в пузыри земли.)» (ОРК ГТБ. Ф. 18. Л. 32–34).

С. 87

Для кинорежиссера Толстой — просто автор сценария.

В «Огоньке»-90 (с. 24) вместо «Толстого» — «Достоевский».

Режиссеру мультипликации предложили снять картину по «Алым парусам» Грина. Он отмахнулся:

— Про это я уже снял «Муху-Цокотуху».

Грин Александр Степанович (1882–1932) — писатель.

«Алые паруса» (1923) — повесть.

«Муха-цокотуха» (1924) — сказка для детей К. И. Чуковского (1882–1969) — поэта, переводчика, критика.

В «Огоньке»-90 (с. 24) фраза продолжена: «О другом режиссере восторженная поклонница поведала:

— Он в „Анне Карениной“, в сущности, выкинул все-все!

— Зачем же все? — спрашиваю.

— Да потому что все это он уже давно сказал в „Платоне Кречете“».

«Платон Кречет» (1934) — пьеса А. Е. Корнейчука (1905–1972) — украинского, советского драматурга и общественного деятеля, члена ЦК КПСС, депутата Верховного Совета СССР.

Сталин был человеком номер 1.

Сталин Иосиф Виссарионович (1879–1953) — с 1922 года Генеральный секретарь ЦК РКП(б), позднее — КПСС.

Ангелина Паша (Прасковья Никитична) (1912/13–1959) — первая женщина-трактористка в СССР, участница стахановского движения, организатор первой в СССР женской тракторной бригады (1933), дважды Герой Социалистического труда.

Левитан Юрий Борисович (1914–1983) — диктор Всесоюзного радио. Обладал зычным голосом особого «государственного» звучания, в годы войны читал сводки Совинформ бюро и приказы Верховного главнокомандующего, после войны читал по радио правительственные заявления, вел репортажи с Красной площади, возвестил о смерти Сталина, о полете Гагарина в космос.

Стаханов Александр Григорьевич (1905/6–1977) — шахтер, зачинатель массового движения передовиков и новаторов производства в 1930-е годы.

Слово «стахановец» стало нарицательным для обозначения ударника труда и для обозначения халтуры — так же называли дрянные изделия и скверно выполненные работы.

Мамлакат Акбердыевна Нахангова (1924–2003) — таджикская школьница, основательница пионерского стахановского движения, в 11 лет награжденная орденом Ленина за успехи в сборе хлопка. Самый юный кавалер высшего ордена страны.

В декабре 1935 года в числе передовых колхозников присутствовала в Кремле на встрече со Сталиным и была сфотографирована с ним и другими членами Политбюро. Впоследствии окончила вуз, стала филологом, завкафедрой иностранных языков Душанбинского мединститута.

Ее образ в буквальном смысле перемешался с образом другой легендарной девочки — Гели Маркизовой (Энгельсины Ардоновны Маркизовой, 1928–2004), дочери наркома земледелия Бурят-Монгольской АССР А. А. Маркизова. 27 января 1936 года на общесоюзном слете колхозников в Кремле, куда был приглашен ее отец, девочка преподнесла вождю букет, Сталин взял ее на руки, поставил на стол президиума, поцеловал. Было растиражировано фото Сталина с Гелей и подписью «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство», она же запечатлена в скульптурной композиции Г. Лаврова «Сталин и Геля».

После того как А. А. Маркизов был расстрелян, имя девочки стали убирать с пропагандистских изображений: скульптурная композиция стала называться «Сталин и Мамлакат», на плакатах со Сталиным Гелю стали называть «Мамлакат» и приписывать ей благодарность за «наше счастливое детство».

Морозов Павлик (Павел Трофимович) (1918–1932) — мальчик, чье имя сначала было олицетворением верности идеалам большевизма (разоблачил отца-кулака), а потом стало символом предательства. Постепенно обнаружилось, что погиб мальчик при невыясненных обстоятельствах, пионером не был; отец его оказался не кулаком, а председателем сельсовета, торговавшим поддельными справками об освобождении спецпереселенцев.

Имя Павлика Морозова разделило представления о нравственности. Г. Яновская так описывает этот водораздел: «Еще в застольный период (работы над спектаклем „Собачье сердце“. — Сост.) я допрашивала артистов: „Какой самый страшный поступок совершил Шариков, став человеком?“ <…> И ни один человек… не сказал, что самый подлый поступок — это донос на Преображенского… донос на создателя, на учителя, на отца. <…> Когда я думаю о преступлениях советской власти, я вспоминаю и эту свою репетицию, когда ни один из людей, занимающихся актерской профессией… ни один не сказал, что донос — это мерзость» (Гинкас, Яновская. С. 356).

Кривонос Петр Федорович (1910–1980) — машинист паровоза, один из инициаторов стахановского движения на железнодорожном транспорте, впоследствии генерал-директор тяги 1-го ранга, что соответствовало званию генерал-полковника в армии.

Дунаевский Исаак Осипович (1900–1955) — композитор.

Чкалов Валерий Павлович (1904–1938) — летчик, Герой Советского союза.

Станиславский Константин Сергеевич (1863–1938) — актер, режиссер, один из создателей МХТа, реформатор театра, народный артист СССР.

Маяковский Владимир Владимирович (1893–1930) — поэт.

У нее были глаза большой величины…

Елена Антониновна Логинова — мать младшего сына Володина Алеши.

«В Театре на Литейном, где я тогда играл, работало реквизитором удивительное созданье с на редкость крупными глазами. Театральный факультет она окончила в Риге, но места актрисы не нашла и целый год провела в крошечном закутке перебирая реквизит своими легкими невесомыми пальцами. От нее я и услышал его имя, произнесенное глуховатым шепотом, глаза ее при этом раскрылись еще шире с испугом и восторгом. Он мучительно переживал свое раздвоение, называя его безжалостно „горестной жизнью плута“. Из этой истории родилась фабула „Осеннего марафона“. Но куда выдуманному добряку Бузыкину до истинных мук и страданий пережитых им тогда» (Коковкин. — Восп-1. С. 71–72).

«Сама Лена была для нас с Беллой человеческим открытием — какое-то трепещущее существо, безумно эмоциональное, чудо женственности и отзывчивости. Помню, как Володин пригласил нас в гости. Видимо, это была Ленина квартира, в обычном доме, где-то на окраине, в районе новостроек. Из окна открывался феллиниевский пейзаж: случайно расположенные дома, пустырь, трубы, зимний багровый закат…» (Мессерер. Промельк Беллы. С. 577).

С. 88

Алешу взял к себе.

Мальчик был очень близок отцу — психологически и душевно. Его судьба поразительно повторяла отцовскую: с раннего детства он оказался в семье, где хозяйка дома не любила и не принимала его.

Раскиданные по тексту ЗНЧ наброски о младшем сыне, представляют собой небольшой цельный рассказ. Сведем воедино еще несколько зарисовок ЗНЧ:

«Когда Алешина мама умерла, ему было пять лет. Только через полгода я решился сказать ему об этом.

— Алеша, тебя не удивляет, что мы давно не видим маму?

Не помню, что он ответил, но оказалось, что давно уже догадался. Спросил:

— Мама была красивая?

— Да, — говорю.

— А ты не можешь жениться на молодой и красивой, чтобы она мне тоже понравилась?

Я обещал».

«Младший сын не любит, когда я выпиваю. Я стал прятать бутылку, причем, в разные места. Сегодня стою посреди комнаты и вспоминаю, куда же я ее спрятал. А сын говорит: „Папа, она там“. Значит, он знает!»

«„Алеша, ты видел, какой я вчера был?“ Младший мой с запинкой:

„Да…“ — „Ты никогда не будешь такой?“ — „Не знаю“. — „Почему?“ — „Позовут в компанию, неудобно отказаться…“»

«Вот он сидит, спиной ко мне за компьютером. Золотистая в солнечном свете голова. <…> Здесь я узнал его заново. В ленинградской школе он был