– Понимаю, – медленно кивнула я и встала. – А домашний адрес ее не подскажете?

– Лесная, двадцать один, квартира вроде бы седьмая, – даже не задумавшись, выдала она. – Найдете, это двушка на втором этаже. Я там раз или два была.

– Что ж, благодарю за помощь. Вы нам очень помогли.

Мурка безразлично пожала плечами и гибко потянулась:

– Дверь захлопните.

– Конечно. До свидания.

Она не ответила, уже явно обо мне забыв. Свернулась клубочком и, кажется, задремала на солнышке.

Стараясь ступать потише, я направилась к выходу.

Не зря у Басюна с женой не ладится. Особенно если это его сын… Как бы покопаться в их прошлом?

И, задумавшись, я чуть не столкнулась с высоким мужчиной, который буквально ворвался в клуб. Скользнув по мне безразличным взглядом, он уверенно двинулся к той самой комнате. А ведь впечатляющий экземпляр: русоволосый битюг со сбитыми кулаками, свернутым набок носом и порванным ухом.

Я остановилась на крыльце, пытаясь хоть немного отряхнуть юбку и заодно принюхиваясь к рукаву кителя – сильно несет кошатиной или сойдет?

И уже захлопывая дверь, я услышала из глубины дома радостный рев: «Мурка! Ты ж мой котеночек!»

Я сидела на лавочке у памятника, любовалась рекой, курила и думала.

В порту грузилась баржа, из кафе на берегу доносилась музыка, но приглушенный шум почти не мешал. Такая безмятежная жизнь: голуби, мамаши с колясками, петунии да тюльпаны на клумбе, блестящая гладь Бирюзой…

Щурясь от яркого солнца, я смотрела на воду, которая отсюда выглядела обманчиво неглубокой. Где же ты, бабуля? Кто смог так долго тебя удерживать? И что мне теперь делать с этой версией, которая на глазах обрастала деталями и доказательствами?

Интересно, для чего это мог затеять Басюн? Банально ради денег, чтобы откупиться от надоевшей жены и начать новую жизнь? У оборотней вроде с разводами сложно… Или у него какие-то другие мотивы? Месть, власть?

Я тряхнула головой и со злостью раздавила окурок.

Да какая разница? Мердок прав. Сейчас главное – схватить этого Кукольника за… в общем, схватить. И дело даже не в сокровищах. На совести Кукольника минимум один труп, да еще и заложники. Даже если бабуля не у него, похищение им мадам Цацуевой можно считать доказанным.

В речной глубине вдруг взвился водоворот. Плеснула вода, блеснула на солнце чешуя… и все стихло. А я вспомнила еще об одном деле. Обещания ведь нужно выполнять! Так, который час? Только три. Времени еще предостаточно.

Я выбросила пустую сигаретную пачку, в который раз безуспешно попыталась отряхнуть юбку и направилась к речному вокзалу. Заглянув по дороге в сувенирную лавочку, я потопталась у кассы, но от соблазнительной идеи прокатиться на теплоходе отказалась. Не до прогулок сейчас. Сгодится просто бегущая вода…

Увязая каблуками в песке, я спустилась на пляж, игнорируя грозные таблички: «Закрыто!» и «Купание запрещено».

Окунаться я не собиралась, только присела на корточки, опустила руку в зеленоватую воду и закрыла глаза.

«Русалки Раздвоенный Хвост и Блестящая Чешуйка! – позвала я мысленно. – Вас ждет Аннабель Островная. Придите!»

Мердок все же молодец, выяснил настоящие имена русалок. Образы и клички тут не годятся, паспортные данные тоже не всегда подходят. Я вот по документам – Анна Стравински, а на деле…

Я чуть не вскрикнула, когда моего плеча кто-то коснулся. Покачнувшись, я обернулась рывком, чуть не загремев в пахнущую тиной воду.

– Госпожа, – встревоженно спросил мужчина в форме, – с вами все в порядке?

– Конечно, – вымученно улыбнулась я, нащупывая в кармане удостоверение. Открыла не глядя и сунула постовому. – Домовой Стравински. Здесь нахожусь по заданию.

– Простите. – Он отступил на шаг. – Я не знал.

– Ничего страшного. Спасибо за заботу.

Улыбнувшись еще раз, я вновь повернулась к реке. Вовремя. Вода плеснула, чуть не забрызгав меня, и из глубины вынырнули две подружки-русалки.

– Звала, Аннабель? – спросила та, что с бусиками.

Вторая наморщила нос – похоже, кошками от меня несло ощутимо.

– Звала, – согласилась я, отряхивая руки, и вынула из кармана подарок: – Вот, это вам.

Русалка ловко поймала брошенный мешочек и вытряхнула на ладонь несколько ниток бус.

– Спасибо! – выдохнула вторая, зачарованно уставившись на яркие пластиковые шарики.

– Да не за что, – отмахнулась я. – Я же обещала.

– А второе обещание? – Та, что с бусиками, подняла на меня взгляд.

– С этим не так просто, – повинилась я, поправляя волосы.

– Не захотел? – тоскливо вздохнула русалка.

– Нет-нет, – запротестовала я. – Ихтиар-то как раз очень хотел, просто у него возможности нет.

– И что так? – Русалка куда-то спрятала подарок и посерьезнела.

Пришлось все рассказать…

– Ну вот, – всхлипнула та, что с бусами. – Почему мне так не везет?!

– А что ему будет? – спросила ее более практичная товарка.

– Не знаю, – призналась я честно. – Пока сложно сказать. Все зависит от того, насколько сильно он в это вляпался. Ну и, понятно, признает ли вину и все такое. Навскидку… В самом лучшем случае условный срок, а в худшем – лет до десяти.

– Много, – покачала головой русалка. – Ладно. Спасибо. Думать будем.

Махнула рукой, уцепила подружку за локоть и скрылась в глубине…

Дом доктора Ясной оказался в старой части города.

Тенистые дворики, скамейки, детская площадка… Словом, рай для мамочек и пенсионерок.

Заготовив на всякий случай легенду о консультации по делу, я несколько минут звонила в дверь, но так никто и не отозвался. Я осмотрелась и уверенно направилась к беседке в тени лип, где как раз отдыхали три дамы весьма почтенного возраста, как выразился бы Мердок. Вряд ли они расскажут мне что-нибудь интересное, но попробовать стоит.

Заслышав мои шаги, бабульки умолкли и уставились на меня явно подозрительно.

– Здравствуйте, – вежливо сказала я, остановившись в нескольких шагах.

– Здравствуй, милочка, – кивнула седым пучком благообразная старушка с вязанием в руках. – Ищешь кого или дело какое?

– Дело, – созналась я, разведя руками, и привычно вынула удостоверение. – Домовой Стравински.

– Наш домовой – мужчина! – заявила старушка твердо. – А ты, милочка…

И смерила выразительным взглядом мои «вторичные половые признаки», нагло выпирающие из-под кителя.

Я попыталась обезоруживающе улыбнуться:

– Так я же не ваш. Я тут ненадолго, только узнать кое-что.