– Вот-вот, и имей в виду. Мы,солнцевские, взяли деда и бабку под свою защиту, только тронь их, будешь иметьдело с самим Михасем!

Мужчина вытаращил глаза и согласно закивал.

Я опустила пистолет.

– Ну гляди, приеду скоро, проверю. Чтоб устарухи всегда в наличии молоко и творожные сырки имелись. В шоколаде.

– Не волнуйтесь, не волнуйтесь, –забормотал Сытин, не сводя глаз с оружия, – все будет в шоколаде.

Оставив труса переживать ситуацию, я села в«Вольво» и сунула игрушку в сумку. Надо же, как здорово сделана зажигалка, неотличишь от «ТТ».

Лучше всего мне думается в «Макдоналдсе».Может, причиной тому холестериновая котлета, дружно подвергаемая остракизмувсеми моими домашними. Может, бесконечные крики детей: «Мама». Есть какое-тосовершенно особое удовольствие: слышать нескончаемые вопли и твердо знать, чток тебе они не имеют никакого отношения. Не знаю причину, однако самыеплодотворные идеи приходят мне в голову именно в забегаловке быстрой (инездоровой) пищи, по-английски – «фаст фуд».

Вот и сегодня, разворачивая хрусткую бумажку ичувствуя, как рот наполняется слюной, я решила – надо исследовать помещение«Альбатроса». Причем днем, когда там полно посетителей и работников, лучше несоваться. Мое время – ночь или в крайнем случае поздний вечер. Что-то слишкоммного непонятного творится в агентстве. Но как проникнуть туда ночью? Небосьзапираются на все замки!

«Биг-мак» быстро таял во рту, в голову приходилизамечательные мысли.

На Прямикова я подкатила к восьми вечера.Сотрудники уже почти все ушли, только в небольшой комнатке с табличкой «Турция»молоденькая девочка перекладывала какие-то бумажки.

– Мы закрываемся, – сообщила она.

– Только на секунду, – заверила яее.

Девчонка вздохнула и спросила:

– Хотите «горящую» путевку?

Правильный вопрос, потому что я опять влезла вкитайскую куртку, грязные сапоги и серую мохеровую шапочку. Такой тетке толькопо льготной цене ездить, но у меня наготове другой ответ.

– Собираемся отправиться с ребенком назимние каникулы в Косово, говорят, там хорошо на лыжах кататься!

– В Югославию? – оторопеласлужащая. – С ребенком? Да вы знаете, что там происходит? Газеты нечитаете?

– Я, милая, на рынке торгую, просвещатьсянедосуг, телевизор и то не гляжу, а что случилось?

– Да война там, и как раз в Косове, лучшеподобрать другой маршрут…

В это время в соседнем помещении зазвонилтелефон. Девушка вышла через боковую дверь в смежное помещение. Быстрее молниия метнулась за большой сейф, стоявший в углу комнаты. Еле-еле пролезла в щель изатаилась в узком пространстве. Сотрудница вернулась, открыла дверь в коридор икрикнула:

– Эй, куда же убежали?

Потом, пробормотав: «Вот ведь идиотка»,принялась набирать чей-то номер. Через секунду послышалось:

– Лола, это Римма, я сегодня должназакрывать агентство, но сейчас позвонили и сообщили, что Петр отравился. Лежитдома с температурой. Тоже придурки, дождались вечера, нет бы с утрапредупредить. И как поступить? Запереть и оставить без охранника? Сейчас япросто никого другого не найду.

Воцарилось молчание. Потом девчонка сновазаговорила:

– Да, тоже думаю, что за один день ничегоне случится, значит, просто запираю.

Заскрипел стул, послышалось бодрое цоканьекаблуков, и наступила звенящая тишина, прерываемая иногда скворчанием факса.Подождав несколько минут, я вылезла из укрытия. Ну надо же, как невероятно,просто фантастически повезло. Неведомый секьюрити слег, а подмену вызвать несмогли. «Альбатрос» в моем распоряжении. Только вот что я хочу найти? Сама незнаю!

Комнаты были маленькие и довольно тесные,похожие друг на друга, как близнецы. Меблировка – стандартная: письменный стол,сейф, несколько стульев. Сейфы тщательно заперты, в столах разная всячина:бланки договоров, рекламные буклеты, ручки, скрепки, ластики, копирки. Внекоторых пустые банки из-под пива, в других – косметика и запасные колготки вупаковке.

Никакого криминала. Обычный набор служащегосредней руки, все документы и деньги скорей всего покоятся в сейфах.

Последнюю дверь украшала табличка «Директор».Я толкнула обитую кожей дверь и оказалась в небольшом предбаннике. Здесьобитала секретарша. Сама Лола занимала просторное, почти двадцатиметровоепомещение. Интерьер походил на все интерьеры начальства: огромный стол, к немуприставлен другой, длинный, со стульями по обеим сторонам. В углах несколькосейфов, вдоль стен простые шкафы.

Я потянула за красивую латунную ручку. Шкафоткрылся. На полках горы папок с документами. Разобраться в них – жизни нехватит. Второй и третий шкаф также забиты бумагами, в четвертом – моревидеокассет. Я воткнула одну в стоящий рядом видик. На экране замелькали кадры– отель, бассейн, море, огромный парашют, парящий над водой. Ясно, рекламныеролики!

Последний шкаф разочаровал окончательно –обычный гардероб. На деревянной полке болтается несколько вешалок, в углу стоятэлегантные черные лодочки на высоких каблуках. Что ж, такая обувь почтиидеально подходит к любому зимнему деловому наряду. На самом верху – полочкадля шляп. Я попробовала заглянуть, не лежит ли что в глубине, но полканаходилась слишком высоко; пришлось подтащить один из стульев и встать ногамина сиденье.

Но там было пусто, только в потолке болталаськакая-то штучка, не раздумывая долго, я сунула руку внутрь и потянула за этонечто. Раздался тихий шорох, задняя стенка шкафа раздвинулась, обнажив узенькуювинтовую лестницу…

От неожиданности я чуть не свалилась со стула.Просто пещеры Али-Бабы! Ноги сами понесли меня вверх. А вдруг там в потайнойкомнатке спрятан Базиль! Сейчас ворвусь в помещение, а он лежит на кроватисвязанный, с кляпом во рту.

Лестница уперлась в стену, но с потолка вновьсвисала этакая бомбочка. Я дернула за кругляшок и оказалась внутри другогошкафа. Открыла дверцу, и в разноцветном мигающем свете передо мной предсталазнакомая комната. Я уже была тут, более того, именно отсюда и начинала эти своибестолковые поиски – издательство «Свеча», принадлежавщее Алексею ИвановичуНикитину!

Обшарпанная обстановка выглядела фантастично,освещенная разноцветными мигающими огоньками. Я повернулась к окну и глянулавниз. Внизу переливалась разноцветными лампочками вывеска – «Альбатрос».