— Пришли мне картину с обнаженным натурщиком.

Маэстро задержался у входа, повернулся к своей ученице и добавил:

— Я уверен, ты добьешься успеха, Лаура.

— О чем это вы? — Сандро вышел из зала, едва художник скрылся за дверью.

— У меня новость! — Лаура бросилась к Стражу Ночи. — Академия высоко оценила мои картины. Маэстро считает, что как только я представлю новые, меня примут!

— Ничуть не сомневаюсь, что именно так и случится, — голос Кавалли прозвучал сдержанно.

Лауре хотелось, чтобы он порадовался за нее, но Сандро, вероятно, как и она сама, понимал: успех отнимет у него возлюбленную.

— У меня в Венеции будет своя мастерская, — принялась мечтать художница. — Я… я обрету независимость.

Девушка прижалась щекой к мужской груди.

— Сандро, ты… будешь по мне скучать?

Он коснулся ее волос.

— А ты как думаешь?

Не дожидаясь ответа, Кавалли крепко поцеловал Лауру, жадно куснув губы. Девушка попыталась высвободиться из объятий, но Сандро удержал ее. Он сжал ей руками ягодицы, прижавшись бедрами, и приподнял возлюбленную. Лаура обхватила его ногами и постаралась забыть обо всем и не думать о будущем.

— Этому я его научила! — раздался женский голос.

Обескураженная, Лаура оттолкнула Сандро. Отступив от него, она обернулась и увидела, что на них смотрят четыре красивые женщины. Говорившая была невысока и рыжеволоса, с красивой фигурой.

Стоявшая рядом с ней брюнетка ритмично похлопывала по ладони сложенным веером.

— Может быть, это и так, Джойя, но, видимо, научила ты Сандро подобной позе лишь после того, как я рассказала тебе, что ему нравится, когда женщина позволяет себя приподнять и сама закидывает ноги за спину.

— О, Барбара, помолчи! Не думай, что ты оригинальна, — сказала высокая блондинка, чьи острые глаза внимательно оглядывали Лауру, изучая девушку. — Разве не видишь, новая игрушка Сандро вполне собой недурна!

— Ты права, Арнетта, — заметила русоволосая женщина. — Совсем молоденькая! Только что из пеленок!

— Интересно! — сказал Сандро, потирая скулу. — Насколько я помню, вы всегда отличалась утонченными манерами, но сегодня я убедился, что память — штука ненадежная.

Он говорил подчеркнуто невозмутимо, даже равнодушно, но Лаура чувствовала его скрытый за спокойствием гнев.

— Мадонна Лаура, — продолжил Кавалли, решив все-таки соблюсти хотя бы видимость приличий, — мне доставит удовольствие познакомить вас с этими почтенными синьорами: Барбарой, Джойей, Ариеттой и Алиссией.

— Это… мои бывшие знакомые, — шепнул он возлюбленной.

Его любовницы! У Лауры похолодело в груди. Может быть, когда-нибудь он также скажет и о ней? Бывшая знакомая!

— Как приятно, — Арнетта приторно улыбнулась и, взяв девушку за руку, оттащила ее от Сандро.

— У нас так много общего, — язвительно заметила Джойя. — Идемте! Надо же за это выпить!

Кавалли шагнул следом, но Лаура предупреждающе покачала головой. С этими хищницами, вообразившими ее своей жертвой, она чувствовала себя на равных. И кроме того, ее сжигало любопытство и даже хотелось получше узнать женщин, удостоившихся чести быть любовницами Стража Ночи.

— Пожалуйста, мой господин, оставьте нас одних, — сказала она, подражая манерно-изысканной речи дам. — Я просто жажду познакомиться поближе с вашими бывшими… знакомыми.

Едва они отошли от Сандро, как Джойя резко спросила:

— Кем, черт побери, ты себя возомнила?

Лаура удивленно моргнула, никак не ожидая подобной грубости.

— Нас ведь только что представили друг другу и мне трудно судить, что мните о себе все вы, — она с притворной жалостью оглядела любовниц Сандро, — но мне говорили, что с возрастом женщины становятся склонны проявлять забывчивость.

— Кое-что мы никогда не забудем, — вмешалась Алиссия. — Например, что из-за тебя нас покинул Страж Ночи.

Ужасная мысль пришла Лауре в голову. Может быть, с самого начала эти женщины знали о ней? Возможно, именно они наняли браво, чтобы разделаться с соперницей! Девушка непроизвольно сделала шаг назад.

— Ты, наверное, думаешь, что вознеслась на вершину мира? Так Сандро скоро тебя вернет на землю, — предупредила Джойя.

— Видишь того человека? — Арнетта указала на пожилого человека в клетчатой юбке, мужчину, сидевшего в угловом кресле с пустым бокалом в руке.

В другой руке он держал клюшку для гольфа, опираясь на нее, как на трость.

— Граф. Сказочно богат.

— Впечатляет! — ответила Лаура. — Какое отношение имеет он к вам?

— Мы обручены!

Арнетта и Лаура одновременно вздрогнули.

— Это устроил Сандро! Сейчас он ищет подходящие партии и для остальных своих прежних любовниц.

— О, правда? — девушка поиграла жемчужным ожерельем. — Жаль, что вы сами не можете найти себе мужей!

Как же приятно было Лауре услышать в ответ разъяренные голоса.

— Послушай, ты, маленькая шлюшка, — зашипела Джойя, — мы знаем, кто ты такая и откуда явилась!

— И куда собираешься! — добавила Арнетта.

— Страж Ночи сейчас не у дел, — прошептала Алиссия, — вот и опустился настолько, что таскает к себе в постель из борделя фальшивых девственниц!

Арнетта сердито указала на престарелого шотландца.

— Останешься с Кавалли, и тебя постигнет та же участь!

Учитывая предрассудки Стража Ночи и свои собственные притязания, перспектива быть выданной Сандро за старика показалась сейчас Лауре весьма сомнительной. Но этим гарпиям она, конечно, говорить этого не собиралась.

— В отличие от вас, — Лаура присела в реверансе, — я увлечена искусством гораздо больше, нежели господином Кавалли и не нуждаюсь в том, чтобы какой-либо мужчина заботился обо мне.

— О? Но ты любишь мужчин! Я слышала, что однажды ты удовлетворила всех, желавших насладиться твоим телом!

Лауре оставалось только надеяться, что в приглушенном свете ее внезапная бледность останется незамеченной. Дерзко смерив всех четырех женщин презрительным взглядом, она ответила:

— А я слышала, что вы все вместе не в состоянии удовлетворить даже одного мужчину!

— А, вот вы где, — хлопнув в ладоши, на них налетел Аретино. — Итак, вы встретились! Я с нетерпением этого дожидался. Ну и каковы же ваши впечатления?

— Бестия! — проворчала Алисия.

— Ах, Лаура, я знаю, Сандро представил вас этим добрым синьорам с самыми лучшими намерениями, но сомневаюсь, что он отдал должное их добродетели!

В глубоком возмущении, шурша муаровыми шелками, оскорбленные и разъяренные, дамы удалились прочь.