рождаемость, а у евреев ерида[8]. И если бы не мы, если бы не эта волна репатриации …

— Я знаю, но у истории нет сослагательного наклонения. Случилось то, что должно было случиться. Это трудно объяснить только фактами. Виктор, наверное, прав. На Земле ничего не происходит без вмешательства высших сил.

Давид с аппетитом уплетал бутерброд, и Илюша улыбнулся, увидев старания сына.

— А что это за скульптура? — спросил он, кивнув в сторону огромной железной балки, лежащей на опоре на фоне большого стеклянного листа.

— Игаль Тумаркин, знаменитый израильский скульптор, график и художник. У него много таких экзистенциальных или, скорее, концептуальных инсталляций из металла. Ещё один гений с головой набекрень.

— А там, в начале лужайки, скульптура Генри Мора.

— Верно, Илюша. Ты напрасно время не терял.

— А вон бассейн с фонтаном в духе Сальвадора Дали. Очень понравился. А что это за большое здание справа?

— Национальная библиотека Израиля. Там хранятся уникальные вещи. Например, труды Эйнштейна и Фрейда.

— Здорово, — восхищённо выдохнул Илюша.

Они выпили вкусный кофе с шоколадным пирожным и направились к выходу из кампуса.

Вечером пришли родители и Гольда. Женщины приготовили ужин и накрыли стол в гостиной. Мужчины по обыкновению обсуждали политические новости, особенно грядущие выборы в кнессет. Виктор настаивал, что голосовать нужно за Ликуд.

— Поверьте, Авода во главе с Рабиным и Пересом переродилась в партию, которая приведёт к капитуляции перед палестинским террором.

— Но Ликуд допустил немало ошибок при приёме репатриантов. Страна оказалась не готова к массовой алие[9].

— Ошибки в таком суперсложном деле неизбежны. Но многие не понимают, что для того, чтобы принять столько людей, нужны огромные деньги. Наша страна нуждалась в финансовой помощи. Президент США Джордж Буш заявил, что американские гарантии, делавшие возможным получение кредита, Израиль получит только при условии, что будет участвовать в Мадридской мирной конференции и прекратит строительство в еврейских поселениях. Шамир, вопреки своим убеждениям, вынужден был согласиться и участвовать, чтобы получить деньги на репатриацию.

— Витя, откуда нам это знать? — озадаченно произнёс Леонид Семёнович.

— Вы находитесь под влиянием пропаганды. Здесь вся пресса и телевидение под контролем левых. Вас используют, вернутся к власти и о вас забудут. Я бы принял закон, не позволяющий участвовать в голосовании года два после репатриации. Хотя, для того, чтобы разобраться в нашей еврейской кухне, часто не хватает и жизни. В прошлом году количество жертв терактов было самым большим с времён Войны за независимость. Поэтому правые потеряли поддержку избирателей. Но кто понимает всю эту ситуацию, никогда не поддержит левых.

— Витя прав, — резюмировал Борис Ефремович. — Будем голосовать за правых.

Сели к столу. Леонид Семёнович откупорил бутылку водки и разлил по рюмкам. Женщины предпочли Каберне.

— Сегодня месяц, как мы в Израиле. И уже видим и чувствуем наши успехи, — поднялась со стула Елизавета Осиповна. — Илюша победил в конкурсе и завтра отправляется на зарубежные гастроли, Мира успешно осваивает язык и, я надеюсь, скоро начнёт работать. Мы тоже учим иврит и уже можем кое-что сказать. Выпьем за нашу благополучную абсорбцию.

Выпили под одобрительные возгласы мужчин и принялись с аппетитом есть салат и картошку с грибным соусом и котлетами.

Утром Мира встала пораньше, чтобы одеть Давида и отвести его в детский сад. Её родители позавтракали и ушли в ульпан. Мира вернулась, потом гремела чем-то на кухне, подошла к постели и, наклонившись над ним, поцеловала в лоб. Илюша притворился, что спит и поднялся, когда за ней закрылась входная дверь. Он вышел в гостиную, раз десять присел и отжался от пола, минуту постоял на голове и направился в душ. Потом поел гренки, ожидавшие его на сковороде, выпил зелёного чаю и достал из кладовки большой кожаный чемодан.

Герберт ждал его в аэропорту в условленном месте. Он спросил о делах дома и, получив удовлетворительный ответ, деловито зашагал к стойке компании «Lufthansa». Илюша впервые летел в бизнес-классе и не без удовольствия почувствовал свою принадлежность к избранным. Когда самолёт оторвался от бетонной полосы, он подумал, что все его проблемы остаются позади, и начинается новая жизнь, ведущая к славе.

7

В начале июня после полудня в квартире Вайсманов раздался звонок. Леонид Семёнович поднял трубку и сразу же узнал голос Илюши.

— Как дела, сынок?

— В порядке. Недели через две заканчивается гастроль в Германии.

Были выступления в Берлине, Гамбурге и Дюссельдорфе. Завтра концерт в Кёльне, потом в Штутгарте и Мюнхене. В конце месяца перелетаем в Милан и дальше по всей Италии.

— Тут мама хочет тебя услышать. Передаю ей трубку.

— Здравствуй, Илюша.

— Здравствуй, мама.

— Скажи, как тебя встречают? Как продаются билеты?

— Отлично, мама.

— Что пишут в газетах?

— Пишут, что я новый еврейский гений. Герберт мне переводит. Он хочет с вами познакомиться.

— Только не зазнавайся, Илюша. Знай, что ты не тапёр, а творец. Работай над собой, обогащай душу знаниями и впечатлениями.

— Хорошо, мама. Спасибо тебе, если бы не ты, работал бы где-нибудь на заводе инженером.

— А что, быть талантливым инженером плохо?

— Талантливым хорошо. Но у меня способности в другой области. Мучился бы всю жизнь.

— А ты Мире звонишь?

— Вчера перед концертом звонил. С сыном говорил.

— Молодец. Она очень хорошая, любит тебя безумно.

— Я знаю.

— Ну ладно. Спасибо, что не забываешь. Будь здоров.

— Привет бабушке. Пока.

Елизавета Осиповна положила трубку и взглянула на мужа. Тот стоял у открытого окна, выходящего на пустынную улицу, поросшую клёнами и кипарисами. Солнце, сделав уже свой полудневный круг, завалило за южный край дома, оставив эту сторону в жаркой неподвижной тени. Леонид Семёнович отошёл от окна и присел на кресло возле телефонного аппарата.

— Давно с Нёмой не говорили. Хочу позвонить.

— Конечно, Лёня. Звони.

Он набрал номер и в трубке долго звучали настойчивые гудки. Наконец, там что-то щёлкнуло, и послышался знакомый голос.

— Алло!

— Привет, Наум!

— Лёня? Привет, дорогой. Как в Израиле?

— Всё хорошо. Учим язык. Меня уже на работу приглашают. Илья победил в конкурсе Рубинштейна. Внук растёт. А что у вас на доисторической?

— Так вы ещё ничего не знаете?

— А что случилось?

— Рома погиб. Мафия его убила. Недавно похоронили.

— Господи. А почему нам не сообщили?

— Мы сами случайно узнали. Не от Лёвы.

— Сейчас я ему позвоню. Пока.

Он положил трубку и посмотрел на жену. Елизавета Осиповна уже всё поняла и одобрительно кивнула мужу. Он набрал номер и стал дожидаться соединения.

— Мирский слушает.

— Привет, дружище. Это Лёня из Израиля. Как у вас дела?

— Плохо, Лёня. Две недели назад похоронили Рому.

— Что произошло, Лёва?