Я достала телефон и разблокировала экран.

— Может, позвонить в полицию?

— Да что с ним такое? Из-за него мы все погибнем. — Мой пожилой водитель прибавил скорость, обе руки крепко держали руль. — Да. Звони в полицию, милая.

— Подождите. — Мое сердце заколотилось. — Вы видите его лицо?

Ты такая мазохистка, Брайар.

Я не узнала «Фиат». Но если вдруг это был Оливер, я не могла заставить себя сообщить о нем. Более того, возможность того, что он будет преследовать меня, меня радовала.

Мне действительно нужно было вернуться к своему психотерапевту.

— Не совсем. — Водитель прищурился на зеркало заднего вида. — Не могу разглядеть его лицо. На нем черная маска и бейсболка. Но у него длинные волосы. — Он подергал ртом из стороны в сторону. — Светлые волосы. Возможно, вьющиеся.

Симпатичный парень. Молодой. Вероятно, Рифраф. Они отдыхают здесь время от времени.

Не может быть.

Ни за что, черт возьми.

— Остановитесь, — приказала я, сердце заколотилось в груди.

— Что? — Его губы нахмурились. — Почему?

— Пожалуйста. Просто сделайте это.

Он коротко вздохнул и вытер рот.

— Хорошо. Но я посчитаю это как дополнительную остановку. Тебе придется изменить это в приложении.

— Хорошо.

— И лучше поставьте мне пять звезд, леди.

Он посигналил направо и прижался к обочине. Фиат последовал его примеру и припарковался позади нас. Я вылезла с заднего сиденья и захлопнула дверь, обогнув багажник другой машины. Водитель вышел, и весь воздух из моих легких устремился наружу.

Себастьян.

Он оставил свое крыло.

Он покинул дом.

— Ну и наглость у тебя. Ты знаешь это? — Он сжал кулаки и засунул их в карманы куртки. — Встать и уйти, не попрощавшись, вот так.

Себ расхаживал взад-вперед, отказываясь смотреть мне в глаза. Все его тело дрожало, и я знала, что это не от холода.

О, Себ.

Он так напоминал мне того мальчишку, который ходил за мной и Оливером по пятам, когда мы играли в пиратов в джунглях и гоняли друг друга с горок. До того как он стал звездой студенческого спорта, он был единственным младшим братом, которого я когда-либо знала.

— Прости меня, — тихо сказала я, имея в виду это. Мне захотелось обнять его, но он отшатнулся бы, если бы я это сделала. — Я хотела попрощаться. Это было очень неожиданно...

— Ты не хотела. — Он поднял руку, чтобы поправить кепку на голове. Никто не мог видеть, как он выглядит. Не то чтобы кто-то проходил по этой дороге за последние пять минут. — Как долго ты это планировала? Как давно к тебе вернулась память?

— Я вспомнила, как вернулась из Бейлора, — призналась я. — На озере. Это просто нахлынуло на меня, и внезапно те обрывки воспоминаний, которые я не могла осмыслить, обрели весь смысл в мире.

Он откинул голову назад, вздыхая, пока занимался подсчетами. Мы с ним работали над головоломкой после того, как я вчера прервала душ Оливера. Я не могла заснуть, не проверив, как там Себ. Мы закончили оставшиеся кусочки, выпили пива и вспомнили детство.

Я ни разу не упомянула о возвращении памяти.

Я не хотела, чтобы что-то поставило под угрозу великолепный сюрприз, который я приготовила для Олли. Не то чтобы я думала, что Себ сдаст меня.

Сейчас все это казалось таким ребячеством. Я так увлеклась местью Оливеру, что забыла, что Себастьян тоже может пострадать.

Плечи Себа опустились.

— Значит, ты решила уехать?

Я опустила голову, сжимая в кулаке подол пиджака.

— У меня своя жизнь в Лос-Анджелесе.

Взгляд моего водителя прожег дыру в моей спине.

— Оливер сказал, что твой следующий проект будет только летом. Ты все еще восстанавливаешься.

Чувство вины защемило мне грудь. Он привязался, а я беспечно ушла, не попрощавшись. Я лучше других знала, каково это - держаться за воспоминания, которые кто-то уже забыл. Равнодушие ранило так же сильно, как и прощание.

Я прикусила нижнюю губу, пока теплая кровь не запеклась на языке.

— Мне очень жаль. Нет никаких оправданий. — Я переступала с ноги на ногу, с трудом подбирая слова. — Я была эгоистичной и мстительной. Я... я не думала.

— Ты даже ни черта не добилась, знаешь ли. — Себ пнул одну из передних шин, его руки все еще были засунуты глубоко в карманы. — После всего, что Олли сделал с тобой, эти мелкие уловки не являются достаточно большой местью. Твоя расплата еще не закончена.

— Эй, леди. — Водитель высунулся в окно всем туловищем. — Ты идешь или как? Я тут всю задницу отморозил.

Я улыбнулась жалкой улыбкой, игнорируя его.

— Лучшая месть - это исцеление, и, кажется, я к этому иду. Если я его сломаю, это не поможет мне исцелиться.

Себ скрипнул зубами.

— Тебе нужно закрепить, то что начала.

Его гнев вспыхнул с новой силой. Он вился вокруг нас, густой и ощутимый. Отчаянный. Он наконец-то нашел, с кем поговорить, кроме Оливера, и не хотел, чтобы я уходила. Даже если это означало бросить брата под автобус.

Я сомневалась, что это как-то связано со мной или нашей прошлой дружбой. Должно быть, его тошнило от того, что единственным собеседником был его страдающий от чувства вины брат.

— У тебя есть возможность изменить его. — Себ сделал паузу. — Изменить меня.

Я почувствовала, что качаюсь. В буквальном смысле. Наклоняюсь к нему, надеясь, что он заберет выбор из моих рук и примет решение за меня. Может быть, даже подхватит меня и бросит на пороге Олли.

Братья фон Бисмарк не делили между собой даже одного целого сердца. Где-то за последние двенадцать лет они разбили свое. Я бы с радостью собрала осколки, но я не могла забыть о том, что Оливер мне изменил.

Я не была глупой. Временная шкала, в которой Олли бросил меня, совпадала с аварией Себа. Но измена? Это случилось раньше. Он даже оставил публичный комментарий в ее Instagram в то утро, когда лишил меня девственности, пригласив ее раздеться для него по FaceTime.

— Мэм. — Водитель распахнул дверь и зашагал за мной, стуча по крыше своей машины. — Вы тратите мое время. Мне нужно кормить детей.

Себастьян схватился за шею, наклонив голову так, что я даже не могла разглядеть его маску. — Я так долго был один, что не помню,