– Помилуйте, я не настаиваю, – сказала Даша.

– А вы настаиваете? – повернулся он к Чегодаеву.

Тот выразительной мимикой дал понять, что не настаивает.Пожалуй, впервые в жизни Даша видела, чтобы Чегодай смотрел на нее ссочувственной симпатией. Правда, легче от этого не стало.

– У меня такое впечатление, Дарья Андреевна, что свашим новым назначением мы несколько поторопились… – зловеще сообщилКобликов.

– Подождите, подождите, – поднял ладоньВолхович. – Я ни в коем случае не стремлюсь, чтобы из-за этой грязнойистории как-то пострадала Дарья Андреевна. Мне говорили, она великолепныйработник. В конце концов, должна же она была реагировать на это вот заявление,на фотороботы… – брезгливо поднял он за уголок сколотые листочки,показания Ксаночки. – Я на ее месте действовал бы, наверное, точно так же…А вот к этой самой Беляковой у меня вполне закономерно возникает массавопросов, как и у вас, я думаю. Как-то очень кстати она пропала… Но, повторяю,я вас убедительно прошу Дарью Андреевну не наказывать. Это не первая провокацияпротив нашего ведомства, учены… На многое смотрим философски. Нельзя исключатьк тому же, что заодно пытались скомпрометировать и Дарью Андреевну… Я бы итакой вариант учел для полноты картины.

Он дружелюбно улыбался, глядя на Дашу с искреннимрасположением. Благодетель, самаритянин шантарский… Убила бы.

– Ну, если не будет жалоб от майора Киреева…

– Не будет, – заверил Волхович. – МайорКиреев – профессионал, насмотрелся всякого, что такое ошибка в работе,понимает прекрасно. Надеюсь, Дарья Андреевна, у него все пальцы на руках иногах целы?

– Извините, товарищ полковник… – машинальнонабычился Кобликов. – Странная реплика…

– Да это же шутка, – с лучезарной улыбкой сказалВолхович. – Если у него все пальцы целы, какие могут быть претензии?

– А как насчет автомата? – спросила Даша.

– Простите?

Она молча протянула ему дактокарты и бумагу от эксперта.

– То-то у вас вид человека, до сих пор несогласного… – мягко, словно ребенка журил, заметил Волхович. – Это, ятак понимаю, и есть та квартира, где… Скажите, кроме автомата, хоть на одномпредмете в квартире пальчики Киреева есть? Мебель, стены, посуда… что там еще,дверные ручки?

– Нет, – сказала Дата. – Только на автомате.

– Логично… Игорь Васильевич, а не один ли это из техавтоматов? – спросил он военного прокурора. – Модификация совпадает.Видите ли, месяц с лишним назад у нас случилось хищение оружия, бывает, как ниприскорбно, знаете, что нынче за времена… Прокуратура, – легкий кивок всторону военного, – уже снимала стружку со всех, кого следовало подвергнутьтакой операции. От нас поступала бумага в криминальную милицию, на другой жедень.

Что-то такое Даша смутно помнила, хотя сама этим вплотную незанималась. Ну конечно, не стал бы он преподносить ложь, которую легкопроверить…

– И насколько я помню, ни один ствол неотыскался? – сказал Галахов.

– Увы, – развел руками Волхович. – Мыпредполагали, что стволы, не оседая в Шантарске, ушли куда-то в горячую точку,но один, как минимум, всплыл в наших палестинах. Все документы можно подвезти вкратчайшие сроки. Дарья Андреевна, я понимаю, что ваш выразительный взглядсодержит порицание по нашему адресу, но, увы, застраховаться от подобныхслучаев невозможно. У соседей, в прилегающей губернии, сперлидвадцатимиллиметровую пушку с истребителя…

– Знаю, – сухо сказала Даша. – Наши ребята еекак раз и отыскали в Ольховке.

– Вот видите. Чему же тут удивляться? – Он бросилбеглый взгляд на часы. – Однако надо что-то решать, я думаю? – Онглянул в сторону Чегодаева. – Как вы считаете, сколько времени нампонадобится, чтобы получить от вашего ведомства постановление прокурора впорядке общего надзора? С учетом вновь открывшихся обстоятельств?

– Максимум час, – хмуро сообщил Чегодаев, глядяглавным образом на Дашу.

– Вот видите, Дарья Андреевна… У нас есть два пути –либо старательно соблюсти казенные формальности, либо, не углубляясь в дебрибюрократии, явочным порядком признать незаконность задержания. Конечно, язаберу отсюда своего заместителя не раньше, чем доставят бумаги по хищениюоружия, а то и доставим сюда вашего дежурного, чтобы еще раз провестиопознание…

– Я на повторном опознании не настаиваю, – сказалаДаша. Она уже понимала, что проиграла вчистую, и следовало отступить сдостоинством, не выставляя себя на посмешище.

– Прекрасно, – сказал Волхович. – Я вас ни вчем не упрекаю, Дарья Андреевна, сам был молодым и ретивым служакой, однажды,вы не поверите, всерьез задержал подозрительного, коего полагал шпионом, а этооказался проверяющий из штаба округа… Но за документами насчет хищения янепременно пошлю, пока их сюда не доставят, Киреев и с места не сдвинется – вовсем нужен порядок.

Давненько ее так не унижали – со светскими улыбочками ибезукоризненной вежливостью. Пришлось высидеть в кабинете еще с полчаса, покане привезли документы, оформленные без малейшего изъяна. За то время, чтопрошло с момента задержания, изготовить столь безупречные бумаги ни за что неудалось бы, Даша это прекрасно понимала. Значит, подстраховка. Кто-то был там сКиреевым, на сборище шумковцев – и весьма оперативно поднял тревогу…

Под занавес Киреев благородно заявил, что не имеет нималейших претензий к оперативникам, ибо понимает сложности их многотруднойработы и вполне проникается сложностью проблем. И кабинет Галахова сталпонемногу пустеть: первыми выкатались особисты, за ними оба прокурора, военныйи статский, вышел Кобликов, легонько погрозив Даше и туманно заявив: «Вы, ДарьяАндреевна, учтите и поглядывайте!» Оставшись наедине с Галаховым, она былаготова и к разносу – подобные хохмочки начальство, как правило, не прощает.Однако Галахов, глядя на нее чуть ли не с жалостью, сказал:

– Ничего нельзя было поделать, Дарья Андреевна… У нихбыли все козыри.

– Я понимаю, – сказала она тускло.

– Как вы думаете, Белякова объявится?

– Сомневаюсь.

– А вы не допускаете мысли, что она и в самом делемогла…

– Возвести поклеп? – горько усмехнуласьДаша. – Концы не сходятся, понимаете ли. Даже если принять мысль, накоторую они нас тут усиленно наталкивали, будто Ксанка агент Антанты, которомупоручено скомпрометировать героев-особистов, не могу я поверить в стольдьявольскую проницательность Антанты. Никто ведь не мог знать заранее, что япривезу Евдокимову в общежитие, что поселю ее именно в той комнате, где жилаБелякова…