Первый день девочка безвылазно просидела дома,на второй вышла погулять в садик с Рейчел. Стаффордширы – серьезные собаки, какправило, агрессивные, плохо относящиеся к чужакам. Но в Оксаниной семье простоне могло вырасти злобное существо. Поэтому Рейчел, обладательница страхолюднойпасти и акульих зубов, на самом деле безобидна, как новорожденный котенок, ктому же абсолютно послушна и любого человека считает другом. Но прохожие,естественно, этого не знают и сторонятся опасного пса. Поэтому гулять с Рейчелдаже глубокой ночью безопасно, и вчера все прошло великолепно.

Сегодня Ксюша вернулась, как обычно, где-топосле семи. К ее огромному удивлению, Рейчел в ошейнике и с поводком сидела наплощадке у входной двери. Дениска прибегает из института в девять, а у Сережкидавно своя жилплощадь. Следовательно, стаффа вывела Эля. Оксанка открылаквартиру и обнаружила, что квартирантка исчезла.

– Сразу стала звонить тебе, –подруга нервно указала на телефон, – но никто не снимал трубку.

Ну да, я, как всегда, забыла мобильник вавтомобиле и, кажется, опять не поменяла батарейку.

Я поглядела на красненькие цифры, мелькавшиевозле кнопок: 2 звонка.

– Автоответчик проверяла?

Ксюша нажала клавишу.

– Денька, когда придешь, позвони. Досталприкольную программу, – донеслось из динамика.

Потом послышался шорох и частые гудки, кто-тоне захотел оставить сообщение.

– Во что она одета?

– Денькины старые джинсы, свитер, мояфутболка и сапоги, а куртка такая красная с капюшоном. Владленка дала, соседка.

Я в задумчивости пошла в комнату, где спалаЭля. На смятой кровати подушка и пульт от телевизора. Скорей всего валялась ипялилась на экран. Как узнать, куда и зачем пошла девчонка? Хотя, может,попробовать?

– Рейчел, иди сюда.

Собака послушно прибежала на зов. В свое времяКсюша, не пожалев времени и денег, водила стаффа в щенячью школу. Но мы никогдане проверяли, как «ученица» усвоила знания. Впрочем, разнообразные команды типа«сидеть», «дай лапу», «вперед» она выполняет безукоризненно.

Ткнув терьерицу носом в подушку, я велела:

– Эля, искать, нюхай, нюхай, искать!

Рейчел шумно задвигала очаровательным розовымносом и поглядела умными глазами в сторону прихожей.

– Думаешь, поняла? – шепотомспросила Оксанка, но Рейчел уже принялась изо всех сил царапать входную дверь.

Мы нацепили на нее ошейник и выскочили натемную, едва освещенную улицу. Поводок напрягся, собака понеслась вперед.Удержать почти семидесятикилограммового стаффа женщине, весящей на двадцатьвсемирных эквивалентов меньше, крайне трудно. И я моталась на конце поводка,как старая тряпка. Рейчел, напряженно дыша, неслась с весьма озабоченным видом.Ксюша безнадежно отстала.

– Тпру, фу, – кричала я.

Куда там! Терьерица летела по пересеченнойместности резвым галопом, перепрыгивая на ходу через заборчики. Собака былакрайне умна и, взяв очередную высоту, замирала, поджидая, пока я, отдуваясь,перелезу через преграду. Но только мои ноги касались земли, гонка продолжалась.Наконец Рейчел выскочила на улицу Алабяна, взяла чуть левее и резко села укиоска со всякой ерундой. Я не успела вовремя затормозить и с ходу врезаласьлицом в угол торговой точки. Раздался гул, вагончик вздрогнул. Моментальнораспахнулась дверь, и высунулся злой продавец. Он открыл было рот, но тутзаметил шумно дышащего стаффа и моментально забаррикадировался в киоске. Рейчелпосидела некоторое время, потом обошла ларек спереди и принялась скрести лапамиснег. Тут подоспела потная Оксанка, с трудом переводившая дыхание.

Собака поставила передние лапы на небольшойприлавочек и с чувством сообщила:

– Гав!

– Ой, – донеслось из ларька.

– Гав, гав, – не успокаиваласьтерьерица, – гав.

Кое-как мы оттащили разбушевавшуюся псину всторону. Я наклонилась к окошку. Испуганный паренек выдал тираду:

– Убирайте немедленно вашу уродку, а томилицию вызову или пристрелю сам, пистолет имею.

Но по дрожащему голосу было понятно, чторевольвером продавец обладает только в мечтах. Я вытащила 20 долларов.Мальчишка поглядел на купюру.

– Впусти меня, поговорить надо.

– А собака?

– На улице останется, с хозяйкой.

Щелкнул запор, и я влезла внутрь тесногопомещения, заставленного бутылками, банками и коробками. Вблизи торговецоказался совсем молоденьким – на вид лет шестнадцать.

– Чего надо?

– Ты здесь часто работаешь?

– Каждый день с пяти вечера до утра.

Вот бедолага, когда же он спит?!

– Девушку не видел вчера? Молоденькая,худенькая, в джинсах и красной куртке.

– Ваша, что ли? – спросил паренек игрозно добавил: – Тут двадцатью баксами не отделаетесь, всех клиентов вчерараспугала.

– Кто, Эля? – удивилась я.

– Уж не знаю, как вашу проходимицу зовут, –поежился парень.

Получив еще одну бумажку, он заметноповеселел. Вчера, около половины шестого, в самом начале его смены, к ларькуподошла девушка и купила «Парламент». Девчонка как девчонка, в джинсах икрасной куртке, он бы и не запомнил никогда такую обычную покупательницу, нодевчушка отошла к проезжей части и стала раскуривать сигарету. Через пару минутвозле нее притормозили неприметные «Жигули» темного цвета. Открылась передняядверца. Какое-то время покупательница переговаривалась с водителем, потомвлезла внутрь и уехала. С ней была собака. Оставшись одна, псина метнулась кларьку и принялась бегать вокруг.

– Наверное, целый час носилась, –жаловался мальчишка, – самое удачное время для торговли, люди с работыедут. Никто не подошел.

Рейчел бегала возле его ларька, изредкапринимаясь лаять. Но продавец испугался и не высовывался наружу. Наконец собакаубежала, волоча за собой поводок.

– Опиши «Жигули», – велела я.

Юноша вздохнул.

– Машина как машина, темная, без всякихмулек и прибамбасов. А вот на заднем стекле ручка на присоске. Знаете такую?Едешь, а она покачивается?

Я кивнула. Паренек продолжал:

– И номер смешной.

– Ты номер запомнил?