– Допустим.

Я закатила глаза.

– Так вот. Я подумала, что могла бы вернуться в одну из тех своих жизней, где я встречала Седрика, и попытаться изменить ее. Я знаю, что это запрещено, но я рассматриваю этот вариант как самый последний выход. Что ты об этом думаешь?

Казалось, на Мегги все эти новости не произвели никакого впечатления. Она выглядела совершенно равнодушной, хотя знала правила Кодекса так же хорошо, как и я.

– И как ты собираешься это сделать?

– Я могла бы слегка подтолкнуть Ноя. Это гораздо лучше, чем надеяться на то, что он влюбится в Арвин в последней жизни Седрика.

– Судя по всему, этот Ной – ни рыба ни мясо, – отозвалась Мегги. – Что мешает ему влюбиться в Арвин? Она добра и мила. Обычно юноши обращают на таких девушек внимание.

– Боюсь, Ною требуется нечто большее. Во всяком случае, в нынешней жизни. Сейчас он интересуется только своей работой. Да и вряд ли его можно назвать юношей: он уже мужчина.

– Тогда она просто обязана его расшевелить.

Я вздохнула:

– Арвин застенчива и сдержанна. Нам придется ей помочь. Во всех жизнях она только и делала, что ждала, пока Ной проявит инициативу. Но теперь на это просто не осталось времени.

Я захлопнула Книгу.

– Завтра я рассмотрю ее повнимательнее. В ней наверняка скрыты еще какие-то тайны. Спасибо тебе за помощь и за то, что подождала меня.

– Не за что. Я ведь понимаю, что ты не хочешь его потерять.

Я улыбнулась:

– Приятных снов.

– И тебе.

Мегги ушла, а я попыталась уснуть. Сон все не шел, и я снова взялась за Книгу Душ. Перелистывая страницы, я снова и снова находила упоминания о Седрике. Мы никогда не проводили вместе всю жизнь, потому что я старела, а он – нет. Я менялась, он же оставался прежним. Каждая следующая страница дарила мне какой-нибудь новый пустячок. В одной жизни – билет в кино, в другой – любовное письмо или диплом Лондонского университета, где в 1962 году я окончила литературный факультет. Мне было всего шестьдесят три, когда эта жизнь закончилась.

В какой-то момент я все же уснула, по-прежнему держа руку на Книге. Ничего такого, что указывало бы на мою осведомленность о связи Селины и Лазаря в прежних жизнях, я не нашла.

На следующее утро, едва я отперла дверь, в магазин вошла Арвин. Следом за ней ворвался Седрик, и выражение его лица не оставляло сомнений, что он очень сердит.

Войдя, Арвин уставилась в пол.

– Я рассказала ему, – сказала она. – Я не хотела, но он заставил.

Девушка подняла голову и бросила на Седрика неодобрительный взгляд. Тот стоял, скрестив руки на груди и одновременно пытаясь придушить меня своим взглядом.

– О чем ты только думала?

– Когда? – лицемерно спросила я.

Седрик слегка прищурился.

– Когда украла свою Книгу Душ. Как думаешь, сколько времени потребуется Селине, чтобы явиться сюда и потребовать Книгу обратно?

– Пока что я вижу тут только очень сердитого парня, причем понятия не имею, отчего ты так злишься.

– Я злюсь, потому что не желаю, чтобы ты сражалась в моей борьбе.

– Если ты не хотел этого, то тебе не стоило и рассказывать мне о Селине и Лазаре. Теперь это и моя борьба. А ты что думал? Что я буду сидеть, сложив ручки, в башне замка и ждать, пока явится рыцарь и освободит меня?

Арвин было хихикнула, но тут же умолкла, едва Седрик бросил на нее укоризненный взгляд.

– У меня для тебя новость, – невозмутимо продолжала я. – С 1572 года кое-что успело поменяться. Сейчас, говорят, мы, женщины, уже научились думать своей головой.

– Мне известно, как ты умна, – буркнул он в ответ. – Но для этого дела одного ума недостаточно. Нужно нечто гораздо большее.

Мои брови вопросительно взлетели вверх.

– Очень любопытно! А что это были за хитрости, которыми ты воспользовался в последние, я не знаю сколько, жизни и которые не привели к ожидаемому результату? Ты все еще проклят или я упустила что-то важное?

– Может быть, поговорим наедине? – к моему удивлению, спросил он.

– Да, конечно, – неохотно отозвалась я. – Арвин, ты не хочешь пойти в оранжерею? Там бабушка и Мегги, они еще завтракают.

– Ты уверена, что хочешь остаться с ним наедине?

– Я справлюсь, – улыбнулась я ей в ответ.

– Может, пойдем в твою комнату? – предложил Седрик после того, как она скрылась в глубине магазина. Взгляд его по-прежнему был мрачнее тучи, и мне стало как-то не по себе.

И все же я кивнула и направилась вверх по лестнице.

– Ты не можешь вот так врываться сюда и диктовать мне свои правила, – сказала я, едва мы оказались в моей комнате. Не дав мне закончить фразу, он развернул меня к себе, зарылся руками в мои волосы и прижался губами к моим губам. Прикосновение, которое вначале было мягким и нежным, с каждым мгновением становилось все более настойчивым, пока я не поддалась и не приоткрыла губы, отвечая на его поцелуй. Вновь став нежным, он мягко взял мое лицо в свои ладони, и я почувствовала, как мое тепло заполняет все мое тело. Он прикусил мою нижнюю губу, и я тихо вздохнула, когда кончик языка Седрика коснулся места укуса. Его губы переместились к моему уху.

– Извини, – прошептал он. – Я не хочу тебе ничего диктовать, я просто не могу вынести мысли о том, что с тобой может что-то случиться. Что я потеряю тебя.

– Ты не потеряешь меня. – Я вновь вернула его губы на свои, туда, где они и должны были быть. – А я – тебя.

Седрик подтолкнул меня к кровати, и прежде чем я успела опомниться, мы уже лежали на ней и он целовал впадинку у моей шеи. Я ахнула, когда Седрик, опираясь на руки по обе стороны от моего тела, наполовину опустился на меня. Он спрятал лицо в изгибе моей шеи.

– Я не думал, что будет так тяжело, но знать, что то наше прощание… – Я успокаивающе погладила его темные волосы. – Мне следует быть сильнее. Я должен наконец принять свою судьбу, но мысль о том, чтобы оставить тебя…

– Это еще не конец. – Я старалась взять себя в руки, чтобы придать голосу твердости, а сама чуть не плакала. – Сдаваться еще рано.

Он глубоко вздохнул. Коснулся губами моей ключицы. Чувствительного местечка за ухом. Мне было так хорошо, что я стонала и извивалась под ним. Больше всего я хотела остаться в постели на весь день, но так было нельзя. Часы тикали – наше время уходило. Я взяла его лицо в свои руки и заставила посмотреть на меня.

– У меня больше не будет от тебя секретов. Хорошо? И у тебя от меня. С этого момента мы будем все обсуждать вместе.

Он неохотно кивнул.

– Ты не можешь оставить меня в стороне. Как я буду дальше жить без тебя? Может быть, для тебя все закончится этой жизнью. Но меня еще ждет впереди бесчисленное множество жизней, в которых мне уже никогда не найти тебя. – Сама эта мысль была настолько жуткой, что я вздрогнула. Когда душа теряла свою родственную душу, это было едва ли не хуже, чем если бы ее раздробили. – А сейчас мы спустимся вниз и составим план действий, но до этого нам нужно кое-что обсудить с бабушкой. Она была там, в библиотеке, и ждала меня. А это может означать только одно: она знает больше, чем хочет показать.