Такое начало грозило утопить эфир «Скандала» в потоке лести. Каждый из приглашенных VIPов устремится публично поклясться в верности губернатору. Особенно жаждали присягнуть те, кто колебался в ходе информационной войны, и не выказал должного рвения в минуты опасности для власти.

Но Андреев решил пресечь это на корню. Не дожидаясь конца обсуждения, Стас начал говорить подводку. По сценарию дальше полагался сюжет изобличающий коварство вице-губернатора Щукина.

– Губернатор Анатолий Тимофеевич Захаров пугал всех заговором против власти. Но он сильно сглаживал ситуацию, – не прекращая говорить, Стас спускался со своего места вниз – на круглую арену, окруженную телекамерами. – В области шла настоящая война за власть между политическими кланами. Рядовому телезрителю эти сражения оставались незаметны. Тем не менее, здесь не обошлось без жертв, как на настоящей войне. Хроника алчности, предательства и беззвучной гражданской войны в следующем сюжете!..

В мониторах начались кадры съемки из больницы: желтое, помертвевшее лицо Генса Шестакова, подключенные аппараты. А за кадром Стас объяснял, кому, и чем была опасна неопубликованная статья журналиста, лежащего при смерти. Дальше шла подноготная скандальной сессии: срыв голосования по спикеру, и пояснялось, какие тайные пружины на самом деле обеспечили неприемлемый для губернатора результат. Дальше – съемка в аэропорту попытки вице-губернатора Щукина вылететь в Москву, которую пресек кто-то еще более могущественный.

На первом ряду в студии сидел Лев Борисович Нейман. Он улыбался, и, поймав взгляд Стаса, закивал головой, и даже слегка беззвучно зааплодировал.

Андреев стиснул зубы. Минуты убегали, а он все еще не подобрал точных слов – как разоблачить губернатора перед телезрителями. Как сказать все просто и четко, не напутать, не промямлить?..

Сюжет про козни Щукина неумолимо близился к завершению. Там бабка избирательница с балкона комментировала, как арестовывали Семеныча. И в сюжете подводился небольшой итог – кто выиграл, а кто проиграл, в ходе закулисных политических боев. Все факты сюжета подтверждали основные тезисы статьи Шестакова, которая его и погубила. Последними кадрами в сюжете Андреев повторил пугающее, заострившееся лицо умирающего Генса.

С каждым новым поворотом сюжета гости студии все меньше разговаривали между собой. В помещении наступала пугающая тишина.

– Стас! – кто-то пихал в бок.

Оператор Валера тайком протянул записочку от Светки. Разобрать написанные второпях каракули полностью не удалось. «Приготовься. Вырубим связь ПТС со студией. Операторы не … слышать режиссера. В эфире звук …. У тебя минуты три».

– Слово предоставляется губернатору Анатолию Тимофеевичу Захарову! – объявил лично Марк Даянов.

Все VIPы, собравшиеся в студии, не сговариваясь, зааплодировали.

– Ну? Посмотрели кино?! – грозно поинтересовался «дед», обводя взглядом студию. – Интересно было?! То-то… – и губернатор улыбнулся, интонацией давая понять, что сменил гнев на милость. Одержав победу, он не собирается доканывать побежденных.

– Пустое это дело – борьба за власть, – продолжал Захаров. – Не бороться за власть надо, а работать на благо области. Работы у нас с вами – непочатый край! Новое время, новые вызовы требуют современных подходов и методов управления. Области необходима модернизация, необходима динамика, рывок в улучшении качества жизни людей…

Это была уже программная речь. На самом смотрибельном местном телевидении. Выступление губернатора, собирающегося править областью, еще как минимум лет пять.

Тихое шебуршание в наушнике, к которому прислушивался Стас, сменилось полным беззвучием. Он понял, что вот сейчас главное начинается!

Губернатор продолжал говорить. Но на экранах мониторов его крупный план в студии вдруг мигнул, и сменился на другую картинку. Это была черно-белая съемка малюсеньким объективом потайной камеры. На экранах не очень четко, но можно было разобрать, как человек «очень похожий» на губернатора Захарова, сидя на диване с чашкой чаю, о чем-то договаривается с другим мужчиной, лет сорока пяти, судя по выправке – офицером в отставке.

Теперь нельзя терять ни секунды.

– Минуту внимания! – заявил Стас в микрофон, изо всех сил, чтобы прервать губернатора. – Те, кто хотели сменить губернатора в погоне за властью, перешагнули границы человеческой морали. Но в политической войне нет победителей. Потому что обе стороны запятнали себя не только грязью, но и кровью!

Эффект неожиданности сработал. Никто в студии еще толком не понял, что происходит, как в прямом эфире зазвучал разговор с тайной записи.

– … Он совсем зарвался… Журавлев – угроза для власти, угроза для развития области… Я не хочу его больше видеть… – с неподражаемыми «дедовскими» интонациями объяснял «человек похожий на губернатора».

– Вы видите съемку скрытой камерой, как губернатор Анатолий Захаров договаривается об убийстве одного из своих бывших приближенных… – Андреев громко выпаливал эти слова уже на ходу, приближаясь к губернатору.

– Что это такое?! – грозно спросил через всю студию президент «Ориона» Марк Даянов.

Андреев знал, как быстро и безошибочно умеет реагировать Марк. Но сейчас он боялся только одного, что сюжет на полуслове оборвут в эфире, не дав договорить то, что положено. Вдобавок слепили яркие лампы.

Видеосъемку тайной встречи губернатора на экране сменили кадры убийства «мутного» чиновника – как тот лежит в светлом костюме, застреленный в подъезде.

Камеры послушно двигались вслед за Андреевым – операторы пока не слышали команд режиссера. Стас шагнул к губернатору.

– Анатолий Тимофеевич! Почему после вашего разговора, снятого скрытой камерой, бывший управделами вашей администрации Максим Журавлев был убит? Двумя выстрелами в подъезде собственного дома? – выпалил Стас, протягивая микрофон для ответа губернатору.

Главное, что камеры сейчас показывали выражение лица Захарова. На нем была растерянность. Эта картинка лишь пару секунд мелькнет на экране. Но зритель запомнит этот испуг, когда вслух прозвучала крамольная правда. Картинка растерянного лица губернатора была дороже того, что можно «сто раз услышать» – как обещал Марк Даянов. Она – единственное подтверждение правды, которую сейчас бросятся перевирать.

– Без комментариев! Это фальсификация и плод больной фантазии журналиста! Сколько тебе заплатили за эту провокацию?! – наконец прорычал Анатолий Тимофеевич. – За клевету ответите! Завтра вам доставят вызов в суд. Фельдъегерской почтой. Я буду защищать свою честь и достоинство!

Все-таки эти ребята из политической верхушки умеют мастерски «держать удар».

– Мне подсказывают наши режиссеры, что пора уходить на рекламу, – немного растерянно объявила вторая ведущая – Элечка, – Реклама на канале «Орион».

Андреев оглянулся. Он не увидел Марка Даянова на том месте, где президент «Ориона» сидел еще минуту назад. Стас понял, что Марк уже в ПТС, и лично руководит эфиром, пытаясь «разрулить» ситуацию.