Дозорный выронил топор, дёрнулся и повалился на край чаши и опрокинул её. Дрова, искры, масло — всё подпрыгнуло, взлетело в воздух и рухнуло на пол, разлетевшись по всем углам. Занявшееся масло попало одежду мерглумца, и та мгновенно вспыхнула. Он принялся с воплями метаться по башне, разбрызгивая горучую смесь по сторонам. Он вопил так, пока поднявшийся Арнульф не успокоил его навеки.

Я же с ужасом глядел на пожар. Не знаю, какую смесь они добавили в это масло, но оно не могло возгореть столь быстро просто так. И сейчас эта горящая лужа растекалась по полу всей башни на журавлиных ножках.

— Уходим! — в ярости взревел Скегги. — Мигом!

Поднялся едкий дым. Кашляя, я стащил с плеч плащ начертателя, пытаясь потушить огонь. Огню для горения нужен воздух, и огонь можно попробовать сбить… Дерьмо! Я ничего не видел…

— Перестань! — Кто-то дёргал меня за плечо. — Идём! Здесь сейчас всё сгорит!

Скегги потащил меня сквозь пламя к лестнице. Я пнул ногой что-то деревянное, похожее на ведро, но оно было пустым.

Мы слезли с пылавшей башни и уставились на мост.

— Теперь Омрик знает, что мы близко, — хмуро сказал Скегги. — Впрочем, пусть знают и боятся.

Глава 29

Я пялился на горящую башню, и чувствовал, как внутри сосало под ложечкой. Весь наш план скрытно напасть на Омрик теперь катился прямиком в Гродхейм под хохот духов. Мы не просто ошиблись — мы громко возвестили о своём появлении. И хотя Скегги мог увидеть в этом возможность и даже преимущество, я склонялся к мысли, что потеряем мы больше, чем приобретём.

Зря я воззвал к Брани и начертал его руну. Бог обмана наверняка здорово потешался, наблюдая за моей неудачей. Проклятье. Без привычных рун я чувствовал себя так, словно мне отрубили руки. Придётся учиться жить заново. Как назло, в самый неподобающий момент.

— Вперёд! Занимаем мост! — Скегги тряхнул меня за плечо, отвлекая от размышлений. — Нужно как можно быстрее окружить город. Если омрикцы успеют отправить весточку союзникам, нам несдобровать.

В этом он был прав. Сейчас, хвала Всеотцу, когда Кьелл с остатками людей догнал нас, у хирда был шанс победить. Но следовало торопиться.

Я дёрнулся, чтобы забрать тело Инги — если она ещё и была жива, то ей оставалось недолго. Упала неудачно и свернула шею. Скегги остановил меня.

— Позаботимся о мёртвых позже. Инги поймёт и не осудит. Сейчас нужно спешить.

Я скрипнул зубами, признавая его правоту. Глоди Младший хромал и тихо скулил от ожога — парню не повезло, горючее масло попало ему на лицо, руки и шею. Арнульф помог тучному Фрессмеру подняться и подошёл к Скегги.

— Окружаем? — коротко спросил он глядя на речную воду, в которой отражался пожар.

— Да. Ты самый быстроногий, беги к нашим и скажи, чтобы переправлялись через мост. Мы останемся здесь и станем сторожить. И пусть пошлют кого-нибудь к Кьеллу — на берегу Оствуда тоже нужно замкнуть кольцо. Надеюсь, они успели взять Цепную башню на нашем берегу…

Мой разум метался, судорожно придумывая новый план.

Допустим, дозорные в Омрике заметят, что башня горит. Причём горит вся. Они могут подумать, что это сигнал, а могут списать все на случайный пожар. Но в любом случае отправят людей проверить. Так сделал бы кто угодно, не только я или Скегги. Да и в Омрике сейчас наверняка сидели отнюдь не дураки.

А это означало, что наше присутствие всё равно обнаружится ещё до рассвета. Действительно, медлить смысла не было.

Оставалось надеяться, что Йирдман оказался более удачлив и взял башню. По моим подсчётам, именно сейчас у них всё и решалось. Кьелл должен был вмешаться, если Йирдман не справится.

Арнульф припустил в сторону леса, а мы со Скегги, Глоди и Фрессмером заняли мост. Вскоре из леса в нашу сторону потянулась длинная вереница людей. Значит, Плеть благополучно передал приказ.

— Вот что я думаю, — после долгого молчания сказал Скегги. — Сперва окружим стены и город. Разошлём отряды усмирить хуторян, если те решат взяться за вилы. Хотя наверняка они побросают все и убегут отсюда. Впрочем, за ними нужно следить и не дать им сбежать. Но сперва дождёмся новостей от Кьелла и Йирдмана.

— Я бы брал не только башни, — отозвался Фрессмер. — Лучше ударить с двух сторон.

— Согласен, — кивнул я.

Скегги слабо улыбнулся и указал на северо-восток от моста.

— Ты, Хинрик, отправишься на кладбище, разыщешь ту церквушку с подземным ходом и займёшь её. К тому же церковь, особенно каменная — это укрепление. У нас должно быть такое. Можем и вовсе разбить вокруг неё лагерь, если битва превратится в осаду. Если отыщешь подземный ход, начинай свою свиную шалость. Чем боги не шутят…

— Мне нужны люди, — коротко сказал я. — Небольшой отряд.

— Дам тебе десяток Глоди Младшего. Жаль, нет Вивы, чтобы заняться его ранами.

— Попробую его осмотреть, если получится, — ответил я. — Жить точно будет, но красавцем вряд ли останется.

Глоди презрительно сплюнул под ноги.

— Не очень-то и хотелось. Главное — живой. Но руны твои сейчас бы не помешали, начертатель.

Спорить я не стал. Ещё бы они помешали. Но от меня сейчас было не больше пользы, чем от любого другого костолома. Я прикоснулся к топору Вигдис на поясе. Холод стали успокаивал, вселял немного веры и прочищал разум.

— Нужно осмотреть ворота. И южные, и северные, — сказал я, кивая в сторону Омрика. — Понять бы, какие более хлипкие.

— Местный олдермен не идиот, укрепил те и другие, — отозвался Скегги. — Я бы укрепил все.

— Но стены он достроить не успел. Может и ворота не подновил?

— Это вряд ли, но лучше бы проверить. Гулла об этом ничего не говорила.

А вот за Гуллу я сейчас особенно переживал. Как только омрикцы поймут, что мы наступаем, первым делом обрушат гнев на всех северян. Проводник, конечно, придумал ей легенду, что, дескать, она родственница, но в Гулле слишком ярко читалась сверская кровь. Эглины всегда сначала вырезали врагов в своём городе, справедливо полагая, что те могут оказаться предателями. Я надеялся, что Гулле хватило ума и сноровки спрятаться в безопасном месте.

Первые хирдманы поравнялись с нами. Кто-то хлопал Скегги по плечу, иные скалились, предвкушая кровопролитие. Кто-то затянул было песню, но его тут же угомонили — передвигаться мы продолжали тихо. Глоди Младший, увидев людей из своего десятка, подозвал их к нам и уставился на меня.

— Мы идём занимать церковь, — распорядился я и указал направление. — Там есть тайный ход в город. Он