не явилась на работу с утра, дозвониться не можем, а начальник почему-то все повесил на меня, потому что управляющая видите ли беременна. А я сама скоро загремлю в больницу на нервах! — залпом выдает она. — Он с меня три шкуры сдерет, если что-то пойдет не так. Говорит, у него очень важные гости, огромная удача, что они явились сюда. По-моему, он им сам готов заплатить, лишь бы они поужинали у него в ресторане. Если они останутся недовольны обслуживанием, — она нервно теребит ниточку, на которой висит бейдж. — Меня точно уволят. Девчонки на кухне совсем не справляются…

Мне становится ее искренне жаль.

— Я не могу… понимаете… я не подготовлена… перед гостями будет неудобно…

— Понимаете, она не может, — Аринка важно кивает и тянет меня за руку. На выход.

— Ты будешь помогать на кухне, к гостям тебя не отправят. С заказами поможешь. Чтобы официантки не запутались, где-то посуду помыть, где-то на подхвате. Пожалуйста! Тебе заплатят четыре тысячи.

— Она не может! — повторяет Аринка.

— Четыре тысячи?! Я согласна.

— О, боже, — Аринка тяжко вздыхает. — Ладно, я пошла домой одна, — психует она. — Удачи!

— Переоденься тут же, в подсобке на первом этаже, — счастливая администратор выдает мне еще одну форму, и я бегу переодеваться. Тоже счастливая.

Сегодня мне так везет с подработкой. За уборку немного заплатили, а тут еще сверху. Красота какая!

Определенно — Мой день.

Телефон оставляю с вещами, он почти разрядился.

Что до работы… Не сильно тяжело. Помогаю на кухне по мелочи. Официантки снуют туда- сюда, запыханные и усталые.

Одна из них очень вредная, с рыжими кудряшками, частенько мне грубит. Виола. Она, вроде, старшая здесь.

Когда одна из работниц роняет в зале поднос и собирая осколки, умудряется порезать пальцы, Виола почему-то орет не на нее, а на меня.

— Достала! Чего встала? Иди убирай все! Денюжки просто так тебе никто не заплатит! — впихивает мне в руки совок и веник, толкает меня в спину, и я внезапно вылетаю в зал.

Народу много. Все столики заняты.

Здесь довольно-таки неплохо все украшено.

Хотя…, по-моему, в моей кофейне поуютнее, но… на вкус и цвет.

Выметаю стекла, возвращаюсь на кухню, выбрасываю все, мою руки и вздыхаю. Отработала уже больше часа. Не сложно.

— Эй, хватит мечтать! Отнеси воду гостям за третий столик! — Виола сует мне в руки поднос со стаканом и графином воды.

— Но мне сказали, я не буду в зале…

— А кто будет?! Не видишь, у нас запара! Все вы тут приходите в надежде на халяву! Ленивые! Работаем!

Это она не права. Я очень стараюсь. Все указания, которые мне дали, выполнила беспрекословно.

И сейчас терпеливо отмалчиваюсь. Выхожу в зал.

— А где третий столик? — спрашиваю мимо пробегающую официантку. Она странно морщится, указывает куда-то в центр.

Медленно двигаюсь в ту сторону. Верчу головой.

— Извините, вы воду не заказывали? — пищу кому-то из гостей. — А вы? А вы не заказывали? Извините…

— Я заказывала, — поворачиваюсь с вежливой улыбкой, и тут же…

Моя улыбка медленно гаснет. На меня пристально смотрит Люба. Она противно растягивается в ядовитой усмешке.

Проклятье.

Пячусь назад. Маленькими шажочками.

— Вы что же, не слышали? — повышает она голос до неприятного звона в ушах. — Я заказывала.

Все сидящие за столом, до этого момента не смотрели на меня. Но тут обращают внимание.

Они поворачиваются ко мне. Вся семья Любы. Отец Антона, его мать и сестра.

И сам Антон.

Наши с ним взгляды скрещиваются.

Его — серые, пронизывающие, холодные…

Мои — испуганные, виноватые и… влюбленные…

Ой, что сейчас будет?

Мое сердце издает тысячу ударов в секунду.

Я не знаю, какую жду реакцию.

Но точно, не ту, которую получаю.

Которая бьет меня наотмашь.

Которая выворачивает мое сердце наизнанку.

Его лицо остается абсолютно непроницаемым. Сплошная маска безразличия. Будто… и не узнал вовсе.

Он смотрит на меня лишь несколько секунд. Плавно скользит по моей униформе официантки, а потом…

… потом равнодушно отводит глаза.

Это все игра?

— Вы что же, глуховаты? — интересуется его сестра. — Ау!

Я вздрагиваю.

Извините, — ставлю графин воды перед Любой. Затем и стакан, в который сразу же наливаю воду. От возникшего напряжения руки начинают дрожать, я неловко опрокидываю его.

Вода растекается по столу.

— Извините… пустым голосом повторяю. — Извините… сейчас…

Достаю тряпку из кармана фартука, поспешно протираю, шумно сдвигая тарелки.

— Обслуживающий персонал здесь явно не ахти. Даже элементарного сделать не в состоянии, — грубо говорит мать Любы. — Все-таки зря мы сюда пришли… Дим, это же низший класс. Простонародье.

Люба и Вероника начинают хихикать.

— Ну чего ты, Дарья, — не соглашается Дмитрий Михайлович. — Видно же, девочка переволновалась. А ты не права, место хорошее. Еда здесь очень вкусная.

Дарья показательно закатывает глаза. Мать Антона лишь вздыхает, поглядывая на меня с неодобрением.

Да уж, не о таком знакомстве с родителями я мечтала.

Антон совсем не смотрит на меня.

Люба выглядит невероятно довольной.

— Извините, — еще раз повторяю, силясь не зареветь.

Вот это унижение.

Я из зала бегу прямо в подсобку на первый этаж. Мне уже не до кухни, не до работы, и не до денег.

Слезы саднящим комом в горле встали. Я даже плакать не в состоянии.

Просто не двигаясь пялюсь в стену какое-то время.

Чувство горькое и болезненное.

— Теперь поняла? Ты — ничто.

Оборачиваюсь. Дверь открыта, на меня высокомерно глядит Люба.

Я всхлипываю.

— Я предупреждала тебя, не мешайся у меня под ногами. Помнишь, о чем мы говорили? Один, два… Сегодня второй раз. Надеюсь, третьего не будет.

Она вновь усмехается.

— Но у меня слишком хорошее настроение. Невероятно хорошее. День просто сказочный. Не буду с тобой слишком жесткой. Утром сможешь уйти домой.

Я непонимающе моргаю.

Она отходит. Позади нее стоит администратор Лариса. С огромной связкой ключей и пренебрежением в глазах, которым она гневно смеряет меня.

— Что вы…

Не успеваю договорить, она захлопывает двери, звучит щелчок.

Я подбегаю, дергаю ручку.

Заперто.

«Не делай добра — не получишь зла».

— Серьёзно?! — кричу сквозь обиду и несколько сорвавшихся слезинок. — Опять? Люб, а ты очень оригинальна!

В ответ на мою реплику свет выключается. Я стою в кромешной темноте.

Всхлипываю все громче.

Наощуп добираюсь до своих вещей. Достаю телефон.

Разряжен.

Вдох. Выдох.

Нужно успокоиться.

Вдох. Выдох.

Тарабаню в дверь. Бессмысленное занятие, сама понимаю, что никто мне не откроет. Надеюсь, Люба не устроит еще один пожар.

Мне нужно держать себя в руках. Еще не хватало снова потерять сознание. Ничего страшного не произошло. Все хорошо.

Обдумав все, двигаюсь к окну.