. Звезда гарема или ирония судьбы

Блинчик встал колом в горле. Я закашлялась. Егор поспешно хлопнул меня по спине, а Матильда пододвинула ко мне стакан со свежевыжатым апельсиновым соком.

— Ой, господи, Танюша, попей-ка! Ты вся красная, как вареный рак! — засуетилась Матильда. — Егор, хлопни еще раз, что ты сидишь?

— Не нужно, — просипела я, отталкивая руку Егора.

— Просто он меня мамой не называет, — как ни в чем не бывало продолжила Матильда, — так как я в детстве ему не позволяла. Все изображала из себя птичку певчую и юную трепетную лань. Сама понимаешь: ребенок в этот образ никак не вписывался. А теперь хоть и превратилась в старую ворону, но Егор уже привык меня по имени звать. Оно и к лучшему: ведь именно он — главный спонсор нашего клуба "Верный кот". А Кукачевы об этом не