Поднялся, посмотрел на замерших драконов.

— Лар, займись теми, кто пострадал от нападения нечисти во время бала. Торн, попроси Анарингарда прийти ко мне. Лилайрий, Нарингарду нужна помощь с выбором нового оружия. Немедленно! Иначе, отгоняя со своим отрядом нечисть от нашей столицы, он тут все к бездне разнесет. Дайне, не стойте на месте, перемещайте в целебное крыло раненых.

Дракон снова стал строгим и грозным, раздавал четкие указания, бросил королевскому наставнику какой-то кругляшок, в котором я почти сразу узнала амулет для открытия портала. Это им однажды воспользовался Ингар, наплевав на все запреты.

Я поймала взгляд своего фамильяра, который фыркнул и закатил глаза. Его эта шумиха вокруг нас тоже изрядно напрягала, но вмешиваться он не стал, явно доверяя правителю Раганрата.

— Вместе, — совсем тихо велел Ингар целителям, открывающим портал, напоминая, что все равно не отпустит меня ни на миг.

Я прислонилась к его плечу, размазывая слезы и тихо-тихо, так, чтобы слышал только он, прошептала давно заветные и желанные слова:

— Как же сильно я тебя люблю!

И позволила себе утонуть в его теплых объятьях и закрыть глаза, проваливаясь в сон.

Ингар

Последние слова Яны мне почудились. Не могла она их сказать! Но сердце чуть не выскочило из груди, жар пополз по венам, лишая возможности думать. Любит! И я готов снова выйти на смертельный бой с шарахасами, чтобы услышать от нее эти слова. На бой, в котором, думал, не выживу.

— Не отпустишь? — поинтересовался дайне.

Покачал головой, глядя на ведьму, доверчиво спящую на моем плече. Хрупкая, ранимая, сильная… Как огонек свечи, способный осветить путь, разогнать тьму, согреть дуновением. Яна, кажется, даже не поняла, что прошла инициацию. Теперь силы в ней столько… Шептала бы она мне свое «люблю», если бы знала, что теперь ей не нужна моя защита?

И это рвет душу на части, заставляя сомневаться во всем.

Но она ведь здесь. Живая. Невредимая. Моя. И не беда, что хочется разнести все к темным горам Архарна! Ведь не послушалась же и покинула защитный купол!

Яна греет своим дыханием мою щеку, и все темное во мне, проснувшееся за одну ночь, отступает хотя бы на время.

— Наберись терпения, Ингар. Верь в невозможное. Усмири силу, когда в ней не нуждаешься, — снова отвлек наставник.

— Я же не на очередном вашем занятии, дайне, — мягко напомнил, замирая от того, что Яна шевельнулась и вздохнула во сне.

— Возможно, ты получил сегодня самый важный урок, Ингар.

— Какой?

— Поставил любовь выше всего остального. И она окончательно тебя изменила.

Я вздохнул, не в силах оторвать взгляд от Яны. Драгоценная моя девочка. Что же ты со мной творишь! И вспыхивают, словно огоньки, воспоминания, как она переступает защитный купол. Самый страшный мой кошмар. До конца жизни буду помнить эту боль и злость бессилия.

— Не запирай птицу в клетке. Иначе как она станет петь? Дай ей свободу. Пусть выбирает сама. И ты обретешь больше.

— Дайне…

— Ты знаешь, что я прав.

— Такова воля богов, наставник!

— Силы, смотрю, растут, раз успеваешь спорить.

Я наклонился и губами прикоснулся к щеке ийрии, чувствуя себя безмерно усталым и… счастливым.

— Боги не так уж и не правы. Они просто напоминают забытые и утерянные истины, стараясь сделать нас лучше. Если бы не их воля, ты поступил бы иначе?

— Дайне, — совсем тихо позвал я, — как я могу защитить ийрию, если она меня не слушается? Ни приказов не выполняет, ни клятв не дает, ни просьб не слышит.

Я все же не удержался, выпалил то, что разъедало душу. Как нам с Яной прийти к доверию? Где найти грань, когда мы, защищая друг друга, раним не меньше? Иногда — в самое сердце?

— Сдается, ты поступаешь так же.

— Я — мужчина, будущий правитель драконов.

— А кто ты для своей ийрии?

Я снова посмотрел на ведьмочку, которую не мог выпустить из рук ни на мгновение. Словно боялся: исчезнет, и я никогда ее не найду.

— Подумай об этом, Ингар. Возможно, тебе многое станет понятным. И давай уже тебя осмотрим.

Возражать я не посмел. Раз целители убедились, что с Яной все хорошо, можно позволить поколдовать и надо мной. Даже не помню, когда был в этом крыле дворца в последний раз.

Целители прикоснулись ко мне волной магии, проверяя состояние, заставили выпить несколько разных настоек, попытались намекнуть, что, хотя их сонные чары на мою ийрию и подействовали, ее лучше выпустить из рук Отмахнулся. И лишь обнял мою ведьму бережно и ласково, когда нас укрывали одним одеялом, прислушался к ее дыханию и закрыл глаза.

Мы со всем разберемся, пока вместе.