что ответов на эти вопросы не получит, – наверное, ей просто нужно было их озвучить.

– Ладно… – Тесса пошарила взглядом по комнатушке. – Это все равно неважно… Наверное. Ладно… Время, – спохватилась она. – Сколько у нас времени до патруля?

– Пока навалом. Можешь спрашивать и дальше.

– Нет, хватит с меня. Голова трещит… – Тесса соскочила с постели. – Ты говорил, здесь можно умыться?

– О, удобства здесь роскошные. Пойдем покажу.

Музейные туалеты располагались в больших и вправду когда-то роскошных комнатах. За колоннами на пыльной, когда-то яркой плитке лежало пятно солнечного света.

– Только запасной зубной щетки у меня нет. Но есть паста. И мыло.

Ниил указал на одну из раковин. Тесса осторожно взяла мыло и поднесла его к носу.

– Что-то не так? Не годится? – усмехнулся Ниил.

– Нет, отличное мыло…

– Пахнет как-то не так?

Тесса осторожно улыбнулась:

– Когда мы увиделись в первый раз, я подумала, ты бродяга. Но от тебя слишком хорошо пахло… Вот этим самым мылом.

– Ах вот что. Выследила по запаху? Могу себе, между прочим, позволить. В подземке за такое мыло передрались бы.

– Там же есть вода?

– Да, но там очень экономят. Что мыло, что воду. В основном все уходит на сады. А я шикую.

– Шикуешь… Ты же не из-за воды живешь здесь, а не в подземке?

– Конечно, нет. Но там всего мало. Света, солнца, воздуха, пространства. И еще я не очень-то лажу с тамошними.

– Точно. Они считают, что ты Новый…

– Да. Из-за тетры. Они думают, что я еще не умер потому, что я не человек.

– Но ты же можешь им рассказать! Все то, что рассказал мне. Про коридоры на выходе в руины, про тетру…

– Думаешь, я не пытался?

– А твой выход? Ты мог бы его показать…

– Ну нет. Чтобы они повалили в руины всем табуном? А потом что? Их патруль снимет одного за другим.

– Но твои щиты…

– Я могу ставить щиты на себя. На одного человека. Максимум на двух. И то с трудом. Вон кровь из носа как хлестала. Обычно я обхожусь без такого. А убиваться ради толпы, которой плевать на меня с последней высотки? Ну уж нет, простите-извините.

Тесса неуверенно кивнула:

– Выходит, в руинах может выжить только такой, как ты. Но… что все же с тобой случилось? Как так вышло, что ты и не Старый, и не Новый? Как это вообще возможно?

Ниил качнул головой:

– Ты забыла правила. Или «да», или «нет».

– Точно. Тогда… это они с тобой сделали?

– Они?

– Новые?

Ниил кивнул.

– А они… они где-то там… не в Ционе?

Он снова кивнул.

– Выходит, ла’Гарда говорила правду? Она могла отправить меня… туда? И они бы… Они бы сделали со мной то же самое?

Ниил ответил не сразу:

– Я тебя предупреждал, помнишь? Ты не верила.

– Да, предупреждал… А сам-то ты поверил бы такому?

Ниил пожал плечами.

– Я все равно не понимаю. Зачем это все? Ты как бы… машина, но не совсем? Они что-то заменили у тебя в голове, так?

Тесса вдруг потянулась к нему, провела рукой по волосам, взяла одну прядь.

– А с волосами у тебя что? Почему они… как будто седые?

Ниил перехватил ее руку и мягко коснулся губами ее ладони.

– Они всегда такими были. Сколько я себя помню.

Девчонка аккуратно высвободила руку.

– И почему мне не верится?

– Но это правда. Такой вот я уникальный.

Тесса нахмурилась:

– Но такого в природе не бывает.

– Значит, это аномалия. Или мутация. Бывают же альбиносы?

– Но ты не альбинос.

Ниил развел руками:

– Мама была блондинкой и отец тоже. Ну а у меня… У меня вот так. И к глазам подходит. – Он подмигнул Тессе.

– А твои родители? Где они? – напирала она.

Ниилу расхотелось улыбаться, и он отвел взгляд. Он едва ли помнил родителей, только слабые образы отпечатались где-то в голове, и с каждым днем они становились все прозрачнее. Он цеплялся за мысль, что мама была блондинкой, но никак не мог вспомнить, какую прическу она носила. У отца был длинный прямой нос и шрам над губой, но как звучал его голос и был ли он строг к Ниилу или мягок, этого он тоже уже не помнил.

– Их давно нет.

– Ниил…

– Все в порядке.

Он опять как можно шире улыбнулся. Разговоры о прошлом странно тревожили его сознание – что-то уплывало от него, но он не мог понять что. А думать о том, что это снова его память шалит, не хотелось.

– Лучше бы мы с тобой не болтали, а целовались там, на мехах.

Тесса тоже наконец улыбнулась. Неловко, почти испуганно, но все же улыбнулась.

– Я так и не умылась…

– Точно. Ухожу. Только заберу вот это.

Он отломил себе кусок от мыла, зачерпнул щеткой порошка-пасты и оставил коробочку Тессе.

– Приятных водных процедур. Потом позавтракаем и будем выходить.

– Хорошо.

Когда Ниил вышел из ванной, виски его давило. Если он терял воспоминания о своей семье, как скоро он растеряет остальное? Его родители умерли не так давно. Сколько ему было? Шестнадцать? Семнадцать? Ниил не помнил, и его это пугало.

* * *

– Здесь не пройдем. Там весь квартал завален.

Ниил указал вперед, и мы завернули за угол. Колотый кирпич, бетон и стекло укрывала паутина лиан. Точно та же, что и квартал назад, – не отличишь.

– И как ты здесь ориентируешься? – спросила я.

– Город на самом деле не такой уж и огромный. Особенно когда много свободного времени. К тому же я сохранил себе карту. – Ниил постучал себя по виску.

– Удобно.

– На самом деле плюсы в этом во всем есть.

– Когда не глючит.

– Честно говоря, вчера был первый раз.

Ниил протянул мне руку, помогая перебраться через завал. Ладонь у него была сухая и горячая.

– Первый?

Я бросила тревожный взгляд на Ниила. Он улыбался, но сейчас, на свету, было особенно заметно, какие синяки залегли под его глазами.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

Я видела, как он морщился, пытаясь рассказать мне про Новых. Кровь из носа тоже вряд ли была хорошим симптомом. А этот вчерашний глюк?

– Что за вопрос? Отлично. На все сто. Что за забота такая неусыпная?

Ниил поймал меня за талию и прижал к себе. Мы стояли посреди развалин, и высокое солнце слепило глаза. В голове теснилось слишком много мыслей, но Ниил меня поцеловал, и все стало неважно.

* * *

Тело Риины я увидела еще издалека, и сердце у меня екнуло. Вчера, в ночной темноте, видеть подругу такой казалось нереальным.