сердце не успокоилось. Только тогда я осмелилась взглянуть на тех, кто стоял рядом, запечатлевая в памяти каждое из любимых лиц. Драгоценные воспоминания, которые поддержат меня в предстоящем аду.

– Уходите, пока не прибыли солдаты Уганга. – Я не знала, сколько еще смогу удерживать иллюзию спокойствия.

Мать крепко обняла меня за плечи. Я тяжело сглотнула, вдыхая легкий аромат, стараясь не обращать внимания на слезы, капавшие из ее глаз на мой халат. Она отпустила меня и выбежала из комнаты. Ливей и Вэньчжи торжественно поклонились мне. Я по очереди склонила к ним голову, горло сжимали невысказанные слова, на сердце лежала тяжесть. Они ушли. Через мгновение мой отец тоже исчезнет.

– Папа, подожди! – у меня вырвался невольный крик.

Я уже сталкивалась с ужасными ситуациями, оказывалась на грани жизни и смерти, но этот случай отличался от тех. Бремя казалось почти сокрушительным, потому что ставки были намного выше: на кону стояли не только моя жизнь и жизни моих близких, но и каждого смертного и бессмертного в высших и нижних сферах. Я не могла потерпеть неудачу, не смела. И все же… смогу ли я победить?

Отец подошел ко мне.

– Дочь, что такое?

– Что ты почувствовал, столкнувшись с солнечными птицами?

– Страх, – сказал он прямо.

Его ответ утешил меня, успокоил мои напряженные нервы.

– Зачем ты это сделал?

Горе омрачило его лицо. В тот момент он выглядел старше, как тень смертного, которого я впервые встретила, согбенного заботами и временем.

– Я не хотел их убивать. Знал, что заплачу высокую цену, потому что боги их любили. Но иначе погибли бы все, кого я любил.

– Я не хочу этого делать. Я не смелая, мне страшно. Я не герой. – Я не постеснялась поделиться с ним этими мыслями. Он лучше кого бы то ни было знал цену, которую предстояло заплатить, трудный выбор, который нужно сделать.

– Герой, – с чувством сказал папа. – Ибо только дураки ничего не боятся, одним безрассудным все равно, и единственно по-настоящему храбрые идут вперед. – Он положил руку мне на плечо, твердую и теплую. – Либо солнечные птицы – либо мир. А вместе с миром – моя жена, ты, мой нерожденный ребенок, мои друзья и все остальные живые существа. За это стоило бороться.

Он обнял меня, погладив по затылку.

– Я горжусь тобой, дочь моя, пойдешь ли ты на риск или нет. Если не сможешь – в этом нет ничего постыдного. Скажи это сейчас – и мы найдем другой способ.

Другого не было.

– Хоу И, с Синъинь все в порядке? – Мама появилась на пороге, тревожно глядя на меня.

– Спасибо, отец. – Было облегчением сказать все это вслух, столкнуться с внутренними демонами, которые изводили меня. И хотя передо мной все еще стояла невыполнимая задача, я больше не чувствовала себя такой одинокой.

Он отпустил меня.

– Запомни, дитя мое: если веришь в себя, в то, что делаешь, – этого у тебя никто не отнимет.

Он ушел. Все они ушли, каждый унес с собой частичку меня. Когда двери захлопнулись, а шаги стихли, тишина наполнилась мрачным предчувствием.

Я уставилась в зеркало, оттуда на меня смотрело лицо моей матери. Засунув руку в сумку, я вытащила полупрозрачную сферу с пером. Оно дрожало, как живое существо, каждый шип пылал, сияя ярким золотым светом. Сфера согрелась от моего прикосновения, барьер задрожал. Судорожно вздохнув, я впустила магию внутрь себя, погрузив ее в ядро жизненной силы, как уже однажды делала, в тот день, когда освободила драконов. Я разорвала его на части, сверкающая лужица выплеснулась наружу, сияя светом небес. Я не колебалась, не позволяла себе думать, просто прижала шар ко лбу, закрыла глаза и позволила своей магии пройтись по нему. Перо обожгло, когда вонзилось в мою кожу и плоть, точно камешек, вдавленный во влажный песок, и скользнуло в сердцевину моей жизненной силы. Жар опалял, поражая своей мощью, и я тут же сплела вокруг него щит, сжимая барьеры до тех пор, пока не скрыла перо полностью.

Готово. Голова пульсировала, словно по ней изнутри стучали молотом. Как царь Вэньмин это выносил? Подобное может свести с ума кого угодно. Дрожь пробежала по моему телу, я опустилась на кровать, рыдание вырвалось из груди, прежде чем я задавила его. Моя жизнь была освещена любовью, но никогда еще не казалась мне такой темной.

Глава 35

Они приближались стремительно, их ауры подбирались ближе – совершенно одинаковые куски льда. Из коридора донеслись сдавленные вздохи, что-то тяжелое с глухим стуком ударилось о землю. Я вздрогнула при мысли об охранниках, но тут дверь распахнулась, и страшно стало уже за себя.

Восемь солдат Уганга стояли у входа, их кожу покрывали морозные пятна, а глаза горели жутким светом. Я пыталась возненавидеть их за то, что они так бессердечно оборвали жизнь принца Яньмина, но это было все равно что пытаться ненавидеть стрелу, попавшую в цель. Эти существа сами по себе являлись не более чем оружием, хотя и куда более смертоносным, чем то, с которым я когда-либо имела дело.

Когда двое из них схватили меня за руки, я вскрикнула и начала сопротивляться, сдерживая желание дать отпор всерьез. Меня без усилий потащили в тихий коридор, мимо смятых тел охранников. Мы спешно покинули дворец. Мои тапочки поцарапались о зазубренный камень, шелковые нити порвались, бусинки вышивки рассыпались по земле.

Сразу за входом парило большое облако. Один из похитителей толкнул меня в спину, и я залезла, куда было велено. Облако резко взлетело, и я чуть не врезалась в какого-то солдата. Я моргнула, изучая его лицо. Он казался моложе остальных: странно, ведь эти существа, казалось, не имели возраста и в то же время были не совсем живыми. Тот же свет исходил из его запавших глаз, однако что-то большее задело мое сознание – тень воспоминаний, отголосок того, кем он был раньше… абсолютный страх перед тем, кем он стал сейчас.

Нет, невозможно. Принц Яньмин был морским бессмертным; его дух не лежал в Небесах божественной гармонии. Брат привел малыша обратно в Восточное море. На меня обрушился прилив эмоций, в голову пролезла ужасающая мысль: а вдруг те, кого убили солдаты Уганга, каким-то образом связаны с его волей даже после смерти?

– Принц Яньмин? – прошептала я, пусть даже мое сердце сжалось, отвергая эту мысль. Когда он не выказал ни малейшего намека на узнавание, я попробовала еще раз, тщательно подбирая слова. – Ты помнишь своих родителей? Своего брата? Восточное море?

Голова солдата слегка приподнялась – если бы я не смотрела на него, то не заметила бы. Я проследила за его невидящим взглядом, уловив на горизонте отблеск сапфира и жемчуга – море, усыпанное полуночными звездами. Губы несчастного приоткрылись, глаза устремились вперед, как будто он что-то искал… хотя мог и не осознавать этого. Во мне зародилась надежда, что, возможно, часть его души осталась незапятнанной этой мерзкой скверной, что драконы все-таки наблюдают за ним.

– Ступай отсюда, – тихо сказала я ему, не зная, слышит ли он меня или понимает. – Вернись в Восточное море. Найди драконов – они тебя защитят.

Кивок – настолько слабый, что, может, я увидела то, что хотела, но я цеплялась за эту дикую надежду. Дрожала, борясь с позывами тошноты при мысли о том, что меня ждет впереди, чего мне может стоить успех или неудача. Глубоко дыша, я старалась успокоиться. Ясный ум – величайшее оружие, когда больше не на что рассчитывать.

Наше облако поднималось на север, к Золотой пустыне. Я не осмеливалась высматривать отца, Ливея или Вэньчжи. Вся моя энергия в этот момент была сосредоточена на перышке внутри моего тела, на попытках сохранить его целым, а себя – живой. Когда снизу раздались крики, я посмотрела туда, и мои внутренности превратились в лед.

Воцарился хаос. Армия Уганга нанесла удар раньше, чем предполагалось. Воины сошлись в агонии битвы, оружие сверкало, потоки магии освещали ночь.