Макс, как обычно, поздно вернулся из офиса. В кои-то веки Алиса сумела с нуля приготовить ужин, но передержала его на огне. У Банти резались зубы, ее пришлось долго укладывать, и Алиса измучилась.

Они сидели за кухонным столом, как незнакомцы, обмениваясь новостями прошедшего дня. Макс взял свою тарелку с недоеденной едой, отнес к посудомоечной машине и поставил на столешницу.

– МАКС! – завопила Алиса. – В посудомойке полно места. Почему ты НИКОГДА ничего не ставишь в посудомойку?

– Алиса, нет нужды кричать на меня, как базарная баба. Опять напилась, что ли?

– Нет, я не напилась, черт возьми! – возразила Алиса, которая, вероятно, все-таки напилась. – Но я сыта ТОБОЙ по горло! Мне надоело всегда загружать чертову посудомойку, всегда подбирать с пола твои мокрые полотенца, вставать ночью, когда Банти просыпается, заниматься уборкой, чисткой…

Список был таким длинным, что Алиса замахала руками и завыла.

– Ты хотя бы знаешь, как пользоваться посудомоечной машиной? – сердито глядя на мужа, спросила Алиса.

– Ну нет, но вряд ли это так уж сложно.

– Это не СЛОЖНО, Макс! – повысила голос Алиса. – Это просто дико СКУЧНО. И я делаю это дважды КАЖДЫЙ ДЕНЬ.

– Но, Алиса, у меня есть работа. – Макс посмотрел на нее как на совершенно незнакомого человека.

– А ЧТО, ПО-ТВОЕМУ, ВСЕ ЭТО, МАКС?! – опять завопила Алиса. – Я НЕ СИЖУ ТУТ ЦЕЛЫМИ ДНЯМИ И НЕ КРАШУ НОГТИ!

Сказав это, она вспомнила, что на днях сделала маникюр, пока Лиззи сидела с Банти. Но это было впервые за несколько месяцев. Чтобы спрятать ногти, она сжала руки в кулаки. Потом вдруг оказалось, что она плачет. Она села за стол и обхватила голову руками, забыв про ногти.

– Прости, Макс, – между рыданиями произнесла она. – Просто я не знаю, смогу ли это выдержать.

– Что выдержать, Алиса? – садясь напротив, спросил он. – Быть матерью?

– Нет, – ответила она. – Нас. Я не знаю, смогу ли выдержать наши отношения.

– Почему? Потому что я не поставил тарелку в посудомойку?

– Нет, это не имеет никакого отношения к долбаной посудомойке, просто я чувствую себя такой одинокой. Мы оба родители для Банти и живем в одном доме, но иногда мне кажется, мы чужие. Я одинока, Макс.

– О-о, Алиса, – вздохнул Макс. – Мне жаль. Но знаешь, не только ты находишь все это трудным. Честно говоря, я не так представлял себе свою жизнь. Конечно, я люблю Банти, но мне не хватает нашего идеального мира. Уик-энды в дорогих отелях, чистый дом и моя великолепная, счастливая жена.

– Но я же здесь, Макс, – сказала Алиса.

– Да, но ты все время злая и усталая. И, по правде говоря… – он на время замолчал, словно раздумывая, продолжать или нет, а потом выбрал неправильное решение, – ты здорово запустила себя.

– ЗАПУСТИЛА СЕБЯ?! – прокричала Алиса, которой показалось, что ее ударили. – Сейчас не чертовы пятидесятые, Макс! Нельзя ожидать, что я вернусь в форму через несколько месяцев после рождения ребенка. В реальной жизни так не бывает.

– И я чувствую себя ненужным. – Очевидно, Макс прибег к единственно возможной тактике – сменить тему. – Ты точно знаешь, что и когда делать и как делать. Я чувствую свою бесполезность. Несоответствие требованиям. И я каждый день задерживаюсь в офисе, поскольку точно знаю, чего от меня ждут, и люди делают то, что я им говорю. Они уважают меня. Там все идет по расписанию. У меня все под контролем.

– Я делаю все, что могу, Макс, но меня не покидает чувство, что я не оправдала ожиданий. Ни твоих, ни твоей матери, ни ожиданий Банти, ни даже моих собственных. Брак и семья основаны на компромиссе, верно? Приходится над этим трудиться. Во всем этом мало идеального, легкого и красивого. Чаще всего это грязь, усталость и сплошные проблемы. – Алиса замолчала, ожидая, что Макс скажет, что любит ее, что будет больше ей помогать, что у них все получится.

– Может, нам нанять няню, Алиса? На несколько дней каждую неделю. Что скажешь? – спросил Макс.

– Мы не можем себе этого позволить, Макс, но даже если бы могли, я не хочу платить кому-то, чтобы заботился о моем ребенке, а я могла тратить больше времени, притворяясь твоей идеальной женой в идеальной жизни, – стараясь не расплакаться, сказала Алиса.

– Ну, я не знаю, что нам делать, Алиса. Просто я знаю, что ты несчастна и я тоже.

И он поднялся по лестнице в свой кабинет, как делал всегда.

Алисе стало нестерпимо грустно. Она взяла телефон и стала листать свою страничку в Instagram, рассматривая все фотографии своего безупречного мира с потрясающим мужем и красивым ребенком. Может ли она отказаться от этого миража? Смогут ли они с Банти справиться самостоятельно?

Она подумала о Мэри, которая ушла от Джулиана после сорока лет брака, а теперь светится от счастья. Она подумала о Монике, которая, как узнала Алиса вчера, бросила Райли, несмотря на то что ей почти сорок. Она подумала обо всех своих новых друзьях, жизнь которых не выглядела красивой в Instagram, но тем не менее они все такие глубокие, сильные и интересные.

Она тоже может быть такой. Разве нет?

Наверняка лучше жить настоящей и честной жизнью, пусть иногда не очень красивой, по временам тяжелой и неприятной, чем постоянно пытаться изображать идеальную жизнь, полную притворства?

Алиса снова заглянула на свою страничку @алисавстранечудес. Реальная мода для реальных мам и их детей. Смайлик. Может, она сумеет показать, как выглядят мамы в реальной жизни. Она напишет о беспорядке, усталости, отметинах от растяжек, о выпирающем животе и разрушающемся браке. Она могла бы выбросить этого улыбающегося эмоджи. О чем она только думала? Наверняка она не единственная мать на свете, очень уставшая от постоянных попыток быть идеальной.

Мысль о том, чтобы покончить с притворством, была сродни облегчению, которое испытываешь, снимая вечером моделирующее белье.

«Я делаю большое дело. Или, по крайней мере, это лучшее, на что я способна, – сказала она себе, поскольку никто другой ничего не говорил. – А если это не устраивает Макса или моих подписчиков из Instagram, пусть найдут кого-то другого для дурацкого пьедестала, потому что я не могу больше на нем оставаться».

Посадив Банти себе на бедро, Алиса позвонила в дверь. Лиззи открыла, и взору Алисы предстал теплый, уютный дом, в котором царила счастливая суматоха, совсем как в доме, где выросла Алиса. Макс стал бы насмехаться, подумала Алиса, вспомнив, зачем она здесь.

– Лиззи, извини, что так поздно тебя беспокою, – сказала она, – но нельзя ли нам с Банти остаться у тебя на несколько дней? Пока я не придумаю, что делать?

Алиса очень надеялась, что Лиззи не станет задавать вопросов, поскольку пока у нее не было ответов. Она знала только, что ей нужно место для раздумий вдали от Макса. Вдали от всех ожиданий и взаимных обвинений. Лиззи, должно быть, поняла это и в виде исключения сдержала свое любопытство. Но это, как считала Алиса, ненадолго.