Миссис Кристи принесла тарелку и миску с кашей, точно такой же, как и у меня, и мистер Рид сделал большие глаза.

– Это действительно много, – произнес он, я мысленно вздохнула, пока мои щеки не переставали гореть.

Мы вместе закончили есть, накинули пальто и молча покинули здание персонала. Я не знала, что сказать, а мистер Рид, казалось, погрузился в свои мысли, или просто не до конца выздоровел, что отражалось в его усталости.

Погода была далеко не такой прекрасной, как вчера, и ветер, который еще день назад так приятно тянул за одежду, сегодня снова был ледяным и пронзающим.

Мистер Рид попросил меня вернуть ему ключ прямо перед тем как мы дошли до двери библиотеки, и сам открыл ее, как делал это всегда.

Мы зашли в вестибюль, который все еще был довольно темным. Все было как обычно, но при этом по-другому. Мы были здесь вместе, мистер Рид и я, одни меж несметного количества книг. Этот момент, когда мы устремились в читальный зал, был таким же, как и в прошлые две недели. Но я чувствовала себя иначе, чужой и одновременно связанной. Словно я вдруг посмотрела на мир под другим углом, где книги отступили на задний план, а мистер Рид стал более важным.

Я стянула с шеи плотный кашемировый шарф, который я приобрела вчера, когда рано закончила, и тут же испугалась мистера Рида, который не просто пролетел мимо меня по лестнице в проход, а остановился на лестничной площадке и почти скучающим кивком позволил мне пройти вперед.

Такого крошечного жеста можно было ожидать от любого мужчины. Но это был мистер Рид, и он никогда не обращал внимания на такие мелочи. Мое сердце забилось быстрее, в животе появилась легкость, и я улыбнулась, чтобы он знал, что я вполне оценила его попытки быть вежливым.

Я поднялась вверх по лестнице, мистер Рид шел за мной, а затем я намеренно исчезла в комнате отдыха, чтобы успокоиться.

Это было очень памятное утро, полное странных сюрпризов, которые я не знала, как истолковать, и это беспокоило меня в той же степени, в какой и делало меня счастливой.

У меня было много дел, и я вышла из комнаты окрыленная по сравнению с предыдущими днями.

Мистер Рид не закрыл дверь в свой кабинет и ходил из одного угла комнаты в другой, собирая документы, и с сосредоточенным выражением лица водрузил очки на нос.

– Вы убирались во время моего отсутствия, мисс Крамб? – спросил он, не взглянув на меня. Я могла услышать отчетливый упрек, хотя его слова не были на самом деле серьезными.

– Возможно, совсем чуть-чуть, – все же призналась я, он смерил меня угрюмым взглядом поверх своих очков, из-за чего у меня ослабли колени.

Мистер Рид продолжил копаться в своих документах, перебирая длинными пальцами стопки бумаг, от усердия он прикусил нижнюю губу, а я могла бы еще вечность стоять в дверях и наблюдать за ним.

Он, правда, мне нравился. Его угловатое лицо, которое, несмотря на некоторую худощавость, имело ярко выраженные мужские черты. Его узкие, темные глаза, которые внимательно пробегали по строчкам. Его плечи были шире, чем можно было заметить при первом взгляде на него, так как одежда скрывала это.

– Мисс Крамб, – это прозвучало как смесь вежливого требования и слабой угрозы. Я беспричинно уставилась на него, и он это заметил.

Быстро моргая, я поспешно отступила на шаг, искренне надеясь, что еще не полностью выдала себя.

– Прошу прощения, – тихо пробормотала я, отступая, а потом с бабочками в животе бросилась вниз по ступенькам в читальный зал.

Сегодня был четверг, я ждала Оскара, который придет на работу. Но его еще не было, и поэтому я посвятила себя своим повседневным обязанностям. Я расстегнула манжеты блузки и засучила рукава, прежде чем принялась вытаскивать вчерашние газеты из зажимов. За последние несколько недель я научилась этому, и это был самый эффективный способ не испачкать блузку черной краской.

Я потянулась за первой газетой, и у меня в голове, как молния, пролетела мысль о Филиппе Тамсе, которого я вчера подкупила шоколадным тортом, чтобы он для меня проследил за мистером Ридом. Как я могла такое забыть.

Я сразу почувствовала тошноту и точно знала, в какое время у меня вылетело из головы это важное событие. Это было в тот момент, когда мистер Рид сел ко мне за стол позавтракать.

Так что если бы Филипп действительно следил за ним вчера, то через несколько минут я узнала бы, в чем секрет мистера Рида. А если нет, то я все равно была бы ближе к разгадке, чем до этого. У меня закружилась голова, затошнило, мне было то жарко, то холодно, и пропала уверенность в том, что это действительно была хорошая идея. Что, если я узнаю что-то ужасное? Что-то, чего я не хотела бы слышать, как когда-то пророчил мне мистер Рид. Что мое любопытство заведет меня слишком далеко, и я имею дело с вещами, которых мне не хотелось бы знать.

Было ли сейчас слишком поздно, чтобы отступить?

Должно быть, я слишком долго стояла неподвижно, и, когда Оскар пожелал мне доброго утра и тем самым вытащил из плена мыслей, я все еще держала в руках газету и даже не начала открывать зажим.

Я вежливо поздоровалась, охваченная своими страхами, и не обратилась к нему как следует, фыркнула про себя и затем решительно сбросила с себя напряжение. Я вытащила все газеты, сложила их и стала ждать.

Конечно, у меня были и другие дела. Но если бы я не покончила с этим сейчас, я не смогла бы сосредоточиться ни на чем другом.

Несколько раз я украдкой оглядывалась на мистера Рида, который все еще оставался в своем кабинете, и я могла только надеяться, что он останется там подольше.

Спустя половину вечности, которая, согласно часам в вестибюле, на самом деле продлилась всего восемь минут, дверь, наконец, открылась, и в зал библиотеки из-за большой стопки бумаг просунулась рыжая голова. Слишком поспешно я побежала ему навстречу, даже отобрала у Филиппа газетную стопку и сама положила ее на кафедру рядом с моей.

– Доброе утро, мисс Крамб, – вежливо произнес мальчик, что в этот момент показалось мне невероятно лишним. Я протянула ему два шиллинга, которые он зарабатывал каждый день своей газетной службой.

– Доброе утро, Филипп, – выдавила я, пока мальчик запихивал деньги, смущенно почесывая голову и оглядываясь по сторонам, как и я до этого. Ели бы за нами кто-то действительно наблюдал, то сразу бы заметил, что мы что-то замышляем, настолько бросались в глаза наши действия. Вообще-то я была актрисой получше, но сейчас мое собственное волнение все портило.

Филипп опустил руку в карман куртки и вытащил клочок газеты, который он протянул мне. Я взяла его, вопросительно сморщив лоб, и аккуратно сложила.

– Я проследил за ним до этого адреса. Затем он исчез в доме и вышел спустя три часа, – тихо объяснил мне Филипп, и я смогла прочитать адрес, неразборчиво написанный над напечатанной газетной статьей.

Разочарование окутало меня вместе с облегчением, которое охватило меня практически так же сильно.