Карлос изучала музыку и физику, работала звуковым редактором и подружилась с создателем синтезатора Робертом Мугом. Она участвовала в разработке синтезатора и помогла расширить его диапазон и чувствительность. В 1968 г. она записала проект «Включенный Бах», который доказал, что синтезатор может быть не хуже любого другого инструмента. Венди Карлос переработала Бранденбургские концерты Баха и сместила барьеры между акустическим и аналоговым звуком. Она записала первый в мире альбом классической музыки, который стал платиновым, выиграл три премии Грэмми и по сей остается самой влиятельной электронных классических записей. «Венди играет с таким лиричным звуком, которого никто до этого не слышал во время игры на синтезаторе. Ей нет равных», – говорил Муг.

Карлос возлагает на электронную музыку большие надежды, говоря, что у нее «те же ценности, что и у лучшей акустической музыки: выразительность, рубато, способность передавать нюансы, а также постоянная изменчивость». Эту эстетику она переносит на самые разные жанры, в которых работает, и яркое проявление этого – саундтреки Карлос к кинофильмам Стенли Кубрика «Заводной апельсин» (1971) и «Сияние» (1980). В «Заводном апельсине» она сознательно использовала симфонию Берлиоза (см. 5 декабря), и альбом с темой к этому фильму вышел в этот день, 19 декабря.

Венди Карлос была одной из первых и в других областях. Она родилась мужчиной и в 1968 г. начала свой трансгендерный переход. В интервью Playboy 1979 г. она говорила: «Я так хочу освободить себя».

Cradle Song / Колыбельная

Майкл Беркли (род. 1948)

Чем ближе к Рождеству, тем больше рождественских песен. Музыку к ней написал мой коллега по Radio 3 композитор, автор и ведущий Майкл Беркли. Он, кстати, крестный сын Бенджамина Бриттена (13 июня, 22 ноября), раньше пел в рок-группе, а теперь пишет оперы, балеты и инструментальную музыку. Как бывший хорист, Майкл прекрасно знаком и с долгой и замечательной историей британской хоральной музыки.

Майкл Беркли однажды описал свое творчество как музыку, «у которой есть сильное эмоциональное содержание, на которое реагирует аудитория». Эта спетая дрожащим голосом песня является очень трогательным тому доказательством. Беркли говорит, что его очень привлекает «духовная простота» текста (впервые напечатанного в 1567 г. в качестве перевода протестантской рождественской песни XVI в. трех братьев-шотландцев: Джона, Роберта и Джеймса Веддербернов). Композитор писал, что в результате получилась «нежная колыбельная», музыку к которой он написал в 1976 г. и посвятил своему брату Джулиану:

Увертюра из «Щелкунчика»

Дюк Эллингтон (1899–1974)

По мотивам музыки Петра Ильича Чайковского (1840–1893)

Дюк Эллингтон встретился с Чайковским в Лас-Вегасе в те дни, когда группа Эллингтона ставила рекорды посещаемости концертов в Riviera Hotel. Впервые в своей жизни Дюк записал целый альбом аранжировок работ другого композитора, а не своих, и в качестве такого композитора выбрал именно Чайковского.

Сюита – любимая форма композиции Дюка, и то, что он выбрал для работы именно «Щелкунчика», вполне естественно.

Дюк и Билли Стрэйхорн должны быть уверены, что никто, включая русского композитора, не будет возражать против такой трактовки его музыки Эллингтоном. Но как только их сомнения были развеяны, они набросились на «Вальс цветов» и «Фею Драже», как будто были не более сакральными, чем хит Дюка Perdido.

Так копирайтер Ирвинг Таунсенд написал на альбоме Дюка, выпущенном в 1960 г. Columbia Records, объясняя аудитории, почему Дюк хотел переработать музыку самого популярного балета того сезона. Шутка на грани фола: Чайковский 6 лет, как умер, когда Эллингтон только появился на свет, а первый город на месте нынешнего Лас-Вегаса появился у железной дороги еще через 6 лет после этого. Тем не менее было бы любопытно представить себе, как Чайковский и Эллингтон встречаются в Лас-Вегасе, общаются на тему музыки, сравнивают партитуры и говорят о любимом жанре сюиты, после чего пишут совместную.

Я уже писала о том, что джазмен Эллингтон добился признания в мире классической музыки. Думаю, Эллингтон сказал бы Чайковскому: «Ты, брат, правильный чувак».

‘What sweeter music?’ / «Какую песню слаще?»

Джон Раттер (род. 1945)

Английского композитора Джона Раттера можно назвать королем Рождества. Он великолепный техник, которому удается скрыть всю инфраструктурную сложность своей хоровой музыки, великолепной в своей простоте.

Эта трогательная рождественская песня была написана в 1998 г. для хора Королевского колледжа в Кембридже, с которым у композитора были крепкие связи. Эту песню заказали Раттеру для ежегодной церемонии Девяти уроков и рождественских песен, которую ежегодно транслируют по всему миру.

Раттер говорит, что ему было особенно приятно «получить возможность написать произведение, которое должны были транслировать сразу после чтения отрывка о дарах волхвов. У меня появилась возможность обыграть идею того, какие дары мы сами могли бы принести». Текст основан на рождественской песне Роберта Херрика (1591-1674), которую пели «в присутствии короля в Уайт-Холле», то есть в период, когда королем был Карл I.

Действительно, сложно придумать музыкальный подарок лучше:

‘Evening Prayer’ / «Вечерняя молитва»

Из «Гензель и Гретель»

Энгельберт Хампердинк (1854–1921)

Не путать с другим Энгельбертом Хампердинком, который продал 150 млн пластинок и сделал, в частности, хит Please Release Me. Этот Хампердинк больше известен оперой «Гензель и Гретель», основанной на сказке братьев Гримм: в этот день в 1893 году ее исполнили под руководством дирижера Рихарда Штрауса, который считал эту оперу совершенно гениальной.

Хампердинк начинал очень скромно: изначально он написал музыку к четырем песням о Гензеле и Гретель, которые сочинила его сестра Адельхайд для кукольного спектакля своих юных дочерей. А потом брат с сестрой вместе сделали настоящую оперу, впоследствие ставшую очень популярной.